Чешуя дракона

Смущенная тем, что ее так крепко обнимают на глазах у всех, Голия попыталась отстранить Нёвиллета.

Но его руки были словно стальные тиски.

— Не двигайтесь, здесь опасно, — Нёвиллет опустил взгляд, в его фиолетовых глазах читалась легкая забота.

Голия посмотрела вниз и увидела, что они парят над озером на облаке водяного пара.

Она невольно вцепилась в его руки. Крепкие мышцы вселяли чувство безопасности, позволяя ей чувствовать себя уверенно даже на такой высоте.

Навия и остальные смотрели на парящего в воздухе Нёвиллета. Синие ленты его одежды развевались на ветру, а золотые лучи солнца придавали ему божественное величие и святость.

Его рука покоилась на талии Голии, рыжие волосы девушки щекотали его ладонь, и его пальцы невольно сжались.

Яркость девушки и величие божества переплетались, создавая удивительно гармоничную картину.

— Жандармерия скоро прибудет, чтобы забрать этих людей. Навия, прошу вас, пока присмотрите за ними, — Нёвиллет окинул взглядом лежащих на земле агентов Фатуи. Дождавшись ответа Навии, он взмахнул рукавом, превратился в водяной пар и исчез из виду.

— Нёвиллет забрал Голию с собой, — Навия наконец поняла причину появления Верховного Судьи.

Ветер свистел в ушах. Голия смотрела на лазурную гладь моря внизу. Корабли казались игрушечными, совсем не такими, как с аквабуса.

С высоты даже самые величественные пейзажи казались крошечными.

— Вам сейчас опасно покидать Город Фонтейн.

В голосе Нёвиллета не было упрека, но Голия почему-то почувствовала себя виноватой, словно действительно совершила что-то плохое.

Решив, что она не понимает всей серьезности ситуации, Нёвиллет пояснил:

— Фатуи следили за вами еще до вашего прибытия в Фонтейн. Они обвинили вас в убийстве, подстроили так, чтобы вас посадили в одну камеру с Тартальей, а сегодня и вовсе пытались убить. Каждое ваше действие находится под их наблюдением. Во всем Фонтейне вы в безопасности только рядом со мной.

Они были так близко, что она чувствовала исходящее от его кожи влажное тепло.

Она не могла не заметить его постоянную доброту, но не понимала, откуда она берется.

— Почему вы верите в мою невиновность? — осмелилась спросить Голия.

Нёвиллет замер, в его глазах мелькнуло замешательство.

Скрытый под одеждой хвост радостно завилял, едва не выдав своего хозяина.

«Нет, это точно не потому, что ей нравится гладить мой хвост!» — подумал он.

Вспомнив, что произошло, когда Голия коснулась Власти Морского Владыки, взгляд Нёвиллета прояснился.

Океан — это чистейшая стихия, и тот, кто заслужил его признание, не может быть злодеем. Тем более что Власть проявила не просто признание, а нечто такое, что даже он не мог постичь.

Скрыв непослушный хвост, Нёвиллет искренне сказал:

— Вы другая. От вас не исходит аура зла.

«Разве судья не должен руководствоваться доказательствами? Почему он полагается на интуицию?» — подумала Голия. Впрочем, его покровительство было ей только на руку.

— Спасибо за доверие, господин Нёвиллет. Я обязательно помогу вам найти преступников и пропавший корабль. Так я смогу сэкономить немного денег и поскорее уехать, — Голия с досадой взъерошила волосы, думая о своем пустом кошельке.

— Если вам нужны деньги, запишите все расходы на счет Дворца Мермония. Вот вам подтверждение, — Нёвиллет взял ее за руку, достал из кармана жетон и вложил ей в ладонь, сжав ее пальцы.

«Такое чувство, будто он меня содержит», — тепло жетона обжигало ладонь Голии, жар поднимался к щекам.

— Это как-то… неудобно. Все-таки это государственные средства, — Голия опустила голову, чтобы Нёвиллет не заметил ее смущения.

— Не беспокойтесь, во Дворце Мермония хранятся и мои личные сбережения, — пояснил Нёвиллет.

Серебристый жетон неправильной формы напоминал чешую дракона.

Голия провела по нему пальцами, наслаждаясь гладкой поверхностью.

Она всегда стремилась к независимости и, по идее, должна была отказаться, но ей действительно нужны были деньги. А ради собственной безопасности ей приходилось оставаться в дорогом Городе Фонтейн.

Голия решила пока воспользоваться деньгами Нёвиллета, чтобы обеспечить себе проживание, а потом, заработав, сразу же вернуть долг.

Нёвиллет летел гораздо быстрее, чем аквабус.

Вскоре он мягко опустился на землю вместе с Голией.

Кусты лаванды у входа приветливо покачивались.

Она снова оказалась у дома Нёвиллета.

— Вы продолжите жить здесь, — Нёвиллет открыл дверь, приглашая ее войти.

— Я, пожалуй, поищу другое жилье, — Голия поспешно замотала головой и отступила на несколько шагов.

Вернувшись на твердую землю, Нёвиллет снова начал излучать ауру неприступности.

