Даос, ты обижаешь ребёнка!! (Часть 2)

Простодушный даос в ужасе широко раскрыл глаза. Получив практический урок от общества, он как раз размышлял о том, почему сердца людей (точнее, призраков) так коварны и грязны, как вдруг Нин Лэ, обиженно сидевшая в стороне, резко вскочила.

Выбрав момент, она подпрыгнула и обхватила его голову.

— Вонючий даос!

— Я тебя загрызу!

Она широко раскрыла рот и нацелилась на голову Сы Бая.

Не ожидавший нападения Сы Бай рефлекторно откинулся назад. Чтобы девочка случайно не упала и его снова не обвинили, ему пришлось обхватить её руками, и в результате она укусила его за подбородок.

Острые молочные зубы мгновенно пронзили кожу, и несколько струек чистейшей Ян ци вырвались из маленькой ранки.

Такой энергией обладали лишь вознёсшиеся божества и будды, совершенные практики, достигшие Дао, или благоприятные звери, рождённые при сотворении мира Паньгу!

В нынешнюю эпоху истощения духовной энергии божества и будды пали, жизнь практиков подошла к концу, благоприятные звери погибли вместе с миром… Найти хоть одного такого в мире стало почти невозможно!

Нин Лэ жадно втянула большой глоток. Пришедшее с этим чувство насыщения было в сто раз приятнее, чем от поглощения лютого призрака.

Она высунула язык и слизала капельки крови.

Сы Бай: — !!!

Когда она попыталась укусить глубже, зубы не только не смогли вонзиться дальше, но и были вытолкнуты быстро заживающей плотью.

Высоко в небе рассеявшиеся тёмные тучи снова собрались, загрохотал гром, и ослепительно белая молния, собравшись в тонкий луч, ударила прямо в Нин Лэ!

Нин Лэ быстро убрала зубы и сердито крикнула: — Я же только один раз укусила!

— Гуан! Гуан! Гуан!

Ответом ей был оглушительный звук.

Все разом подняли головы к небу, но увидели, что быстро собравшиеся тёмные тучи так же быстро рассеялись.

Этот громкий стук явно был звуком медного гонга, доносившимся с недалёких гор.

Госпожа Нин первой поняла: — Это кто-то из деревни снова пошёл на пир в обитель бессмертных!

Глаза Лю Маоцая тут же загорелись. Он потёр руки и спросил: — А там есть печень дракона и костный мозг феникса, нектар бессмертных и яшмовый сироп, персики бессмертия из сада Си Ванму, съев которые можно обрести вечную жизнь?

Господин Нин вздохнул и покачал головой: — Это не те настоящие бессмертные.

— Это как люди, ради спокойствия, называют ласку Великим Бессмертным Хуаном.

— Полгода назад один старый холостяк из нашей деревни, получавший пособие, начал время от времени ходить в горы. На следующий день он всегда возвращался с набитым животом.

— Он повсюду хвастался, что бессмертные приглашают его на пир.

— Старый холостяк был ленив, в таком возрасте так и не женился. Жители деревни думали, что он просто голодает и ест в горах дикие фрукты и овощи, поэтому просто посмеивались и не обращали внимания.

— Странно было то, что хотя он каждый раз возвращался сытым, но становился всё худее и худее, кожа да кости, иссохший, как тысячелетний цзянши.

— Жители деревни уговаривали его больше не ходить, но он не слушал, говорил, что ему завидуют и не хотят, чтобы ему было хорошо. Тогда люди перестали обращать на него внимание.

— Прошло всего полмесяца, и однажды, когда старый холостяк спустился с горы, его прямо у подножия вырвало. А вырвало его муравьями, червями, лягушками, кузнечиками — всякой дрянью. В тот же вечер он так заболел, что не мог ходить.

— Позже и другие жители деревни, поработав в горах, не возвращались домой вечером. Как и старый холостяк, на следующий день они возвращались пьяные, с раздутыми животами, и все говорили, что бессмертные приглашали их на пир.

— Кто-то говорил, что бессмертный — это золотой дракон, кто-то — что он прилетел на золотом драконе по облакам, а кто-то — что бессмертный угощал их мясом дракона. Остальные же, кроме еды и питья, ничего не помнили…

— Но откуда в наше время драконы? Да и если бы это был настоящий дракон, стал бы он прятаться в нашей глуши и угощать деревенских жителей такой гадостью?

— Мы предположили, что этот «бессмертный», скорее всего, змеиный дух, который принимает облик дракона, чтобы обманывать людей!

— Староста деревни испугался, что случится беда, и попросил этих людей показать дорогу. Собрали группу и пошли в горы искать эту обитель бессмертных. Перерыли всю гору, но так ничего и не нашли.

— Специально пригласили самого известного мастера из города, чтобы изгнать демона. Мастер проводил ритуалы три дня и три ночи, но нечисть всё равно время от времени появлялась.

— Наша деревня Нинцзя живёт за счёт гор, закрыть к ним доступ невозможно.

— Старосте пришлось организовать отряд с гонгами. Каждый вечер они обходят горные тропы, чтобы разбудить заблудившихся и одурманенных.

— Так прошло полгода, но в деревне всё равно заболело около десяти человек.

Бюро по делам с неординарными явлениями обычно занималось только сверхъестественными событиями, представляющими серьёзную угрозу общественной безопасности.

