Спальня Сэра Дьюивилла была больше, чем гостиная и столовая в доме Клейна вместе взятые. Она была разделена на место для кровати, жилое пространство, гардеробную, ванную, а также рабочий стол и книжные полки. Обстановка изысканная, а детали - экстравагантные.
Но Клейну показалось, что свет здесь тусклее, а температура на несколько градусов ниже, чем снаружи.
В то же время ему казалось, что он слышит всхлипывания и стоны, как будто человек борется из последних сил.
Клейн находился в трансе, и внезапно всё вернулось в нормальное состояние. Солнечный свет ярко светил в окно и заливал всю спальню. Температура была приемлемой, ни слишком высокой, ни низкой. Окружающие полицейские, телохранители и дворецкий молчали. Никто не разговаривал.
«Хм…» - он посмотрел в сторону роскошной кровати в классическом стиле. Ему показалось, что в тени затаились пары расплывчатых глаз, как у мотыльков, которые бесстрашно держатся возле газовых ламп.
Сделав несколько шагов ближе, Клейн потерял замеченные образы.
«Не обычная обиженная душа или злой дух... Что же это такое?» - Клейн нахмурился и вспомнил знания по мистицизму, которые постигал всё это время.
Судя по тому, что он видел, задание было бы простым, если бы его поручили Сборщику трупов, Могильщику или Духовному медиуму. Это явно не входило в его компетенцию.
Сдерживая желание использовать гадание в качестве метода расследования, Клейн медленно огляделся по сторонам в поисках других следов, подтверждающих его догадки.
— Инспектор, – Сэр Дьюивилл заколебался и спросил: – Вы что-нибудь обнаружили?
— Если бы всё было так просто, думаю, мои коллеги не стали бы дожидаться этого момента, – ответил Клейн, подсознательно взглянув на филантропа.
Как раз в тот момент, когда он собирался отвести взгляд, он вдруг увидел, что в зеркале позади Сэра Дьюивилла отражается слабая белая человеческая фигура.
Нет, там было множество образов, накладывающихся друг на друга, в результате чего получилась белая искажённая фигура!
Она промелькнула мимо, и Клейну показалось, что он слышит слабые всхлипывания.
— Фух... – выдохнул он, чтобы успокоить нервы, едва не выхватив от испуга револьвер.
«Обострённое духовное восприятие из-за Духовного зрения однажды напугает меня до смерти…» - Клейн попытался успокоить напряжённые нервы шуткой, а затем вновь переключил внимание на Сэра Дьюивилла.
На этот раз он увидел нечто иное. Теперь, когда он находился в спальне, вокруг Сэра Дьюивилла мерцали слабые искажённые тени. Они даже приглушали освещение в этом месте.
Каждая вспышка сопровождалась иллюзорным криком и стоном, которые обычный человек вряд ли смог бы различить.
«Едва ли слышимые для обычного человека при обычных обстоятельствах? Это потому что сейчас день?» - Клейн кивнул, задумавшись.
У него уже сложилось первоначальное мнение об этом деле. Это была обида, преследующая филантропа. Остаток духовности, возникший в результате неразрешённых эмоций перед смертью человека!
Если бы такие чувства обиды оставались в этом мире в течение долгого времени, то, став сильнее, они превратились бы в ужасающего гневного духа.
«Однако Сэр Дьюивилл был известным магнатом. Даже Бенсон, который был придирчивым человеком, благоговел перед ним. С чего бы это у кого-то накопилось столько смертельных обид на Дьювилла? Неужели он и правда лицемер? Может быть, так действует Потусторонний с гнусными намерениями?» - Клейн с подозрением прикидывал возможные варианты.
Подумав немного, он посмотрел в сторону Дьюивилла и спросил:
— Достопочтенный Сэр, у меня есть несколько вопросов.
— Пожалуйста, задавайте, – Дьюивилл устало присел.
Клейн собрался с мыслями и спросил:
— Когда вы покидаете это место и остаётесь в другом, например, в деревне или в Бэклунде, удаётся ли вам хотя бы на половину ночи обрести покой, прежде чем ситуация возобновится и постепенно ухудшится? Даже когда вы спите днём, слышите ли вы стоны и всхлипы?
Полузакрытые глаза Дьюивилла внезапно расширились, а его глубокие голубые глаза вдруг засияли надеждой:
— Да, вы нашли корень проблемы?..
Только тут он понял, что из-за продолжительной бессонницы и плохого психического состояния совсем забыл сообщить полиции о столь важной зацепке!
Увидев, что вопрос Клейна раскрыл что-то полезное, инспектор Толлер расслабился. Он понял, что «Ночной ястреб» обнаружил что-то важное.
