Глава 19. Потерянная честь

Официант, весь в поту, с невинным видом вытер лоб платком и робко указал на корзины. — Эта госпожа заказала еще несколько изысканных блюд.

— Что? — служанка гневно посмотрела на улыбающуюся Энь Сяовань. — Ты… — она дрожащим пальцем указала на Энь Сяовань с таким видом, будто съела что-то несвежее.

Энь Сяовань, улыбаясь, поблагодарила Юань Цяоцяо: — Большое спасибо, госпожа, за вашу щедрость. Когда я разбогатею, я обязательно отплачу вам!

Юань Цяоцяо, хмурившаяся до этого момента, вдруг улыбнулась. — Госпожа Энь, отблагодарить меня очень просто. Мне нужно попросить вас об одном одолжении. Не могли бы вы…

Энь Сяовань мрачно усмехнулась. Она знала, что эта женщина не так проста. Использовать чужую щедрость, чтобы добиться своего — в этом она ничуть не уступала самой Энь Сяовань.

— Если это вам поможет, я, конечно, не могу отказать, — ответила Энь Сяовань.

Юань Цяоцяо поджала губы и, немного помолчав, как будто колеблясь, произнесла: — Не могли бы вы сказать принцу, что вы… нечисты?

Энь Сяовань ошеломленно распахнула глаза. Слова Юань Цяоцяо превзошли все ее ожидания. Более того, говорила она с такой уверенностью, словно у нее были неопровержимые доказательства. — В каком смысле «нечисты»?

Юань Цяоцяо незаметно взглянула на Цзытэна и Хояня, стоявших за спиной Энь Сяовань. Этого мимолетного взгляда хватило, чтобы Энь Сяовань все поняла. Это определенно как-то связано с ее сестрами. Наверное, Юань Цяоцяо отправила кого-то разузнать о ней в поместье семьи Энь, а сестры, приукрасив историю и добавив лжи, убедили ее в том, что Энь Сяовань уже не невинна.

— Неважно, правда это или нет, но даже если и так, почему я должна говорить об этом принцу сама, а не вы? Или кто-то другой?

С другой стороны, эта идея с «нечистотой» была гениальной. Теперь Девятый принц точно не станет настаивать на браке! Какой мужчина захочет жениться на женщине, которая не сохранила свою невинность, тем более в этом мире?

— Потому что я прошу вас не сказать, а показать, — холодно ответила Юань Цяоцяо.

Энь Сяовань усмехнулась, глядя на Юань Цяоцяо, которая наконец показала свое истинное лицо. — Зачем вам это? Вы влюблены в Сюань Юань Е?

Юань Цяоцяо, не отвечая прямо, лишь улыбнулась. — Вы правда думаете, что принц в вас влюблен? Просто вы показались ему необычной, и у него возникло желание вас завоевать. К любви это не имеет никакого отношения!

Энь Сяовань кивнула, не желая продолжать этот разговор. Ей было совершенно все равно, кого любит или не любит этот принц. Это ее не касалось.

— Я могу сделать так, как вы хотите, но разве потеря репутации стоит всего лишь одного обеда? Думаете, я соглашусь на такой убыток? — Энь Сяовань как раз нуждалась в деньгах, и тут перед ней возникла настоящая золотая жила.

Умная Энь Сяовань поняла, что эта женщина считает свой план безупречным, но даже не подозревает, что Энь Сяовань уже раскусила его и сама заманила ее в ловушку.

Юань Цяоцяо могла считать себя счастливицей, ведь Энь Сяовань интересовали только ее деньги. В будущем эта «золотая жила» будет щедро ее одаривать.

При этой мысли Энь Сяовань невольно улыбнулась.

Юань Цяоцяо, понимая, чего хочет Энь Сяовань, не стала спорить и велела служанке достать банковский билет на десять тысяч лянов.

Энь Сяовань взглянула на сумму и слегка нахмурилась.

Юань Цяоцяо кивнула служанке, и та достала еще один билет.

Энь Сяовань без колебаний взяла деньги и, лучезарно улыбаясь, посмотрела на Юань Цяоцяо. — Договорились!

Однако это было только начало. Хочешь разрушить мою репутацию? Думаешь, этой суммы достаточно, чтобы купить меня? Хм!

Получив деньги, Энь Сяовань наклонилась к Юань Цяоцяо, чтобы выслушать ее план.

Выйдя из ресторана, Хоянь догнал Энь Сяовань. — Госпожа, зачем вы согласились? Вы можете потерять гораздо больше, чем эти деньги. Люди будут всю жизнь показывать на вас пальцем, вы не сможете поднять головы. Вы подумали о господине Энь? Его репутация тоже пострадает.

— Все так серьезно? — Энь Сяовань думала только о себе, ей было все равно на репутацию. Это не ее мир, а любовь для нее — непозволительная роскошь.

Она не собиралась влюбляться, поэтому не думала о будущем. Сплетен она не боялась. Чего бояться пересудов, если совесть чиста?

Главное, что ей было все равно, что говорят за ее спиной те, кто ей безразличен. Она не потратила бы на них ни секунды своего времени.

Но слова Хояня задели ее за живое. Энь Чжэнхао — единственный человек, который относился к ней как к родной сестре. При этой мысли Энь Сяовань нахмурилась.