☆ Поместье

Синь’эр увидела, как мужчина с грубыми чертами лица и не слишком приятной внешностью указывает на них и что-то без умолку говорит. Затем он испугался чего-то, что достал Чэньи, и почтительно удалился. Она видела всего три действия Чэньи: он достал что-то похожее на медный жетон, показал его тому человеку, а затем нетерпеливо махнул рукой. На этом сцена закончилась.

Синь’эр с восхищением посмотрела на Чэньи:

— Чэньи, ты понял, что он говорил?

Он так быстро научился! Вспомнив, с какой скоростью он раньше осваивал языки, Синь’эр смотрела на него сияющими от восхищения глазами.

— Нет, — Чэньи проигнорировал её восхищённый взгляд, крепче сжал её руку и, кажется, определившись с целью, быстро пошёл вперёд.

Иллюзии Синь’эр рухнули.

— Тогда… почему тот человек так почтительно ушёл?

Это же просто обман! Чэньи взглянул на Синь’эр, коснулся кончика её носа и продолжил идти в выбранном направлении. Синь’эр окончательно убедилась в своей догадке: он просто водил того человека за нос.

Юй Чэнцзюнь растерянно стоял на месте. Чэньи обернулся и безжалостно сказал:

— Если хочешь стать рабом, можешь стоять там и не двигаться.

Юй Чэнцзюнь посмотрел на жалкий вид рабов вокруг, вздрогнул и поспешил догнать Чэньи. Он чуть не забыл, что здесь рабовладельческое общество, и простолюдин в любой момент мог стать рабом.

Брат и сестра Юй ошеломлённо смотрели на огромное поместье перед ними. Чэньи первым вошёл внутрь, бросил привратнику медный жетон, и они беспрепятственно попали в этот роскошный дом эпохи Инь-Шан.

Недолго просидев на стульях в гостиной, брат и сестра Юй вскочили и принялись всё осматривать и ощупывать. Это же были древности Инь-Шан, которым три тысячи лет! Если бы они привезли хоть одну такую вещь в двадцать первый век, им бы до конца жизни не пришлось беспокоиться о деньгах.

Как только эта мысль возникла, Синь’эр уже не могла от неё отделаться. Она с надеждой посмотрела на Чэньи и предложила:

— Чэньи, как думаешь, может, договоримся с хозяином этого дома? Не продаст ли он нам что-нибудь ненужное?

Её запросы были скромны: даже ненужные чашки и палочки в будущем станут бесценными сокровищами.

Чэньи увидел, что Юй Чэнцзюнь ушёл осматривать дом, притянул Синь’эр в объятия и рассмеялся. Эта девчонка по-прежнему любит деньги.

— Можно. Если хочешь, можешь хоть всё отсюда вынести.

Он уткнулся лицом в её шею, вдыхая естественный аромат её тела, и его мозг лихорадочно работал над тем, как бы побыстрее захватить эту «крепость» по имени Синь’эр.

Синь’эр привыкла к его действиям и не стала отталкивать, лишь смущённо сказала:

— Это чужой дом, нехорошо как-то!

Хотя ей очень хотелось осуществить задуманное, она всё же знала меру.

Чэньи уже не мог сдержаться и принялся нежно целовать её шею. Быть «монахом» не так-то просто, особенно тому, кто уже познал вкус плоти.

В перерывах между поцелуями Чэньи ответил Синь’эр:

— Это место я поручил подготовить своим подчинённым. Не волнуйся, можешь хоть весь дом забрать.

Его рука скользнула под её одежду, лаская её.

Синь’эр сердито оттолкнула его, уставившись на него своими влажными кошачьими глазами, и глухо спросила:

— Ты же говорил, что не можешь сюда попасть? Как же твои подчинённые смогли?

Её обманули!

Чэньи убрал руки Синь’эр, упиравшиеся ему в грудь, обнял её и подарил долгий французский поцелуй. Удовлетворённо вздохнув и встретив её широко раскрытые глаза, он тихо объяснил:

— Я не могу, но всегда найдётся тот, кто может. Правда, он может отправить сюда только одного человека — либо себя, либо кого-то другого. Так что наша Синь’эр всё равно самая способная.

