Пролог

Безбрежная, густая тьма словно в любой момент готова поглотить его, но к собственному удивлению он всё ещё существовал — как бесплотный призрак, у которого не было ничего.

Сколько же времени прошло?

Он не знал. Время для него потеряло всякий смысл, как и пространство. Возможно, он и не задерживался на одном месте, но какая разница между одной тьмой и другой?

Если бы он знал заранее, что после смерти его ждут бесконечные дни, проведённые в созерцании тьмы, он постарался бы прожить хоть на несколько дней больше… Хм… Он в замешательстве попытался вспомнить… Как же он умер?

Кто… он?

Возможно, прошла минута, а может, и тысяча лет, когда на краю мира появился слабый свет.

Отлично!

Наконец-то начались галлюцинации.

Он устал от бесконечной тьмы, и даже безумие не казалось такой уж плохой перспективой, лишь бы вырваться из этого скучного мира.

Он естественно поплыл к этому огоньку.

Странный свет не исчез на полпути, как он ожидал, а с видимой скоростью стабильно и быстро увеличивался, превращаясь в тонкую световую дымку.

Приблизившись, он увидел, что перед ним огромная световая сеть, сотканная из бесчисленных тончайших нитей. Она простиралась между небом и землей, уходя в бесконечную пустоту. На вид тонкая и хрупкая, готовая рассыпаться от одного прикосновения, но в то же время внушающая ощущение несокрушимости, словно это самая крепкая крепостная стена.

В центре световой сети, там, где должно быть самое яркое место, застыл глубокий, неизмеримый сгусток тьмы.

Что там внутри?

Словно в ответ на возникшее любопытство, он устремился прямо в эту тьму. Что-то притягивало его, давая шанс вырваться из бесконечной тьмы и скуки — даже если это будет полное уничтожение, неважно.

Ворвавшись в ощутимую тьму, он обнаружил, что световые нити, хотя и стали тусклее, всё ещё прочно держатся. Переплетаясь друг с другом, они с трудом вырывали клочок света в почти застывшей тьме, и в самой глубине тьмы виднелся длинный тёмный силуэт человека, крепко связанного бесчисленными нитями, словно чёрная бабочка в паутине.

Затормозить уже не было времени, и он врезался прямо в этот силуэт. Длинные чёрные волосы взметнулись вверх, и… свет исчез.

Затем он увидел пару глубоких, непредсказуемых чёрных глаз. В этот момент ему показалось, что его хрупкая душа без всякого сопротивления была увидена насквозь, разорвана, а затем сжата вместе невидимыми пальцами.

— Душа из другого мира?

Интересно!

Возможно, ты… — хриплый, волшебный голос эхом отозвался в глубине души. — Дарую тебе имя тьмы — Ночь.

Какая-то сила влилась в его душу, приводя в чувство, и он недовольно запротестовал: — Всего одно слово?

Скупердяй… Как насчёт — Ночи Саку?

…Хм, где-то я уже слышал это имя… Где же?

…Похоже, забыл… Стоп, а ты кто такой?

…С какой стати ты даёшь мне имена?

…Точно, это всё галлюцинации… Ладно, ощущение уничтожения показывает, что я устал от скуки и жажду острых ощущений… Существование другого человека показывает, что я подсознательно недоволен реальностью… Это просто бред, меня в реальности вообще ничего не устраивает… Связанный образ означает…

— …

Если бы энергия могла материализоваться, то сейчас сцена выглядела бы так: благородный черноволосый мужчина глубоко вздохнул и, не слишком изящно подняв ногу, пнул неопознанную энергетическую субстанцию, похожую на слайма.

Душа из другого мира, не задерживаясь, пронзила тело, сотканное из тьмы, и снова была поглощена неизвестной пустотой.