Она слегка поклонилась и уже собиралась уходить, как вдруг услышала голос Лю Сао снизу.
Домработница сообщила, что пришел Пэй Юэ и принес угощения, чтобы поужинать вместе с Пэй Юньцюэ.
Ляо Сун замерла и невольно посмотрела на Пэй Юньцюэ. Его лицо, по сравнению с тем, что было всего несколько секунд назад, стало совершенно другим. Мрачное, почти злобное выражение промелькнуло лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы произвести сильное впечатление.
— Вам нужна помощь?
— Может, отвезти вас вниз? Вы сегодня много сил потратили во время процедур.
— Не нужно. Подождите здесь.
С этими словами он, не оборачиваясь, выехал из комнаты и закрыл за собой дверь.
«Ну и привык же он командовать», — подумала Ляо Сун.
Она прислонилась к стене и от скуки начала играть с плюшевым пингвином Jellycat, которого купила на последние деньги на четвертом курсе университета.
Сегодня она по привычке сунула его в боковой карман рюкзака.
— Остаток, мамуля столкнулась с трудным случаем, — пробормотала она, покачивая пингвина. — Хотя ему самому тоже нелегко приходится.
Если бы его действительно любили, с ним бы так не обращались. Он сам себя моет, отказывается от еды, приготовленной семейным поваром, и настаивает на еде, которую готовит она. Получил предложение о работе и стипендию, но все это пылится в шкафу. Единственный, кто о нем заботится — Лю Сао, но она больше похожа на надзирательницу.
Следит, чтобы он не умер и не выкинул что-нибудь.
А как проходит его восстановление, комфортно ли ему — никто этим особо не интересуется. Пэй Сичжао, которая вроде как больше всех о нем беспокоится, изредка звонит — и на этом все. Пока Ляо Сун здесь, она ни разу не видела телефон Пэй Юньцюэ, не говоря уже о том, чтобы он с кем-то разговаривал.
О родителях, живущих за границей, и говорить нечего — их как будто и нет.
Ляо Сун даже достала телефон и начала подсчитывать, сколько семья Пэй потратила на заказные статьи в прессе о том, как они любят своего сына.
Внезапно она услышала шум снизу, похоже, разгорелся спор.
В спальне Пэй Юньцюэ плохая звукоизоляция — это сделано специально, чтобы любой шум был слышен.
Поколебавшись полсекунды, Ляо Сун приоткрыла дверь. До нее донеслись знакомые слова.
— Ты меня вообще слушаешь?! Пэй Сичжао с ума сошла, и ты за ней?! Ляо Сун нам не подходит. Еще раз повторяю: на следующей неделе я лечу в Европу, чтобы найти тебе лучший частный санаторий, с настоящими специалистами. Она даже резюме подделала, а ты считаешь, что все в порядке?!
Пэй Юньцюэ спокойно прервал его:
— Да, все в порядке. С ее квалификацией все в порядке.
— Я не о квалификации говорю! Да, она закончила Университет Южной Калифорнии, но твоя сестра хочет найти тебе специалиста, который не будет создавать проблем. Не. Будет. Создавать. Проблем! Понимаешь? Да, у нее безупречное резюме, но кто знает, что она была в исправительном учреждении для несовершеннолетних и удалила эту информацию?!
Пэй Юньцюэ молча смотрел на него.
Пэй Юэ, видя, что тот не возражает, решил, что, как и раньше, брат согласится с его выбором, и продолжил еще напористей: — Ты знаешь, за что она туда попала? За нападение! На своего отца! В четырнадцать лет! Даже если вы на это пойдете, я не хочу, чтобы рядом с тобой находился такой опасный человек. Думаешь, дьявол покажет тебе свое истинное лицо? Они все чертовски обманчивы!
Пэй Юньцюэ вдруг улыбнулся:
— Верно.
Пэй Юэ тут же закивал:
— Вот видишь!
— Верно, — повторил Пэй Юньцюэ, глядя на него с улыбкой. — Но меня все равно не интересует твое предложение.
Пэй Юэ опешил. Раньше молчаливый и послушный брат вдруг стал таким несговорчивым. Неужели Пэй Сичжао, пока он был за границей, дала ему какую-то власть?
Пэй Юньцюэ сидел за обеденным столом. Он взял серебряный нож и начал протирать его салфеткой, пока матовая поверхность не заблестела.
Пэй Юэ поспешно протянул ему принесенную еду:
— Из «Павильона Лунного Прилива». Еще теплое…
Пэй Юньцюэ не обратил на него внимания и тихо произнес:
— Ты знаешь, что она была в исправительном учреждении и за что. А ты не проверял, почему она это сделала?
Пэй Юэ, смущенно поставив контейнер на стол, оперся о край стола и нервно усмехнулся:
— А зачем мне это знать?
В следующее мгновение нож со свистом вонзился в стол между средним и безымянным пальцами Пэй Юэ. Тот широко распахнул глаза, но не успел отдернуть руку. Лезвие вошло в стеклянную столешницу почти на сантиметр, демонстрируя силу броска.
— Из-за своего отца. Если быть точным, отчима… — Пэй Юньцюэ поднял глаза и улыбнулся, но в его взгляде читался январский холод. — Руки распускаешь.
Пэй Сичжао не стала выяснять подробности, а он выяснил.
Именно поэтому он и хотел, чтобы Ляо Сун осталась.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|