Восемнадцатая глава. Непослушный сын

— Мама, он сегодня вернется? — спросил Хун Ту, не отрываясь от компьютера. Мэй Ли вышивала крестиком, сидя на кровати.

— Какой еще «он»? Это же твой отец! Ты почему такой бестолковый? Даже папой назвать не можешь? Все дети называют своих отцов папами! Как мне с тобой быть? — с досадой сказала Мэй Ли.

— Не знаю. Не хочу его так называть. Он мне не нравится! Мне кажется, он нам чужой, — ответил Хун Ту, продолжая играть.

Мэй Ли вздохнула, отложила вышивание и взяла пульт от телевизора.

— …Сегодня днем на берегу реки в пригороде города W было обнаружено тело женщины. На ней был зеленый френч и синие брюки. Документов при ней не обнаружено. По предварительным данным полиции, смерть наступила около тридцати часов назад в результате утопления. В настоящее время полиция устанавливает личность погибшей и выясняет обстоятельства ее смерти…

— Ах! — Мэй Ли узнала одежду на теле погибшей, хотя лицо было трудно разглядеть. Это была Цю Ин.

Когда Мэй Ли работала у них домработницей, Цю Ин не раз доставала этот костюм, долго смотрела на него, а потом аккуратно складывала и убирала обратно в шкаф. Однажды она даже надела его, чтобы показать Хун Чжаню. Вспомнив об этом, Мэй Ли расплакалась.

Хун Ту, услышав ее вскрик, подошел к телевизору. Видя, что мать чем-то встревожена, он спросил, знает ли она эту женщину. Мэй Ли закрыла лицо руками и покачала головой. — Нет, — прошептала она сквозь слезы.

— Отец скоро вернется, — сказала Мэй Ли, выключила телевизор, взяла телефон и вышла из комнаты.

— Хун, ты скоро будешь? — спросила она, прикрывая трубку рукой.

— Я в пути. Вечером буду дома, — ответил Хун Чжань.

— Я только что видела по телевизору новости. В реке нашли тело женщины. Мне кажется, это она.

— Что? Ты про… Нет, не может быть. Когда я уезжал, с ней все было в порядке. Не выдумывай, — ответил Хун Чжань.

Мэй Ли повесила трубку. «Когда он вернется, все выяснится», — подумала она.

Хун Ту, подслушивавший за дверью, спросил: — Мама, у него что, есть другая жена?

— Не говори глупостей! Какое тебе дело? — отрезала Мэй Ли.

— Еще какое! Если у него есть жена, значит, ты — любовница, а я — внебрачный сын! Я давно знал, что этот старый хрыч — негодяй! — Хун Ту с вызовом смотрел на мать.

— Хватит не сти ерундой! Лучше бы учился! Ты скоро будешь последним в классе!

— Ну вот, теперь вы сможете жить открыто. Этот старикашка будет доволен! — Хун Ту усмехнулся и вышел из комнаты.

Мэй Ли вздохнула, глядя ему вслед.

Хотя Хун Чжань отрицал, что тело в реке принадлежит его жене, он предчувствовал ее смерть. Это было лишь вопросом времени. Он все продумал.

Приехав в город W, Хун Чжань сразу отправился в полицию. Он сказал, что видел новости по телевизору и хочет узнать подробности. Полицейские показали ему тело.

Хун Чжань упал на колени перед телом Цю Ин и разрыдался. — Жена моя! Как ты могла?! Зачем ты ушла, когда меня не было дома?!

Он ответил на вопросы полиции. Благодаря заключению психиатра и свидетельствам сотрудников компании ему удалось избежать подозрений. Он скромно похоронил жену.

Вернувшись в свою старую квартиру, Хун Чжань увидел, что коробка с лапшой быстрого приготовления нетронута. На кухне все было так, как он оставил. Он подумал, что жена могла умереть от голода. В шкафу аккуратно лежала одежда. Только зеленого костюма не было. В спальне на кровати лежал новый костюм и галстук «Goldlion», а сверху — фотография Цю Ин в зеленом френче. Хун Чжань взял фотографию. По его щекам потекли слезы. Этот костюм Цю Ин купила ему на годовщину свадьбы.

В гостиной на диване, где раньше спала Мэй Ли, он нашел стопку исписанных слезами бумажек. Это были записки, которыми они обменивались с Мэй Ли. Слезы на бумаге свидетельствовали о страданиях Цю Ин. Хун Чжань представил, как ей было тяжело. Он сжал записки в руках и зарыдал. — Прости меня… Я… не хотел… — Он плакал от раскаяния и горя.

Известие о самоубийстве жены Хун Чжаня быстро разлетелось по компании. Кто-то говорил, что она сошла с ума, кто-то — что ее довели до самоубийства, кто-то — что она была в безвыходном положении.

Го Яоцян организовал поминальную службу по Цю Ин. Во-первых, чтобы почтить память дочери бывшего генерального директора, а во-вторых, чтобы рассказать всем о ее смерти и пресечь слухи.

В школе Хун Ту тоже услышал о случившемся. — Я слышал, твоя мама умерла. Почему ты не носишь траурную повязку? — спросил его одноклассник.

— Это твоя мама умерла! Кто тебе это сказал?! — возмутился Хун Ту.

— Учительница говорила. Она еще сказала, что твой папа — большой начальник, очень известный в городе, — ответил одноклассник, почесывая затылок.

— Не смей больше упоминать этого старого козла! А то я тебя поколочу! — закричал Хун Ту, топая ногами.

Хун Чжань вздохнул с облегчением. Он почувствовал себя свободным. Дома он помогал Мэй Ли по хозяйству и всячески ее обхаживал. Он даже сам приготовил ужин.

— Ну как, вкусно? — спросил он сына, но тот промолчал. Хун Чжань хотел наладить отношения с сыном, услышать от него слово «папа». Он положил ему в тарелку кусок мяса, но Хун Ту выбросил его.

— Не вкусно! — Хун Ту бросил палочки на стол и вышел из-за стола.

— Щенок! Ты совсем распустился! Неблагодарный! — закричал Хун Чжань, его лицо побагровело.

— Успокойся. Он же еще ребенок. Не стоит так нервничать, — сказала Мэй Ли.

— Я тоже не буду есть! Этот мерзавец! Довел меня! — Хун Чжань тоже бросил палочки.

— Пусть уходит! — закричал он.

Однажды Хун Ту, вернувшись из школы, спросил: — Раз первой жены больше нет, ее квартира пустует. Отдай ее мне.

— Нет! — резко ответила Мэй Ли. Она впервые так разговаривала с сыном.

— Нет, так нет! Я не хочу больше здесь жить! Если ты не согласна, я сам найду себе квартиру! — Хун Ту был непреклонен. Его свирепый вид напугал Мэй Ли. «Он точно мой сын? Он совсем не похож на Хун Чжаня», — подумала она.

— Папа много работает. Даже если он неправ, ты должен… Подумай обо мне… — Мэй Ли расплакалась, но Хун Ту развернулся и ушел.