Глава 1. Чудо-ребенок семьи Чэн

Чжэньгуань, 3-й год.

В императорском дворце Чанъаня, в зале Тайцзидянь, император Тайцзун (Ли Шиминь), также известный как Ли Эр, вместе со своими чиновниками принимал тибетского посла.

Посол прибыл издалека, и, как подобает Небесной империи, стране этикета, необходимо было соблюсти все формальности.

Однако, когда тибетский посол Нумузан вошел в зал, он выглядел высокомерным и шел с пустыми руками.

Лицо Ли Эра помрачнело.

Этот парень даже не удосужился соблюсти элементарные приличия. Что это означало?

Лица чиновников тоже были мрачными. Они перешептывались, гадая, что задумал этот человек.

— Хе-хе…

Нумузан, заложив руки за спину, оглядел министров и, усмехнувшись, поклонился Ли Эру: — Посол Нумузан приветствует императора Великой Тан.

Его тон и отношение нельзя было назвать просто высокомерными — это было откровенное неуважение, граничащее с презрением.

Кто мог стерпеть такое поведение? Чиновники пришли в ярость.

Ли Эр, сдерживая гнев, строго спросил: — Нумузан, зачем ты проделал такой долгий путь в Великую Тан?

Нумузан про себя усмехнулся. Под предводительством Сонгцэн Гампо Тибет стал сильным и могущественным государством и больше не боялся Великой Тан.

К тому же, Великая Тан называла себя Небесной империей, страной этикета, и не должна была казнить послов. Это делало его еще более дерзким.

Он снова поклонился и сказал: — Ваше Величество, наш Цампо давно ищет для своего народа плодородные земли. Слышал я, что воины Великой Тан славятся своей доблестью, поэтому Цампо отправил меня с пятью воинами, которых мы выбрали наугад, чтобы они сразились с вашими воинами. Пять поединков, до трех побед.

Если победит Великая Тан, наш Цампо подарит вам десять тысяч боевых коней, десять тысяч волов и десять тысяч овец. Если же случайно победим мы, то просим немного — всего лишь один город на границе с Тибетом, какой пожелаете. Что скажете, Ваше Величество, принимаете вызов?

Что?

Вызов, неприкрытый вызов. Было очевидно, что посол прибыл не с данью, а с целью спровоцировать конфликт и захватить земли.

Как только Нумузан закончил говорить, лица чиновников покраснели от негодования, они едва сдерживались от ругательств.

Это был хитрый план. Если бы император отказался, авторитет Великой Тан был бы подорван.

Ли Эр, разъяренный, ударил по подлокотнику трона, встал и, указывая на Нумузана, сказал: — Хорошо, я принимаю твой вызов. Жди снаружи.

— Хорошо, я буду ждать на плацу. Надеюсь, Ваше Величество, вы не заставите нас ждать слишком долго.

Нумузан самодовольно улыбнулся и вышел из зала.

Чэн Яоцзинь первым вышел вперед и, поклонившись, сказал: — Ваше Величество, позвольте мне сразиться.

Ли Эр сразу же ответил: — Хорошо, Чжицзе, первый бой за тобой. Проучи их как следует.

— Слушаюсь, Ваше Величество. Заварите себе чаю и ждите, я скоро вернусь.

Сказав это, Чэн Яоцзинь развернулся и ушел с таким видом, будто он Гуань Юй, идущий сразить Хуа Сюна.

У выхода его встретил старший сын, Чэн Чусы: — Отец, будь осторожен.

Чэн Чусы сейчас служил личным телохранителем Ли Эра и всегда должен был находиться рядом с императором.

Чэн Яоцзинь махнул рукой и рассмеялся: — Не волнуйся, сынок. Ты же знаешь, на что способен твой отец. Жди, меньше чем через четверть часа я продырявлю этих тибетцев.

Чэн Чусы кивнул, с тревогой провожая взглядом удаляющегося отца.

И действительно.

Примерно через четверть часа.

Молодой евнух поспешно вернулся в зал Тайцзидянь, упал на колени и доложил: — Ваше Величество, генерал Чэн проиграл. Этот тибетец слишком силен. Генерал Чэн сражался с ним пять или шесть раундов, прежде чем был сбит с лошади. К счастью, он получил лишь легкие ранения.

