Глава 13. Раздавить вас одним махом

Мо Вэй вышел из дома и, похлопав Мо Цзыяня по плечу, с некоторым злорадством сказал:

— Ты довёл девчонку до слёз.

Мо Цзыянь раздражённо фыркнул.

— Это был всего лишь поцелуй. Неужели я должен теперь на ней жениться?

— Не говори мне, что ты не заметил, что девушка неопытна. Ты воспользовался её замешательством, так что, конечно, должен нести ответственность.

— Это ты что-то сделал с браслетом? — Мо Цзыянь подозревал, что отец вмешался в работу артефакта. По идее, браслет должен был среагировать на его действия. Именно поэтому он и поцеловал Ху Лили — хотел просто напугать её. Но браслет бездействовал, и поцелуй состоялся.

Мо Вэй невинно заморгал, подняв руки.

— Я ничего не делал. Я честный человек и никогда не лгу.

Мо Цзыянь фыркнул и, искоса глядя на отца, сказал:

— Если ты честный человек, то в мире не осталось лжецов.

— Послушай, Цзыянь, я всё-таки твой приёмный отец. Проявляй уважение к старшим!

— Кажется, ты забыл, что мы не люди. Зачем нам соблюдать человеческие традиции? Ты совсем выжил из ума?

Мо Вэй, указывая на Мо Цзыяня дрожащей рукой, с обидой воскликнул:

— Как ты смеешь так со мной разговаривать! Всё, не могу больше здесь оставаться! Уезжаю в Сычуань доживать свой век!

— Не буду тебя удерживать, — ответил Мо Цзыянь. Он привык к таким заявлениям отца. Каждый раз, когда Мо Вэй сердился, он грозился уехать в Сычуань, но дальше слов дело не шло.

Поняв, что ничего не добьётся, Мо Вэй топнул ногой и сердито удалился. Как только он ушёл, вспыхнула красная искра, и появилась Мо Сусу.

— Ты опять обидел отца. Если он действительно уедет на эту свою пандовую ферму, ты пожалеешь.

В её голосе слышался упрёк, но в то же время и предвкушение.

— О чём мне жалеть? Может, он там найдёт себе вторую молодость, — усмехнулся Мо Цзыянь.

Мо Сусу рассмеялась. Хотя Мо Вэй был пандой-оборотнем, за все эти годы они не встречали других разумных панд. Панды на фермах были его далёкими потомками, лишёнными магической силы. Мо Сусу с трудом представляла, как привыкший к человеческому обществу Мо Вэй будет общаться с этими малышами.

Ужас, какой ужас!

Внезапно Мо Цзыянь стал серьёзным.

— Ты знаешь, что отец сделал с браслетом?

Мо Сусу перестала смеяться, её глаза заблестели.

— Знаю, — она приложила палец к губам. — Но не скажу.

Мо Цзыянь понимал, что она любит устраивать спектакли и сеять хаос. В их поединках всегда была ничья, но только потому, что оба не дрались всерьёз. В глазах Мо Цзыяня вспыхнул гнев, но он тут же подавил его.

— Ты же знаешь, что у нас с ней ничего не получится. Лучше помоги ей с Цзысюном, — сказал он ровным голосом, но в его словах чувствовалась скрытая печаль.

Выражение лица Мо Сусу стало серьёзным.

— Пятьсот лет прошло, а ты всё ещё не отпустил?

Мо Цзыянь повернулся к ней спиной.

— Сусу, ты знаешь, как пишется иероглиф «забыть»? Вверху — «смерть», внизу — «сердце». Забыть — значит убить своё сердце. Только когда сердце умрёт, можно по-настоящему забыть.

— Цзыянь, с тех пор как отец спас нас и мы стали жить вместе, мы — семья. Как старшая сестра, я не хочу, чтобы ты играл чувствами других. Ты не счастлив.

— Счастье для меня больше не имеет значения. У нас впереди вечность. И потом, мы — ёкаи, а она — обычный человек. Любовь между человеком и ёкаем невозможна. Даже Бай Сучжэнь, получившая благословение Гуаньинь, была заточена в пагоде Лэйфэн на двадцать лет.

— Не смей упоминать Бай Сучжэнь! — резко перебила его Мо Сусу. В её глазах вспыхнула ненависть.

Мо Цзыянь поспешно повернулся.

— Прости, я забыл. Но видишь, прошло восемьсот лет, а ты всё ещё не отпустила.

Мо Сусу проигнорировала его извинения.

— Проклятый лис, ты специально задел меня за живое! Хочешь умереть — так и скажи!

— А ты разве не сыплешь соль на мои раны? Почему тебе можно, а мне нет? — разозлился Мо Цзыянь.

Мо Сусу хлестнула его хвостом. Он быстро увернулся, и несколько растений упали на землю. Мо Цзыянь выпустил лисий огонь. Мо Сусу отскочила, и растения превратились в пепел.

Им нравилась эта игра, но растениям в саду пришлось несладко. Треть сада уже была уничтожена.

Внезапно появился Мо Вэй, собиравшийся уехать на пандовую ферму. Увидев разрушения, его лицо помрачнело. Он взмахнул рукой, и черно-белый луч света направился к дерущимся.

— Вы хотите, чтобы я принял свой истинный облик и раздавил вас одним махом?!

Услышав этот крик, Мо Цзыянь и Мо Сусу тут же прекратили драку. Они задрожали и, виновато улыбаясь, превратились в лучи света и исчезли.

Виновники скрылись, оставив после себя разрушенный сад. Мо Вэй, любящий растения, был в отчаянии. Он тихо выругался и, используя свою магию, восстановил сад.

Тем временем Ху Лили, обиженная и рассерженная поцелуем Мо Цзыяня, сидела за столом в своей комнате. С мрачным видом она что-то рисовала на бумаге, сильно нажимая на карандаш. Казалось, она вымещает на бумаге всю свою злость.

Через несколько минут она отложила карандаш, приклеила рисунок к подушке и достала из швейного набора несколько блестящих иголок. С гневным взглядом она вонзила иголки в подушку.

— Проклятый лис! Мерзавец! Вот тебе! И тебе!

Использовав все иголки, она почувствовала себя немного лучше. Бросив подушку на пол у окна, как ненужный мусор, она успокоилась.

Утреннее солнце светило сквозь окно, освещая подушку. На измятом рисунке можно было различить портрет человека с хитрыми глазами и насмешливой улыбкой — Мо Цзыяня.