Глава 7. Жена не дала поцелуй на ночь, хнык-хнык
«Сорванец», как его называла госпожа Цзян (старшая), вернулся к ужину. Она удовлетворённо кивнула.
Похоже, он всё-таки слушается Минъянь.
Но она не была уверена, было ли это временным послушанием, или он действительно уважал и оберегал свою беременную жену.
В конце концов, в семье Цзян ещё не было такого безумца, как Цзян Тин.
Властный, безумный, неукротимый — он добивался желаемого любыми средствами.
Такого мужчину трудно обуздать.
А Минъянь, с её покладистым характером, казалось, совершенно не способна справиться с этим зверем.
«Не уверена».
«Нужно ещё понаблюдать».
За ужином госпожа (старшая) общими палочками положила еду в тарелку Цзи Минъянь: — Сейчас тебя не сильно тошнит, ешь побольше. Когда начнётся сильная тошнота, даже если захочешь, не сможешь есть.
— Спасибо, госпожа, — сказала Цзи Минъянь.
— Зови меня бабушкой.
— Спасибо, бабушка.
Цзян Тин взглянул на её полную тарелку. Там была морковная соломка, которую Цзи Минъянь не любила. Чтобы отучить её от этой вредной привычки привередничать в еде, он научился делать цзяоцзы.
Он очень мелко рубил морковь и смешивал её с остальной начинкой так, что даже божество не смогло бы распознать морковь внутри.
Цзи Минъянь тайком переложила морковную соломку в тарелку Цзян Тина. Дядюшка Вэнь кашлянул, делая вид, что ничего не заметил.
Её уши покраснели, и она чуть не уткнулась лицом в тарелку.
Дядюшка Вэнь вздохнул. Эта девочка была слишком послушной.
Кто знает, как глава семьи издевается над ней наедине.
Госпожа (старшая) была права, нельзя так просто отдавать хукоу.
Нужно понаблюдать.
Цзян Тин, оставшийся без поддержки, повернул голову и посмотрел на жену. Её белые ушки порозовели, казалось, они были горячими.
Это действительно была её чувствительная точка.
Стоило поцеловать, как они краснели.
Поэтому утром, когда Цзян Тин увидел, что уши Цзи Минъянь покраснели, пока она смотрела на фотографию Цзян Юйчэня, он так разозлился.
Цзян Тин многое себе навоображал. Цзян Юйчэнь и Цзи Минъянь провели вместе четыре года. Целовал ли Цзян Юйчэнь Цзи Минъянь?
Его сердце сжигала ревность, но он не смел спросить.
Но он был уверен в одном: утром уши жены покраснели не из-за Цзян Юйчэня!
Цзян Тин пододвинул очищенные креветки к жене.
Под столом он взял её маленькую руку и написал пальцем три иероглифа на её ладони.
«Прости».
Госпожа Цзян (старшая) нахмурилась: — Цзян Тин, ты то смотришь на Минъянь, то держишь её за руку. Ты дашь людям спокойно поесть?
Цзян Тин ничуть не смутился и спокойно ответил: — Я просто люблю на неё смотреть. Не могу оторваться ни на мгновение.
Госпожа Цзян (старшая): …
Цзи Минъянь: …
Дядюшка Вэнь внезапно понял, как главе семьи удалось заполучить госпожу Минъянь. Всё дело в его наглости!
После ужина пришла дизайнер ципао, чтобы снять мерки с госпожи Цзян (старшей), выбрать ткань и фасон для нового платья.
Госпожа (старшая) позвала Цзи Минъянь с собой, чтобы та развеялась после еды.
Поскольку Цзи Минъянь назвала госпожу (старшую) бабушкой, дизайнер подумала, что это её внучка, которую она раньше не видела, и принялась расхваливать Цзи Минъянь.
Весь процесс снятия мерок прошёл гладко, если не считать молчаливого мужчины с острым взглядом, сидевшего на диване. От него у дизайнера по спине пробегал холодок.