Едва евнух закончил говорить, как Чэн Яоцзиня, поддерживаемого под руки, ввели в зал.

— Отец!

Чэн Чусы с криком бросился к нему.

Чэн Яоцзинь отмахнулся: — Прочь! Я еще не умер, чего ты орешь?

Ли Эр встревоженно спросил: — Чжицзе, что случилось?

Чэн Яоцзинь покраснел, опустился на колени и сказал: — Ваше Величество, этого тибетца зовут Нян Сипи Мэнцзань. Он высокий, крепкий, обладает невероятной силой, мастерски владеет верховой ездой и боевыми искусствами. Я не смог ему противостоять. Я опозорил Ваше Величество, прошу наказать меня.

— Ох…

Чиновники-ученые ахнули, а лица военачальников налились кровью.

Все знали, что мастерство присутствующих генералов было примерно одинаковым. Даже если кто-то и превосходил Чэн Яоцзиня, то ненамного. Раз тибетец так легко победил Чэн Яоцзиня, то и у других шансов было мало.

В зале воцарилась мертвая тишина.

Разгневанный Ли Эр спросил: — Что же нам теперь делать?

Чиновники снова молчали.

Наконец, Чжансунь Уцзи вышел вперед и сказал: — Ваше Величество, очевидно, что тибетцы пришли подготовленными. Эти пятеро, которых привел Нумузан, — опытные бойцы. Они уверены, что справятся с любым из наших генералов.

Поэтому лучше всего сейчас приостановить состязание. Мы должны найти воинов, способных победить их, и тогда продолжить бой.

Вэй Чжэн возразил: — Это бесполезно. Вряд ли мы сможем быстро найти воинов, которые гарантированно победят их. Тем более, их четверо! Нумузан не даст нам много времени.

Чжансунь Уцзи поддержал его: — Верно, нельзя останавливать состязание. Как только мы это сделаем, Нумузан разнесет эту новость, приукрасив ее, и это повредит репутации Великой Тан.

— Тогда что делать? — в гневе воскликнул Ли Эр.

В зале снова воцарилась тишина.

В этот момент Чэн Чусы вышел вперед, опустился на колени и сказал: — Ваше Величество, дайте мне час. Я съезжу за своим младшим братом, он точно найдет решение.

Чэн Яоцзинь встревожился. Нельзя было раскрывать способности Чули! Он сердито посмотрел на сына, открыл рот, но так ничего и не сказал.

Дела государства важнее. Кто еще, кроме его чудесного младшего сына, мог решить эту проблему?

Ли Эр, опешив, спросил: — Чусы, что ты сказал? Если я не ошибаюсь, твоего младшего брата зовут Чэн Чули? Ему всего пять лет, что он может сделать?

Чэн Чусы поспешно объяснил: — Мой брат, хоть и маленький, но очень умный и необычный. Я уверен, что он найдет выход. Дайте мне всего час.

Необычный?

Чиновники были озадачены. Ли Эр тоже не мог сдержать улыбки.

Все знали Чэн Чули. Это был пятилетний ребенок из семьи Чэн! В прошлом году, когда император видел его, тот еще сопли пузырями пускал. Что он мог сделать?

Неужели он был редким гением боевых искусств, способным в пять лет победить тибетцев?

Ли Эр махнул рукой: — Иди.

Раз уж Чэн Чусы так просит, пусть будет так. Все равно от него здесь толку мало.

— Слушаюсь, — ответил Чэн Чусы и поспешно вышел.

Чэн Яоцзинь покачал головой и тяжело вздохнул.

Шила в мешке не утаишь. Его чудесный младший сын наконец-то должен был предстать перед всеми. Он хотел остановить сына, но знал, что это невозможно.

Получив разрешение, Чэн Чусы выскочил из дворца и помчался домой на лошади.

Дома ему сказали, что Чэн Чули снова уехал в их родовое поместье.

Поместье семьи Чэн, называемое деревней Чэн, находилось за городом и было населено людьми, работавшими на земле Чэнов.

— Вот же мальчишка, вечно туда бегает. Дома сидеть не может, что ли?

Чэн Чусы, не имея другого выбора, снова сел на лошадь и помчался за город.