☆、Глава 7 (Часть 1)

Я упала на землю как раз в тот момент, когда Фан Цин обернулся, чтобы что-то сказать Цзянь Лэлэ.

Он, несомненно, видел мое позорное падение и от удивления даже слегка приоткрыл рот.

Я лежала на земле, раскинув руки и ноги, умирая от стыда.

Земля…

Под пристальными взглядами зевак я с трудом поднялась, с горечью вопрошая: почему ты не разверзлась, чтобы я могла провалиться сквозь землю!

Мо Сяолин хохотала рядом: — Нечего было меня толкать! Так тебе и надо, Линь Хан!

Мне было совсем не до шуток. Я чувствовала себя полной дурой. Еще недавно я размышляла, как бы изящно упасть, чтобы привлечь внимание Фан Цина, но реальность быстро развеяла мои мечты. Ирония судьбы во всей красе.

Сама виновата.

Не стоило мне замышлять гадости. Карма настигла мгновенно.

Упавший с головы ободок с ушками Микки Мауса кто-то поднял и протянул мне. Я поблагодарила и взяла его, опустив голову от стыда. Хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать смешков.

Но человек, вернувший мне ободок, не уходил.

Я удивилась и уже хотела поднять голову, как вдруг Мо Сяолин воскликнула: — Эй, да это же Теплая Весна!

Я: …

Мир удивителен.

Фан Цин и остальные тоже подошли. Он, похоже, был знаком с Янь Ханем и представил нас друг другу.

Староста и Шитоу все еще подшучивали надо мной, Сюй Мин и Цзянь Лэлэ выбирали фонарики, а Мо Сяолин крутилась вокруг Янь Ханя: — Здоровяк, ты чего тут делаешь?

— А, с семьей… гуляем, — смущенно почесал затылок Янь Хань. — Не ожидал вас встретить.

— Ага, ага, — хихикнула Мо Сяолин. — Вот уж, поистине, судьба!

Благодаря этой случайной встрече Янь Хань присоединился к нашей компании. Они с Фан Цином тут же принялись обсуждать сложные вопросы химии, отчего у остальных задергались глаза.

— Эм… Может, в такой прекрасный праздник, как Праздник фонарей, вы не будете вспоминать про тошнотворную серную кислоту и ионы трехвалентного железа?

Цзянь Лэлэ не выдержала: — Фан Цин, пойдем фотографироваться!

С этими словами она потащила Фан Цина к городской стене, украшенной праздничными рисунками, и начала позировать.

Цзянь Лэлэ была миловидной. Пусть и невысокая, зато с белой кожей, веселым и общительным характером. Она ладила со многими парнями в классе. Сегодня на ней была короткая пуховая куртка молочно-белого цвета и сапожки. По сравнению со мной, молчаливой и замкнутой, она выглядела гораздо ярче.

Вокруг разливался теплый свет фонарей, прохожие то скрывались в тени, то озарялись неоновым светом.

Я не сводила глаз с Фан Цина и Цзянь Лэлэ, стоящих рядом, и в голове все смешалось.

Я снова засомневалась, зачем я здесь. Имеет ли смысл то, что я делаю? Возможно, признаюсь я или нет, итог будет один.

— Нет, не один! — раздался женский голос у меня над головой. Я подняла голову и пробормотала: — Но даже если я признаюсь, Фан Цин все равно будет с Цзянь Лэлэ…

— По крайней мере, ты попытаешься, не так ли? Вместо того чтобы жалеть о бездействии, лучше рискнуть. Так ты хотя бы сможешь отпустить ситуацию, верно? — тихо сказала женщина. — Если тебя отвергнут, будет больно, но со временем ты забудешь о сегодняшней печали и сможешь решиться перестать любить Фан Цина.

…В ее словах есть смысл.

Мне нужно сказать то, что я не решалась сказать столько лет. Ничего страшного, если меня отвергнут. После этого я смогу окончательно отпустить ситуацию. Может быть, когда я вернусь в свои 24 года и приду на свадьбу Фан Цина, мое отношение к происходящему будет совсем другим.

Я здесь, чтобы спасти себя.

Я все поняла и направилась к Фан Цину. Но не успела я сделать и двух шагов, как почувствовала странное прикосновение к карману. Опустив голову, я увидела, как чья-то ловкая рука вытаскивает из кармана моей куртки телефон моей мамы.

Я резко прижала карман рукой и обернулась.

Вор уже успел вытащить телефон и, пригнувшись, смешался с толпой.

В ярости я растолкала мешавших мне людей и, забыв о стеснении, закричала: — Держите вора! Держите вора!

Толпа заволновалась, все принялись проверять свои карманы. Именно благодаря этому я смогла разглядеть единственную фигуру, которая продолжала убегать.

На нем был ярко-красный жилет. Надо же, вор, а оделся так броско! Совсем совести нет!

Я с трудом пробиралась вперед, собрав все силы в кулак. Не обращая внимания на то, что толкаю и задеваю людей, я упрямо двигалась вперед.

Точно, я вспомнила! В прошлый Праздник фонарей у мамы тоже украли телефон. Только я заметила это уже после того, как мы сделали фотографии. Мама тогда меня долго ругала.

Я хорошо помнила сцену, когда мать отчитывала меня, и не хотела пережить это снова!

Кто-то догнал меня и спросил: — Я побегу за вором, покажи, кто это?

Я посмотрела на подошедшего и, не обращая внимания на то, что мы с Янь Ханем едва знакомы, указала рукой вперед: — Вон тот, в красном жилете! Янь Хань, догони его, я за тобой!

Не успела я договорить, как рослый Янь Хань обогнал меня, растолкал толпу и бросился за вором.

Он снова помог мне.

Я задумчиво смотрела на его удаляющуюся спину, сердце екнуло. Сама не зная почему, я остановилась и обернулась.

Мо Сяолин махала мне рукой и взволнованно кричала: — Возвращайся, Линь Хан! Разозлишь карманника, он тебя пырнет!

Староста и Шитоу тоже смотрели с тревогой.

А Фан Цин…

Я растерянно огляделась и, наконец, увидела его у каменного льва. Он с улыбкой фотографировал Цзянь Лэлэ.

Он мне очень нравится.