Глава 7. Часть 1

Это была коробка коллекционных красок. Посередине лицевой стороны располагался логотип бренда, а сбоку была выгравирована надпись «Merry Christmas» витиеватым шрифтом.

В изысканной деревянной коробке из массива аккуратно лежали 40 тюбиков твердой краски, переливающиеся всеми цветами радуги. Внутри также находился сертификат с номером: из 999 выпущенных по всему миру наборов этот был под номером 736.

Ю Инси знала этот бренд. Она почти всегда пользовалась их продукцией, которая стоила недешево.

Этот рождественский коллекционный набор красок она видела на развороте рекламного буклета в журнале по искусству. Целая страница была отведена под акварельный пейзаж с затуманенными горами, деревянным домиком в сосновом лесу и детьми на подоконнике, которые смотрели на сани с оленями, мчащиеся к звездам и луне. Трогательный слоган гласил: «Ты подобна ночи, хранящей в себе одиночество и мириады звезд» (примечание 1).

Ю Инси мечтала купить этот набор, даже если бы ей пришлось перестать рисовать.

Увы, карманные деньги, которые давала ей Юй Шужун, хоть и были достаточно щедрыми по студенческим меркам, не позволяли ей вот так сразу выложить пятизначную сумму. Она надеялась, что призовые деньги за конкурс по масляной живописи покроют расходы, но если к тому времени набор распродадут, то ничего страшного, это не было для нее вопросом жизни и смерти.

Столкнувшись с таким неожиданным сюрпризом, она не могла не радоваться.

С тех пор, как Ю Инси увидела коробку с красками, улыбка не сходила с ее лица. Цзян Ваньцзы наконец-то выдохнула, понимая, что не ошиблась с подарком.

Она часто посещала художественные выставки, но в тонкостях живописи разбиралась не очень хорошо. У нее была подруга по имени Цзя Цзяцзя, которая училась играть на фортепиано, а ее парень — писать маслом. В тот день Цзян Ваньцзы спросила в общем чате подруг, и Чжао Шу, обычно неактивный участник беседы, словно спаситель, прислал ей видеорекламу этого набора красок.

Подумав, что это красивый и практичный подарок, она купила его.

— Были еще наборы из 108 и 140 цветов, гораздо большего размера, но я подумала, что тебе будет неудобно брать их с собой на пленэр, поэтому выбрала этот.

Цзян Ваньцзы сидела напротив, маленькими глотками потягивая кофе.

Она пила медленно, смакуя каждый глоток, и на ее тонких веках появлялись едва заметные морщинки. Это выражение лица отличалось от ее обычного холодного образа, делая ее похожей на ребенка.

Ю Инси не удержалась и спросила: — Горько?

— Это же черный кофе, он всегда такой.

— Можно же взбодриться чем-то другим. Латте или мокка, например? — Ю Инси посмотрела на чашку черного кофе с явным неодобрением.

Мало кто в этом мире любит горький вкус. Цзян Ваньцзы не была исключением и не занималась самоистязанием. Дебютировав как красивая женщина-режиссер, она старалась поддерживать свой имидж.

Цзян Ваньцзы поставила чашку на стол, облокотилась на него, прикрыв щеку рукой, и улыбнулась: — Я пью его не для бодрости, а чтобы снять отеки. В последнее время плохо сплю.

С тех пор, как Цзин Син присоединилась к съемкам, она сильно задерживала график. Помощник режиссера, зная о ее характере и ужасной игре, советовал Цзян Ваньцзы заменить ее.

Цзян Ваньцзы не согласилась. Те, кто ее хорошо знали, понимали, что за холодной внешностью скрывается доброе сердце. Она принимала решения быстро и решительно, но всегда давала людям второй шанс.

В каком-то смысле она была очень мягким человеком. Жаль только, что ее мягкость проявлялась подобно тихому ночному дождю: проснешься утром — а небо уже ясное.

Цзин Син не заметила этого дождя, а вот Ю Инси почувствовала и даже немного увлеклась.

— А… поэтому вы несколько дней не были дома? — Ю Инси поглаживала коробку с красками, которая вдруг показалась ей обжигающе горячей.

Дело было не в высокой цене — учитывая положение Ю Чжуанчэня и Юй Шужун, подарки от друзей и родственников на праздники всегда были дорогими. Дело было в том, что Цзян Ваньцзы, несмотря на свою занятость, не забыла о ней и подарила то, что действительно нужно студентке-художнице.

Цзян Ваньцзы, уловив скрытый смысл ее слов, немного удивилась: — Откуда ты знаешь, что я не была дома несколько дней?

На самом деле, она приезжала домой позавчера поздно ночью, чтобы взять кое-какую одежду. Все остальное время она проводила в отеле недалеко от съемочной площадки.

Как же ответить на этот вопрос?

Потому что я постоянно смотрю на твой дом? Потому что по ночам в нашем районе всегда есть несколько темных окон? Потому что ты не сказала, когда мы увидимся в следующий раз, и я не знала, где тебя найти, поэтому просто ждала?

Какой бы ни был ответ, его можно было понять как «Я хотела тебя увидеть». Произнести это вслух, да еще и перед человеком, который только что узнал о ее сексуальной ориентации, было слишком неловко.

— Я думала, вы меня обманули, — Ю Инси хитро ушла от ответа, надув щеки. Несколько лет, которые ей прибавляла помада, как будто исчезли, и она снова стала похожа на школьницу.

Но ее взгляд говорил сам за себя. В нем читалась легкая обида, но больше — удовлетворение от исполнившегося желания. Встреча с Цзян Ваньцзы казалась ей настоящим праздником. Радость светилась в ее больших круглых глазах.

Цзян Ваньцзы выпрямилась и, протянув руку, поправила бейсболку Ю Инси, которая была надета козырьком назад, затем слегка опустила его, прикрыв ей половину глаз.

На самом деле, ей хотелось закрыть их полностью, чтобы не чувствовать себя неловко под ее пристальным взглядом, но она не могла заставить себя отвести взгляд. Цзян Ваньцзы заметила влюбленность девушки, но не считала, что должна нести за это какую-либо ответственность.