Ее бывший начальник Аль-Хайтам тоже был довольно холодным человеком, но Голия его не боялась. Она знала, что он просто одинаково безразлично относится ко всем, а его прямолинейность — это всего лишь манера общения.

Нёвиллет говорил гораздо мягче, но при этом держал дистанцию, что заставляло Голию чувствовать себя скованно и неловко.

Это ощущение возникало не только из-за разницы в росте или статусе, а скорее из-за инстинктивного страха, как у животного перед хищником.

— Ночью в Городе Фонтейн небезопасно. Нигде не будет так безопасно, как у меня. Я предлагаю вам это ради вашей же безопасности, — Нёвиллет сделал паузу. — Фонтейнцы любят сплетничать, но не обращайте на них внимания. Я все проясню.

«А? Он тоже слышал эти слухи?» — Голия растерялась и начала нервно теребить пальцы.

— Вот вам ключ, — Нёвиллет достал запасной ключ из-за двери и протянул ей.

Голия машинально взяла ключ.

Только почувствовав зубчики ключа, она пришла в себя.

Она всего три дня в Фонтейне, а у нее уже есть ключи от дома Нёвиллета? Получается, в каком-то смысле они теперь сожители?

Чтобы отвлечься от этих мыслей, Голия завела разговор на другую тему:

— Господин Нёвиллет, у вас дома живет маленький калан? Такой милый.

Кончики ушей Нёвиллета слегка покраснели.

— У меня дома нет калана.

Разговор зашел в тупик.

Голия кивнула и, сославшись на необходимость купить кое-какие вещи, поспешила уйти.

Нагруженная пакетами, Голия с трудом добиралась до дома. Проходя мимо кафе «Люз», она увидела Алуэ, который выбежал из-за стойки и забрал у нее пакеты.

— Голия, наконец-то! Давайте я понесу. Идите скорее за стойку, меня эти посетители с ума сведут!

Он кивнул в сторону посетителей.

Среди них было много знакомых лиц — те, кто вчера покупал у Голии кофе.

— Голия, я слышал, вы уехали в Деревню Берилл. Я так испугался! Хорошо, что вы вернулись, — пожилой мужчина, любитель сумерского кофе, подошел к ней и крепко пожал руку, словно держал в руках не руку, а весь мир. После вчерашнего кофе Голии ему даже сны снились про Сумеру.

Под пристальными взглядами жаждущих кофе посетителей Голия отдала пакеты Алуэ, надела фартук и встала за стойку.

Приготовив первую чашку кофе, она вдруг вспомнила, что забыла сказать Алуэ свой адрес.

Вскоре Алуэ вернулся в кафе.

— Босс, куда вы отнесли мои вещи? — поспешно спросила Голия.

— Туда, конечно, — Алуэ указал в сторону дома Нёвиллета.

Посетители в очереди многозначительно переглянулись.

— Знаете, почему Нёвиллет сегодня ушел с работы раньше времени? — Алуэ подмигнул.

— Конечно… нет, — Голия покраснела и солгала. Ей не хотелось снова видеть эти странные улыбки.

— За вами погнался, вот почему, — Алуэ приподнял бровь, всем своим видом показывая, что все всё понимают.

Голия так смутилась, что чуть не высыпала кофе в раковину, а кофейную гущу — в чашку.

Посетители, которые хотели что-то сказать, благоразумно промолчали. Им не хотелось лишиться вкусного кофе из-за пары неосторожных слов.

— Посторонитесь, посторонитесь! — резкий голос нарушил тишину.

Голия посмотрела в сторону входа. Худощавый мужчина с высокомерно вздернутыми усиками протиснулся сквозь толпу к стойке. Он растолкал стоящих впереди людей и постучал по стойке.

Лицо Алуэ помрачнело.

— Что тебе нужно, Пьер? Тебе здесь не рады.

— Я пришел не к тебе, — грубо ответил Пьер Алуэ.

Он повернулся к Голии, и его лицо расплылось в угодливой улыбке.

— Госпожа Голия, я владелец соседнего кафе «У озера». Вы отлично готовите кофе. Не хотите ли поработать у меня бариста? Оклад — миллион моры в месяц, плюс 5% от прибыли в качестве премии.

«Переманивать сотрудников прямо из чужого кафе — это довольно смело. Зарплата, конечно, неплохая, вдвое больше, чем предлагал Алуэ. Но этот покровительственный тон… неприятно», — подумала Голия.

Пьер открыл дверь, уверенный, что Голия согласится.

Голия, помешивая кофе, не обратила на него внимания.

Воздух словно застыл. Рука Пьера замерла на дверной ручке.

— Она с тобой не пойдет, — Алуэ захлопнул дверь.

— Если вас не устраивает зарплата, я могу добавить. Только скажите сколько, — голос Пьера стал пронзительным и неприятным.

Голия хотела передать готовый кофе посетителю, но Пьер загораживал ей дорогу. Она вежливо сказала:

— Господин, сейчас я работаю. Пожалуйста, не мешайте.

— Не устраивает? — не унимался Пьер. — Добавим еще 200 тысяч к окладу. Как вам?