Но раз уж они столкнулись с этим напрямую, то, естественно, не могли остаться в стороне.

Услышав, что Бюро поможет разобраться с делом «бессмертных», супруги Нин рассыпались в благодарностях и предложили отвести их к старосте деревни.

— Бюро — секретная организация, — сказал У Вэньцюй. — Каждое наше задание — это секретная операция, о которой не должно знать слишком много людей.

— С теми, кто случайно узнает о нашей деятельности, мы подписываем соглашение о неразглашении.

— Простите, мы об этом не подумали, — извинились супруги Нин и, естественно, без лишних слов подписали соглашение.

Незаметно наступил полдень. Супруги Нин хотели пригласить гостей на обед, но в Бюро царила строгая дисциплина: сотрудники, находящиеся на задании, должны были иметь при себе еду, за исключением особых случаев.

Нин Лэ сдержала слово: после драки она решительно подписала трудовой договор, скрепив его кровью.

Видя, что группа собирается уходить, госпожа Нин поспешно подбежала к ним:

— Лэ-эр! Господин Сы!

Подбежав к ним, госпожа Нин без лишних слов собралась опуститься на колени: — В деревне Нинцзя есть обычай «перехода через заставу» для детей. Лэ-эр как раз исполнилось три с половиной года, и в этом году она ещё не прошла этот обряд. Не могли бы вы помочь нам и исполнить желание нас, стариков?

Так называемый «переход через заставу» (гогуань) — это обычай, распространённый в районе Фуаня.

Согласно древним книгам, до двенадцати лет душа ребёнка слаба и не полностью прикреплена к телу, иногда она может блуждать в пустоте.

В это время тело легко могут захватить демоны, призраки и прочая нечисть.

Поэтому каждый раз в три, шесть и девять лет нужно проходить «заставу».

Большого красного петуха проводят через сечку (деревянную гильотину), чтобы он принял на себя несчастья ребёнка.

В три года — первая застава. Если ребёнок благополучно доживает до двенадцати лет, проводится последний ритуал «снятия заставы» (цзегуань), и обряд считается завершённым.

Госпожа Нин только начала кланяться, как Сы Бай поддержал её.

— Но я не Нин Лэ, — недоумённо сказала Нин Лэ.

— Если бы мы провели обряд в начале года, возможно, с Лэ-эр ничего бы не случилось, — тихо произнесла госпожа Нин, высказав то, что камнем лежало у неё на сердце. Лицо её было полно скорби, она с трудом сдерживала слёзы. — Умоляю тебя, Лэ-эр, это наше единственное желание.

Хотя они прекрасно понимали, что перед ними уже не их дочь.

Но из эгоистичных побуждений супруги Нин всё же хотели называть её детским именем дочери.

— Это очень простой ритуал, я сейчас всё подготовлю, это не займёт много времени! — мягко вмешался господин Нин.

Супруги держались очень смиренно, боясь отказа.

Нин Лэ непонимающе смотрела на двух седовласых стариков, не совсем понимая, почему люди в мире живых так привязаны к телам, покинутым душой. В любом случае, торопилась не она, поэтому она безразлично согласилась: — Ну хорошо.

«Сделаю это ради маленькой неудачницы».

Неожиданная радость была так велика, что супруги Нин чуть не расплакались в объятиях друг друга.

Они поспешно отправились в родовой храм, чтобы взять всё необходимое для ритуала.

Поскольку нужно было соблюдать секретность и времени было мало, ритуал решили провести прямо во дворе дома Нин, упростив его до минимума.

Впереди поставили небольшую деревянную арку для «перехода через заставу». Назвать это аркой можно было с натяжкой — это была просто квадратная рама с вырезанным круглым отверстием, заклеенным двумя листами жёлтой бумаги с надписью: «Выпрыгни из врат призраков, открой путь золотого замка». Перед аркой установили большую деревянную сечку с незаточенным лезвием.

Нин Лэ, ведя за собой большого красного петуха, перешагнула через стоящую сечку, сорвала жёлтую бумагу, заклеивавшую проход крест-накрест, и пролезла через арку. Петух, привязанный красной верёвкой и отставший на шаг, был «убит» опустившейся сечкой. На этом ритуал «перехода через заставу» считался завершённым.

Считалось, что несчастья трёхлетнего возраста принял на себя петух-заместитель.

Когда сечка зажала петуха и тот испуганно закукарекал, голова Нин Лэ как раз показалась из арки.

Супруги Нин растроганно заплакали. Госпожа Нин не сдержалась и громко окликнула её: — С душой Лэ-эр всё в порядке?

Нин Лэ, оперевшись на круглый дверной проём, обернулась и бесстрастно ответила: — Души умерших отправляются на Реку Саньту, живым не дозволено о них расспрашивать.

Она говорила как судья, держащий высоко зеркало Цинь, — беспристрастно и неподкупно.

Но её холодный голос внезапно изменился. Каждое слово стало протяжным, как в оперном пении, смешанным с бесчисленными странными звуками, похожими на вой призраков и волков. Смутно слышался и звук гонга.

Едва она закончила фразу, как Нин Лэ, пролезшая через арку, исчезла на глазах у всех.

Вслед за ней мелькнула чёрная тень…