Сержант Гейт тоже был удивлён и любопытен. Он не мог не присмотреться к эксперту-психиатру Моретти.
«Это совпадает с предположением о постепенном накоплении и запутывании обид…» - получив ответ, Клейн, по сути, подтвердил причину.
Тогда у него было два способа помочь Сэру Дьюивиллу избавиться от этого бремени. Первый заключался в том, чтобы установить алтарь прямо вокруг человека и полностью снять обиду мёртвых с помощью ритуальной магии. Второй вариант заключался в том, чтобы с помощью других мер мистицизма найти корень проблемы и устранить её.
Принимая во внимание правило не позволять обычным людям узнавать о силах Потусторонних, Клейн в меру своих возможностей планировал сначала попробовать второй способ. Только в случае неудачи он будет молиться Богине.
— Сэр, у вас психическое заболевание, – с абсолютной серьёзностью произнёс он, глядя на Дьюивилла.
Филантроп насупил брови и спросил в ответ:
— Вы хотите сказать, что я психически больной? Что мне нужно лечь в психушку?
— Нет, не настолько серьёзно. На самом деле у большинства людей в той или иной степени есть психологические проблемы, – небрежно успокоил его Клейн. – Позвольте мне ещё раз представиться. Я - эксперт по психиатрии из полицейского департамента округа Авва.
— Психиатр? – Дьюивилл и его дворецкий посмотрели на инспектора Толлера, с которым они были знакомы.
Толлер серьёзно кивнул и подтвердил, что это правда.
— Хорошо, что от меня требуется для лечения? Кроме того, я не понимаю, почему мой дворецкий, мои телохранители и слуги тоже слышат рыдания и стоны… – Дьюивилл с растерянным видом держал трость обеими руками.
Клейн ответил в профессиональной манере:
— Я объясню вам, когда всё разрешится.
— Пожалуйста, скажите вашему дворецкому, слугам и телохранителям, чтобы они ушли. Инспектор Толлер, сержант Гейт, пожалуйста, тоже уйдите. Мне нужна спокойная обстановка, чтобы начать начальное лечение.
«”Лечение” с помощью магии... » - тихо добавил инспектор Толлер и кивнул Сэру Дьюивиллу.
Дьюивилл молчал более десяти секунд, прежде чем сказать:
— Каллен, отведи их в гостиную на втором этаже.
— Да, Сэр, – Дворецкий Каллен не стал возражать, поскольку просьба исходила от офицера полиции, инспектора-надзирателя и эксперта-психиатра.
Проследив, как они один за другим выходят из комнаты и закрывают за собой дверь, Клейн посмотрел на Дьюивилла, у которого были тёмно-русые волосы и голубые глаза, и сказал:
— Сэр, пожалуйста, ложитесь на свою кровать. Расслабьтесь и постарайтесь заснуть.
— ...Хорошо, – Дьюивилл повесил пальто и шляпу на вешалку для одежды и медленно подошёл к кровати, а затем лёг.
Клейн задернул все шторы, погрузив комнату в темноту.
Он снял свой кулон и быстро воспользовался маятником духа, чтобы определить любую опасность, после чего сел на кресло-качалку у края кровати, мысленно нарисовав сферу света и войдя в когитацию. Провидец позволил духовному миру распахнуться перед его глазами.
Затем он откинулся на спинку кресла и погрузился в глубокий сон, позволив своей Астральной проекции установить контакт с внешним миром.
Моретти использовал технику гадания по снам, позволяя себе находиться в духовной среде, как во сне, чтобы пообщаться с каждой обидой, терзавшей Сэра Дьюивилла.
Только общение могло дать ему ответ и решить проблему!
Вшух! Шух! Шух!
В ушах Клейна раздался печальный всхлип, и он «увидел», что вокруг него парят белые полупрозрачные фигуры.
Раздался болезненный стон, когда Клейн, едва восстановивший свои умственные процессы, протянул правую руку и коснулся одной из них.
Внезапно фигуры налетели на него, как мотыльки на огонь.
Картинка перед глазами Клейна внезапно расплылась, и его мозг словно распался на две части. Половина его сознания спокойно наблюдала за происходящим, а другая половина видела «зеркало».
В «зеркале» стояла молодая девушка, одетая в рабочую одежду. Она выглядела сильной и подтянутой, шагая по покрытой пылью фабрике, в то время как её голова пульсировала от боли. Её зрение затуманилось, а тело с каждым днём становилось всё более худым. Ей показалось, что кто-то зовет её Шарлоттой, и говорит, что у неё истерическая болезнь.
«Истерическая болезнь?» - она посмотрела в зеркало и увидела, что у неё на десне появилась слабая синяя полоска.
