Глава 6. Часть 1

Цзян Ваньцзы на мгновение опешила. Она не знала, чему удивиться больше: появлению Ю Инси или её наряду.

Но тут же её внимание вернули истеричные крики Цзин Син. Прибежал её агент, ассистент, дрожа, присел, чтобы помочь актрисе надеть туфли. Агент схватил Цзин Син, которая, едва встав на ноги, хотела броситься на Цзян Ваньцзы.

Они оба изо всех сил пытались сохранить остатки её репутации, но Цзин Син, казалось, намеренно разрывала в клочья и то малое, что ей удалось спасти, желая утянуть за собой и не менее скомпрометированную Цзян Ваньцзы.

— Да кто ты такая, Цзян Ваньцзы?! — кричала Цзин Син, на щеке которой алел след от пощёчины. Сдерживаемая агентом, она не могла ответить ударом на удар и теперь пыталась уколоть словами. — Без Чжэн Линъюань, без семьи Чжэн ты бы и шагу не ступпила в киноиндустрию!

Агент, который и без того был не в восторге от поведения Цзин Син и неохотно с ней работал, про себя подумал: «Эта идиотка, достойная только низкопробных веб-сериалов, пусть провалится сквозь землю!»

Чу Сюй не смог сдержать смешок, услышав слова Цзин Син. В них была доля правды, только наоборот.

Без фильма Цзян Ваньцзы «Ночь диких лошадей» Чжэн Линъюань, скорее всего, так и осталась бы бездарной актрисой, которой достаются роли только благодаря связям.

Семья Чжэн, на которую так уповала Цзин Син, действительно имела вес в Пекине, но и семья Цзян была не менее влиятельной, а финансово даже превосходила Чжэн. Просто не стоило вступать в конфликт с властью, иначе Цзян Чэнъи не отправил бы свою единственную дочь в Цзянши переждать бурю.

Цзян Ваньцзы была режиссёром и большую часть времени проводила за кадром. Её поддержка заключалась в связях и ресурсах, включая процесс прохождения цензуры и последующее продвижение фильмов. Ей не нужно было, как Чжэн Линъюань, выставлять своё влияние напоказ, чтобы запугивать беспринципных папарацци.

Однако семья Цзян часто упоминалась в финансовых журналах, и даже если бы Цзян Ваньцзы не занималась бизнесом, её имя всё равно бы мелькало в прессе благодаря родителям и братьям. Стоило бы Цзин Син копнуть глубже, и она бы об этом узнала.

В интернете Цзян Ваньцзы поливали грязью многие. Она мельком просматривала комментарии в своём редко обновляемом Weibo, но клевета и оскорбления не задерживались в её памяти.

Даже прямые оскорбления Цзин Син не могли её задеть.

Её старший брат, Цзян Сюйдун, с которым они выросли вместе, даже позвонил, чтобы узнать, всё ли с ней в порядке, и предложил свою помощь. Он волновался так, словно это его секрет стал достоянием общественности. Выпалив всё, что хотел, он обнаружил, что сестра уснула.

Цзян Сюйдун невольно рассмеялся, не зная, восхищаться её невозмутимостью или удивляться её равнодушию.

За весь пятиминутный разговор Цзян Ваньцзы ни разу не спросила брата о Чжэн Линъюань.

Семьи Чжэн и Цзян были связаны деловыми отношениями, и открытый конфликт был нежелателен. Приходилось соблюдать внешние приличия. Цзян Сюйдун навестил Чжэн Линъюань в больнице. Та выжила, и, пережив клиническую смерть, переосмыслила многое. Она обратилась к нему с непривычной холодностью.

Цзян Сюйдун оставил корзину с фруктами и цветы, не зная, что сказать, и вскоре ушёл под предлогом неотложных дел.

В любви сложно судить, кто прав, кто виноват. Цзян Сюйдун внимательно прочитал пост Чжэн Линъюань и, чем дальше читал, тем больше ему казалось, что неправа именно она.

Тем более, что Цзян Ваньцзы воспитывала бабушка.

Цзян Чэнъи и Вэнь Ицзин поженились по расчёту, не испытывая друг к другу никаких чувств. Дети для них были лишь способом продолжить род. Они жили своей жизнью, стараясь лишь не скомпрометировать репутацию корпорации.

Но во времена её бабушки, Кан Инь, всё было иначе.

Дочь из богатой семьи вышла замуж за экономиста, но её мечты о счастливом браке разбились о равнодушие Вэнь Дуюаня, поглощённого наукой. Когда он, наконец, вышел на пенсию, то недолго наслаждался покоем — его снова пригласили преподавать. Вэнь Дуюань отличался крепким здоровьем, и никто не ожидал, что он тихо умрёт за своим письменным столом.

В одночасье Кан Инь осталась одна.

После этого она часто сидела у окна, и, когда в комнату проникали лучи заходящего солнца, вспоминала прошлое, делясь своими воспоминаниями с внуками.

Внук был непоседой и, не дослушав и пары фраз, спрыгивал с дивана и убегал играть на улицу. Кан Инь, глядя на него через очки для чтения, ласково говорила: — Сяодун, поосторожнее!

Внучка же с детства была очень чувствительной и внимательной.

В тот день, когда болезнь Кан Инь обострилась, и её пришлось отправить обратно к Вэнь Ицзин, Цзян Ваньцзы крепко обняла бабушку и не хотела её отпускать. Старушка протянула ей уже собранные чемоданы и, очнувшись, с ужасом поняла, что ребёнок в её объятиях горько плачет.

— Что случилось, милая? — с улыбкой спросила Кан Инь, вытирая ей слёзы, которые лились ручьём. И сама не заметила, как её глаза тоже наполнились слезами.

Она вырастила из несмышлёного ребёнка любящую и заботливую девочку. Если бы ей было отпущено больше времени, она смогла бы увидеть, как внучка вырастает, становится взрослой, создаёт семью, рожает детей. Но, увы, её жизнь уже клонилась к закату.

Она слышала, как всхлипывающая Цзян Ваньцзы умоляла стоящую неподалёку Вэнь Ицзин: — Мама, я хочу остаться с бабушкой.

На севере её называли бы «лаолао», но семья Кан была родом с юга, и, хотя они переехали на север, привычное обращение сохранилось.

Вэнь Ицзин неловко посмотрела на Кан Инь. Старость женщины была очевидна. На седьмом году после смерти Вэнь Дуюаня даже бездомная собака, которую Кан Инь из жалости приютила у себя дома, превратилась из щенка в дряхлого пса, не способного грызть кости.

Она подошла, чтобы забрать Цзян Ваньцзы, но та отчаянно сопротивлялась, плача навзрыд: — Я не хочу уезжать! Бабушке будет очень одиноко без меня!

Но в тот день Цзян Ваньцзы всё же уехала. Вэнь Ицзин силой усадила её в машину. Из окна было видно, как Кан Инь, сгорбившись, машет им рукой. Старушка улыбалась, но по её щекам текли слёзы. Позади неё виднелось ржавое окно, которое скрипело от порывов ветра.