Он как раз собирался продолжить глубокий поцелуй, чтобы утолить свой «голод», как вернулся его шурин, продемонстрировав всю мощь своего таланта быть «третьим лишним».

— Сестрёнка, зятёк, днём так страстно — это нехорошо, — ему ведь поручили миссию: пока у Синь’эр и Чэньи нет той самой бумажки, полученной законным путём, пресекать все незаконные действия.

Нефритовое личико Синь’эр залилось краской. Братец застал их во время интимной сцены — какой позор!

Синь’эр вырвалась из объятий Чэньи, пробормотала, что пойдёт осматривать дом, и, не оглядываясь, ушла. Оставшиеся двое мужчин некоторое время молчали.

Хотя Чэньи был крайне недоволен появлением Юй Чэнцзюня, который испортил ему такой момент, и выразил это хмурым взглядом, но этот человек всё-таки был его шурином, родным братом его жены. Обижать его было нельзя, поэтому он молча стерпел. Однако он уже обдумывал, как бы выпроводить этого «третьего лишнего». В мире двоих нет места посторонним. Тех двоих, что хотели присоединиться к веселью, он уже вышвырнул.

Синь’эр шла по вымощенной камнем дорожке, с любопытством разглядывая окрестности. Вдруг к ней подошёл мужчина в коричневой одежде, похожий на управляющего, и начал что-то быстро говорить на непонятном языке, отчего Синь’эр нахмурилась. Подумать только, она, человек с высшим образованием, здесь оказалась неграмотной, да ещё и не понимающей языка! Какое падение! Случайно взглянув на нефритовый браслет на запястье, она решила действовать по принципу «попытка — не пытка» и загадала желание: «Хочу понимать, что говорят здешние люди».

— Госпожа, обед готов. Не желаете ли откушать? — Оставшуюся часть фразы она вдруг поняла! Не веря своим ушам, она посмотрела на браслет, поцеловала его прохладную поверхность и с улыбкой кивнула:

— Проводи меня.

— Слушаюсь, — мужчина пошёл вперёд, указывая дорогу, а Синь’эрприпрыгивая последовала за ним. Почти целый день быть немой — как же хорошо снова иметь возможность говорить! Вернувшись в дом, она с восторгом поделилась своей радостью с мужчинами, но, увидев стол, заставленный какой-то жидкой похлёбкой, снова потеряла дар речи.

Юй Чэнцзюнь первым возмутился:

— Разве это еда для людей?

Уголки губ Синь’эр дёрнулись, она опустила голову. Человеку, привыкшему к современной кухне, нелегко адаптироваться к древности.

— В это время все так едят, — Чэньи повернулся к Синь’эр. — Вылей это и достань еду, которую я приготовил.

Синь’эр с радостью взяла ведро, вылила еду из глиняной посуды и достала изящные фарфоровые тарелки с ароматными блюдами. Еду из ведра она собиралась отдать простолюдинам.

— Я тут разузнал. Тот, кто преградил нам путь, был хоу Цзичжоу, Су Ху, — сказал Чэньи после еды, лениво развалившись на стуле и бросив эту «бомбу».

— Хоу Цзичжоу, Су Ху? Это же отец Су Дацзи! — Синь’эр тут же потеряла спокойствие. Это же легендарная демоническая наложница! Судя по времени, Су Дацзи скоро должна была отправиться во дворец. — Пойдём, поедем в Цзичжоу, посмотрим на настоящую Су Дацзи.

Синь’эр уже собралась идти, но Чэньи её остановил.

— Уже стемнело. Завтра полетим на Облачке, — Чэньи ласково уговаривал Синь’эр. Подумав, она кивнула.

— Хорошо. На красавицу можно посмотреть в любое время. Кстати, если судить с точки зрения эволюции и генетики, Дацзи, наверное, не так уж и красива? — Синь’эр тут же забеспокоилась. Вспомнив внешность Су Ху, она засомневалась, можно ли вообще смотреть на Дацзи? К тому же, говорят, у древних были другие стандарты красоты. Не окажется ли она страшилой?

— Поедем и посмотрим, тогда и узнаем, — Чэньи проводил Синь’эр в её комнату. Юй Чэнцзюнь тут же последовал за ними. Если что-то случится, дома его точно будут ругать.