***
Взгляд из зеркала переключился, и Клейн увидел другую девушку по имени Мэри.
Она тоже шла на свинцовую фабрику, молодая и оживлённая.
Вдруг у неё начала дергаться половина лица, а затем рука и нога с той же стороны.
— У вас эпилепсия, – услышала она чьи-то слова, в то время как всё её тело билось в конвульсиях.
По мере того как она дёргалась и падала, интенсивность нарастала, пока она окончательно не потеряла сознание.
***
Была ещё одна девушка, и она была в депрессии. Она ходила по улице в оцепенении, до такой степени, что у неё была задержка речи.
У неё очень сильно болела голова, а на дёснах появилась синяя полоса. Время от времени случались судороги.
Она встретила врача, и тот сказал:
— Лафайет, это результат отравления свинцом.
Доктор посмотрел на неё с жалостью и увидел, что у той снова начались судороги. Она постоянно дёргалась, и врач увидел, что её глаза потеряли всякий блеск.
***
Перед Клейном возникало множество образов, а он оставался погружённым в них и спокойно наблюдал.
Внезапно он понял участь девушек. Работницы длительное время находились в контакте со свинцом. Все они умерли от отравления свинцом в результате длительного воздействия пыли и порошка.
Сэр Дьюивилл имел свинцовый завод, а также две фарфоровые фабрики. Все они нанимали сравнительно более дешёвых работниц!
Клейн молча наблюдал за всем этим и чувствовал, что есть что-то, что так и осталось невыясненным.
Такие «смертельные обиды» были незначительны. Они не могли повлиять на реальность или оказать какое-либо воздействие на Дьюивилла, даже если накапливались.
Если только не существовало более сильной и упрямой обиды, которая объединяла их всех.
В этот момент он увидел ещё одну девушку.
Ей было не больше 18 лет, но она глазировала фарфор на фабрике.
«Хейли, как ты себя чувствуешь в последнее время? У тебя всё ещё болит голова? Если боль станет слишком серьёзной, не забудьте сообщить мне. Сэр Дьюивилл ввёл правило, согласно которому люди с сильными головными болями не могут продолжать контактировать со свинцом и должны покинуть фабрику», – с беспокойством спросила пожилая леди.
Хейли потрогала лоб и с улыбкой ответила: «Совсем немного, я в порядке».
«Скажите мне завтра, если станет хуже», – назидательно произнесла пожилая женщина.
Та согласилась. Вернувшись домой, она время от времени массировала лоб.
Девушка увидела, что её родители и брат вернулись, но их лица выглядели безнадёжно.
«Твои отец и брат потеряли работу...» – сказала её мать, вытирая слёзы.
Те низко опустили головы и пробормотали: «Мы попробуем найти работу в порту».
«Но у нас нет денег на хлеб даже на послезавтра... Может быть, нам придётся переехать на Нижнюю улицу...» – мать Хейли посмотрела на неё покрасневшими глазами: «Когда ты получишь своё жалованье? Это ведь 10 соль, верно?»
Хейли снова помассировала лоб: «Да, в субботу... В субботу».
Она больше ничего не говорила и оставалась спокойной, как обычно. Хейли вернулась на фабрику на следующий день и сказала своему начальнику, что её головная боль прошла, и она чувствует себя хорошо.
Девушка улыбалась, и каждый день ходила по 5 километров туда и обратно, всё чаще и чаще массируя виски.
«Вы не нашли другую работу?» - Хейли не могла не спросить своего отца и брата, глядя на суп, который варился из чёрного хлеба.
Её отец разочарованно ответил: «Экономика в упадке, рабочие места сокращаются. Даже в гавани нет постоянной работы. Получается не больше 3 соль и 7 пенсов в неделю».
Хейли вздохнула и погрузилась в своё обычное молчание, однако спрятала левую руку, которая внезапно начала дрожать.
На второй день она снова пошла на работу. Ярко светило солнце, и улица становилась всё оживлённее.
Внезапно её начали сотрясать конвульсии.
Она упала на обочину дороги, а из её рта пошла пена.
Хейли посмотрела в небо, и её зрение стало мутнеть. Она видела, как люди проходят мимо. Видела проезжающую мимо карету с фамильным гербом Сэра Дьювилла – белым голубем с распростёртыми крыльями, как будто птица была готова взлететь.
Она изо всех сил пыталась открыть рот, но не могла издать ни звука.
Так что Хейли промолчала и на этот раз, как и всегда.
Но разница была в том, что теперь она мертва.
________________
Наш ТГК с новостями перевода и творчеством команды: https://t.me/CandBNews
Флудилка: https://t.me/+Rr9Dnxzjq8U5YjQy
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|