Глава 8

Если бы в мире и существовало что-то более неловкое, чем делить постель с человеком, которого терпеть не можешь, так это быть застуканным с ним своим лучшим другом.

— Заведенный будильник не прозвенел. Сюй Бочжана разбудил лично Сюань Чжунъюэ.

Убедившись, что Сюй Бочжан и Тан Дичжи открыли глаза, тот схватил рюкзак и сразу ушел.

Тан Дичжи даже не успел разглядеть выражение его лица.

Он рассердился?

Потому что он и Сюй Бочжан действовали заодно, выступив против него?

Пришедший в себя Сюй Бочжан резко вскочил с кровати и, шлепая тапками, бросился следом: — Сюань! Эй! Сюань Чжунъюэ! Куда так рано?!

В пустом лестничном пролете — ни звука.

Он почесал голову, вернулся в комнату и столкнулся взглядом с «добрым человеком», который приютил его на ночь.

— Как думаешь, Сяо Сюань рассердился?

Тан Дичжи не хотел говорить. Он взглянул на тапки на его ногах и картинно закатил глаза.

— Черт, как же уродливо ты закатываешь глаза!

Очевидно, не стоило надеяться, что Сюй Бочжан вернет ему тапки.

Поэтому ему пришлось, как и ночью, босиком сойти с кровати и пойти в ванную.

Шумный Сюй Бочжан вдруг замолчал, опустив глаза, стоял на месте и о чем-то думал. Постояв так некоторое время, он вдруг подошел, наклонился, поставил тапки перед Тан Дичжи и подтолкнул их к его ногам.

— Держи.

Сюй Бочжан сидел на корточках и смотрел на него снизу вверх.

Тан Дичжи без церемоний поднял ногу и вернул себе право пользования тапками. Он смотрел, как Сюй Бочжан медленно выпрямляется, как ни в чем не бывало потягивается и, вытянув длинную руку, тянется к зубной щетке, которой пользовался Сюань Чжунъюэ.

— Это щетка Сюань Чжунъюэ!

— Знаю, он же ей уже попользовался?

— Но как ты можешь пользоваться щеткой, которой он пользовался?

— Их всего две. Если не его, то твою, что ли?

— Попроси еще одну! — Тан Дичжи нахмурился, пытаясь выхватить щетку из рук Сюй Бочжана, но краем глаза заметил в зеркале усмехающийся взгляд Сюй Бочжана.

Он не знал, чему тот смеется. Когда он посмотрел прямо, Сюй Бочжан снова смотрел на него с тем же обычным нетерпеливым и злым выражением лица.

— Что просить? Только ты вечно суетишься по пустякам! Сяо Сюаню и то не противно, а тебе какое дело?

Сказав это, он еще и толкнул Тан Дичжи, скривил губы, окончательно разрушив тот дружелюбный образ, который успел создать, когда наклонялся, чтобы вернуть тапки.

Тан Дичжи взбесился.

Все, что касалось Сюань Чжунъюэ, делало его на удивление упрямым.

Иногда это упрямство даже граничило с одержимостью.

Он схватил Сюй Бочжана за волосы на затылке, изо всех сил оттаскивая его голову назад, чтобы не дать его губам коснуться тонкой голубой зубной щетки, и одновременно громко заявил: — Не смей пользоваться! Не позволю! — Словно спорили младшеклассники.

Сюй Бочжан сначала находил это немного смешным, скалился и не отвечал всерьез, а наоборот, высоко поднял зубную щетку, глядя в зеркало, как Тан Дичжи краснеет от эмоций.

Однако смех быстро прошел. Тан Дичжи в зеркале быстро отпустил его волосы, схватил с раковины керамическую мыльницу и замахнулся, чтобы ударить его по голове!

Места было мало, все произошло внезапно. Сюй Бочжан хотел увернуться, но не смог, и Тан Дичжи со всей силы ударил его мыльницей по переносице!

— Черт! Черт побери!

Кровь хлынула, и только тогда Тан Дичжи, словно очнувшись ото сна, остановился.

— С ума сошел, что ли?!

Сюй Бочжан швырнул зубную щетку в него, кое-как вытер кровь под носом и вдруг резко замахнулся и влепил ему пощечину.

— Всего лишь хотел воспользоваться его щеткой, а ты, мать твою, убить меня решил, да?!

— Боишься, что я с ним косвенно поцелуюсь? Потому что он тебе нравится?

— Да пошел ты к черту, чертов гей!

Лицо Сюй Бочжана и лицо Чэнь Фэнсу на мгновение слились. Тан Дичжи не знал, сколько пощечин он в итоге получил.

Он просто чувствовал ужасный страх, потому что…

Избив его, Сюй Бочжан затем поцеловал его.

Он грубо впился ему в губы, и жаркое дыхание вместе с привкусом крови безраздельно вторглись в его рот.

После поцелуя он сплюнул в раковину, наспех смыл кровь с лица, посмотрел на часы — до начала оставалось всего полчаса, — схватил единственную оставшуюся в стакане зубную щетку и сунул ее в рот.

Он обернулся, посмотрел на Тан Дичжи, открыл холодную воду и намочил полотенце.