Глава 17

Цзян Хуэйцзя подумала, что, должно быть, ей не хватает силы воли, раз всего за несколько дней жизни в семье Сун она опустилась до такого уровня.

Она испытала злорадное удовольствие, увидев, как госпожа Юй получила отпор.

Ну и что с того? Да, она мелочная, да, у неё нет благородства, но разве не главное, что она счастлива и довольна?

Цзян Хуэйцзя не хотела уподобляться разъярённой курице и целыми днями ссориться с госпожой Юй из-за всяких пустяков. Но это не означало, что она должна быть настолько великодушной, чтобы не радоваться про себя, когда её нелюбимая свекровь оказывается в неловком положении.

После обеда она вернулась в свою комнату в приподнятом настроении. Несмотря на пустой желудок, она чувствовала себя легко и свободно.

Госпожа Юй поручила мытьё посуды Второй невестке Сун, госпоже Го. Та, плотно пообедав и получив свою выгоду, на этот раз не стала увиливать и послушно выполнила поручение. Хотя обычно она ленилась, как могла.

Стоит отметить, что еда в семье Сун была, мягко говоря, не очень хорошей. Хотя они ели три раза в день, что казалось гораздо лучше, чем два раза, как у многих деревенских семей, это было лишь видимое благополучие.

За те несколько дней, что Цзян Хуэйцзя провела в семье Сун, она не видела на столе ни мяса, ни даже нормального риса.

На завтрак была жидкая рисовая каша с солёными овощами — это ещё куда ни шло. Но и в обед, и вечером рис обычно варили очень жидким.

Просо и круглозёрный рис смешивали вместе, добавляли много воды и варили до состояния жидкой каши. Это блюдо называлось «рисом», но Цзян Хуэйцзя казалось, что даже рисовая вода легче проглатывалась.

Конечно, она понимала, что это всё потому, что она привыкла к нормальной еде.

В прошлой жизни, хотя она и страдала от болезней, жила она неплохо. Её семья была обеспеченной, у неё самой была успешная карьера, и по крайней мере голода она никогда не испытывала.

Только те, кто никогда не голодал, могут привередничать в еде. А те, кто знает, что такое настоящий голод, никогда не откажутся от еды только потому, что она невкусная.

Сун И знал, что такое голод. Какой бы невкусной ни была еда, которую приносила ему Цзян Хуэйцзя, он почти всегда съедал всё до последней крошки.

Вернувшись в комнату, Цзян Хуэйцзя удивилась. Сун И сидел на краю кровати, рядом стоял небольшой столик, на котором были миска жидкой рисовой каши из смеси разных сортов зерна и миска тушёных кабачков с картофелем. Каши он съел совсем немного, а тушёные овощи почти не тронул.

Увидев Цзян Хуэйцзя, Сун И просиял, но тут же смущённо сказал:

— Жена, у меня сегодня… сегодня совсем нет аппетита. Никак не могу заставить себя есть…

На его лице было написано стыдливое выражение, словно он чувствовал себя виноватым за то, что потратил еду впустую. Цзян Хуэйцзя же показалось странным, что она словно увидела в его взгляде мольбу.

Она как будто прочитала в его глазах невысказанные слова: «Жена, я не могу доесть, помоги мне…»

Он напомнил ей её племянника из прошлой жизни, который, съев пару ложек, начинал капризничать и просить взрослых доесть за него.

— Ты хочешь, чтобы я доела твои остатки? — вырвалось у Цзян Хуэйцзя. В её голосе звучало изумление, а на лице было написано полное недоумение.

Сун И молчал.

Он покраснел, как рак, и ему захотелось провалиться сквозь землю.

Слова Цзян Хуэйцзя поразили его, как гром среди ясного неба.