Глава 9 (Часть 2)

Он поднял глаза, глядя на бескрайние небеса. Дождь падал на горные вершины, едва заметный барьер окутывал всю Великую Пустошь.

Холодный ветер трепал его волосы. Се Юньнань невольно пробормотал:

— На самом деле, 001, ты тоже хочешь, чтобы я пошел туда, верно?

Голос в его Сознании долго молчал, а затем ответил:

— Да.

—

Густая тьма, невозможно было отличить день от ночи.

Сяо Юй лежала на холодном полу. Мраморные плиты были ледяными. Даже весной и летом они пробирали до костей.

Пустая комната, в ней не было ничего.

Сяо Юй свернулась калачиком, ее губы дрожали, зубы стучали.

Она знала, что Сюй Цзяхуа испытывал к ней необъяснимую враждебность. После того, как он схватил ее в повозке и привез обратно, ее заперли в этой комнате.

Вокруг была кромешная тьма, ни единого лучика света.

Сяо Юй не знала, сколько времени провела здесь. Она отсчитывала время по приходу слуг с едой, выдергивая по одному волоску за каждый день. Один, два…

Время шло, и она чувствовала себя забытой всеми, никому не было дела до ее жизни или смерти.

Что ж, она уже давно привыкла к одиночеству и не чувствовала ни разочарования, ни печали.

Сяо Юй стиснула зубы. Она не понимала, почему Сюй Цзяхуа запер ее, но не наказывал и не приходил к ней.

Но от слуг, приносивших еду и убиравших комнату, она слышала, что Молодая Госпожа становилась все хуже. Янь Фэйюя заставили остаться рядом с ней, чтобы он заботился о ней и ребенке.

Поэтому, пока Янь Фэйюй был жив, Сюй Цзяхуа не смел трогать ее.

Самое страшное в мире — не жизнь и не смерть, а существование, которое хуже смерти.

Сяо Юй ела и спала, спала и ела, не видя света. Она вдруг почувствовала себя кротом, живущим в норе.

Время тянулось бесконечно, ее мысли замедлялись, и у нее даже появлялись мысли о том, чтобы просто ждать здесь своей смерти.

Но Се Юньнань, этот слепец, все еще ждал ее снаружи. Что же делать?

Вспомнив о Се Юньнане, она вдруг почувствовала прилив сил. Ее тело начало меняться, волосы быстро росли, из горла вырвался звериный рык, а в темноте заблестели зеленые глаза. Она всячески пыталась сдержаться.

Чтобы взять себя в руки, Сяо Юй до крови прикусила губу.

Густой, странный аромат наполнил комнату и даже просочился сквозь закрытые двери и окна, заставив ее волосы, которые уже начали вылезать наружу, снова спрятаться.

Вскоре люди снаружи тоже почувствовали этот странный запах и поспешили доложить Молодому Господину.

—

Во Дворе Орхидейного Аромата Сюй Цзяхуа наблюдал, как служанки пытаются напоить Цзян Юнь Яо лекарством. Она оттолкнула чашку, и лекарство пролилось на его чистый халат, но на его лице не было и тени гнева. Он лишь велел слугам принести еще несколько чашек и влить лекарство в нее, даже если придется делать это силой.

— Сюй Цзяхуа, ты безумец! Лицемерный ханжа! Извращенец, попирающий все нормы морали!

Истеричные крики женщины раздавались с утра до ночи, не прекращаясь ни на минуту. Злоба исказила ее некогда прекрасное лицо до неузнаваемости.

Сюй Цзяхуа уже давно привык к безумным выходкам Цзян Юнь Яо. Он лишь приказал слугам заботиться о ней и любой ценой защищать ребенка в ее утробе.

— Я не позволю этому отродью родиться! Ни за что!

Цзян Юнь Яо кричала, ее волосы были растрепаны, но в следующую секунду она поняла, что не может говорить.

Сюй Цзяхуа подсыпал ей в лекарство яд, лишающий голоса.

Этот мужчина всегда был таким жестоким.

Даже после стольких лет, проведенных рядом с ним, она не заслужила ни капли его сострадания и не смогла занять место Цзян Вань в его сердце.

Но что с того?

Вспомнив юное, прекрасное лицо девушки, ее испуганный взгляд, Цзян Юнь Яо злобно подумала:

— Как смешно! Говорить о любви, но не узнать свою возлюбленную… Какая ирония!

Сюй Цзяхуа, если я, Цзян Юнь Яо, смогла лишить тебя Цзян Вань один раз, я смогу сделать это и второй.

— Юнь Яо, поменьше говори, побольше отдыхай. Ты лучше всех знаешь, что этот ребенок значит для меня.

Под гневным взглядом Цзян Юнь Яо Сюй Цзяхуа вышел из Двора Орхидейного Аромата.

Лаванду во дворе по его приказу уже давно вырвали и заменили яркими розами. Теперь розы росли по всему поместью Сюй.

Ветер разносил цветочный аромат.

Глядя на море роз, Сюй Цзяхуа словно увидел перед собой свою бывшую возлюбленную. Она была все такой же красивой и нежной, лежала в цветах с книгой стихов в руках и с улыбкой говорила ему:

— Цзы Чжань, противный, опять мешаешь мне спать!

— Я не мешаю,

— серьезно ответил юноша с холодным, но красивым лицом, но все же невольно прикрыл девушку от яркого солнца.

Вспоминая прошлое, Сюй Цзяхуа слегка улыбнулся, и суровость на его лице немного смягчилась. Но в следующую секунду доклад слуг снова заставил его нахмуриться.