Особенно когда она снимала мерки груди и бёдер госпожи Минъянь, ей казалось, что спина вот-вот превратится в подушечку для иголок от убийственных взглядов мужчины!
— У госпожи Минъянь прекрасная фигура. Где нужно — тонко, где нужно — округло. Это стандартная фигура красавицы. В ципао она будет выглядеть очень изысканно.
— Это я её так хорошо вырастил, — раздался низкий, довольный мужской голос.
Госпожа Цзян (старшая): …
Цзи Минъянь: …
«Молчал бы, за немого бы сошёл» :)
— А этот господин?.. — спросила дизайнер.
— Мой внук, — ответила госпожа Цзян (старшая).
Дизайнер улыбнулась: — А, значит, брат госпожи Минъянь.
— Я не её брат, я её муж, — сказал Цзян Тин.
Дизайнер была потрясена.
«Какие запутанные отношения в богатых семьях!»
Только во время своего второго визита она узнала, что Цзи Минъянь — не госпожа из семьи Цзян, а жена главы семьи Цзян.
Проводив дизайнера, Цзи Минъянь тоже собралась отдыхать.
Она спросила Цзян Тина: — Говорят, это очень известный дизайнер. Наверное, сшить ципао у неё очень дорого?
Цзян Тин опустил взгляд на её сандалии с жемчугом. «Ммм… пальчики жены такие кругленькие, красивее жемчуга», — подумал он.
— Не дороже твоих сандалий.
— Ох.
Цзи Минъянь больше не спрашивала. Всё равно, когда она уйдёт, она не заберёт эти вещи с собой. Обувь и ципао можно переделать по размеру, но, зная щедрость Цзян Тина, он вряд ли позволит своей жене носить старые вещи.
Подойдя к двери спальни, она остановилась. Как послушный ребёнок в детском саду, она серьёзно сказала: — Госпожа (старшая) велела нам спать раздельно. Твоя спальня на втором этаже.
Цзян Тин опёрся рукой о дверной косяк, заключая свою нежную беременную жену в кольцо рук, и низким голосом спросил: — Я могу пойти спать на второй этаж, но ты ничего не забыла?
Поцелуй на ночь.
Цзи Минъянь помнила, но не поцеловала его. Вместо этого она выскользнула из-под его руки и закрыла дверь.
На самом деле, поцеловать его было бы несложно.
Но при мысли о жемчужных сандалиях и красивом ципао, которые в будущем будут принадлежать другой женщине, ей стало неприятно.
Наверное, она слишком долго подвергалась разлагающему влиянию роскошной жизни капиталиста.
Цзян Тин стоял за дверью, излучая холод.
— Глава семьи, почему вы ещё не отдыхаете? У вас есть какие-то важные дела? — спросил Дядюшка Вэнь.
Цзян Тин поправил манжету и равнодушно ответил: — У тебя нет жены, тебе не понять.
Дядюшка Вэнь: ?
«Почему он переходит на личности?!»
Глубокой ночью.
Тёмная фигура проскользнула под одеяло к беременной жене.
Цзян Тин боялся, что ночью ей захочется пить, а рядом никого не будет, что ей станет плохо, а никто не позаботится, и ещё больше боялся, что она упадёт с кровати.
Цзи Минъянь, обнимавшая одеяло для чувства безопасности, нащупала рядом мужчину и переметнулась в его объятия.
— Ты знаешь, кого обнимаешь? — прошептал мужчина чистым, низким, хрипловатым голосом.
— Цзян… — бессознательно пробормотала Цзи Минъянь, не закончив.
В непроглядно тёмных глазах Цзян Тина мелькнула улыбка.
«Что же делать? Даже если ты всё ещё любишь Цзян Юйчэня, даже если ребёнок в твоём животе от Цзян Юйчэня, я всё равно хочу тебя».
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|