Чэньи всё больше злился на Юй Чэнцзюня. Вот же приставучий «третий лишний»!

На следующее утро Синь’эр проснулась рано. Как можно пропустить возможность полюбоваться красавицей?

Чэньи стоял с обиженным видом, как брошенный щенок, и, моргая влажными глазами, жаловался:

— Синь’эр, ты разве не заметила, что твой муж очень даже хорош собой?

Он был полностью доволен своей внешностью, иначе разве столько женщин в божественном мире преследовали бы его?

Синь’эр взяла лицо Чэньи в ладони, внимательно посмотрела, звонко поцеловала и объяснила:

— Ты — своё, родное, а она — чужая. А чужое — временно.

Чэньи был мужчиной с мечевидными бровями и звёздными глазами, во взгляде которого сквозила лёгкая порочность. Стоило уголкам его губ дрогнуть в улыбке, как он сражал наповал. Если бы он не покорил её сердце в прошлой жизни, она бы держалась от него подальше. Мужчина с внешностью рокового соблазнителя — мечта женщин, но и тот, чьё сердце труднее всего удержать. У неё не было сил удержать сердце, непостоянное, как облако.

Если бы глупо улыбающийся Чэньи знал мысли Синь’эр, он бы, вероятно, тут же «овладел» ею, а после сразу потащил бы в ЗАГС регистрировать брак.

Выйдя за ворота Чаогэ и пройдя пешком около десяти минут, они убедились, что вокруг никого нет. Синь’эр вызвала Облако-кувыркун, готовясь отправиться в Цзичжоу.

Облако-кувыркун, давно не видевшее Синь’эр, от волнения принялось тыкаться в неё. Если бы Чэньи не вмешался, Синь’эр, вероятно, отлетела бы метров на десять.

— Сестрёнка, это же Облако-кувыркун! То самое, как у Сунь Укуна! — Юй Чэнцзюнь кружил вокруг облака. Любой бы подумал, что у него недобрые намерения. Хотя Облако-кувыркун и не было человеком, оно подумало так же, поэтому ударило безжалостно, отбросив Юй Чэнцзюня на сто метров.

Синь’эр похлопала подольстившееся к ней Облако-кувыркун, села на него вместе с Чэньи и подлетела к Юй Чэнцзюню.

— Ну что, братец, ты летишь?

Юй Чэнцзюнь вскочил на ноги одним прыжком, как карп.

— Лечу, лечу! — Он запрыгнул на Облако-кувыркун, и оно тут же взмыло ввысь.

Цзичжоу — одна из древних Девяти Областей. В «Шаншу: Юй Гун» записано: «[Юй] переправился через Хукоу, упорядочил [горы] Лян и Ци. Укрепил Тайюань, дошёл до Юэяна; Укротил Таньхуай, достиг Хэнчжана. Земли там белые и рыхлые, подати — высшего разряда с небольшими вариациями, поля — среднего разряда. [Реки] Хэн и Вэй покорились, [болото] Далу осушено. Островные варвары в кожаных одеждах [приносят дань], [путь их лежит] справа от Цзеши, впадая в Хуанхэ». Цзичжоу считалась главной из Девяти Областей, именно здесь зародился народ хуася. Поскольку столица Инь-Шан, Чаогэ, находилась на территории современной провинции Хэнань, а Цзичжоу — на большей части современной провинции Шаньси, к северу от столицы, она подчинялась северному бохоу Чунхоу Ху.

Ступив на землю Цзичжоу, Синь’эр и её спутники выглядели гораздо спокойнее, чем при первом прибытии в Чаогэ. Всё-таки Цзичжоу была лишь небольшим владением и, естественно, не могла сравниться с процветающей столицей.

Они обошли весь город Цзичжоу и снова остановились перед самым выдающимся зданием в центре, убедившись, что это и есть поместье хоу Цзичжоу, Су Ху. Именно здесь жила будущая демоническая красавица Су Дацзи.

Пока Синь’эр стояла в задумчивости, повозка, запряжённая двумя лошадьми, внезапно потеряла управление и понеслась прямо на неё. Окружающие люди испуганно отпрянули, а возница на передке застыл от страха.