Глава 3

Глава 3

Ли Ляньхуа не умер, но Фан Добин узнал об этом лишь спустя три с лишним месяца после получения его прощального письма.

В тот день ему случайно попал в руки кошелёк Ли Ляньхуа от одного человека, который сказал, что снял его с мертвеца.

Фан Добин немедленно помчался туда, куда указал тот человек.

Он хотел увидеть его в последний раз, живого или мёртвого.

Ди Фэйшэн, неизвестно откуда узнав новости, тоже примчался.

— У меня нет времени ждать, пока ты, сопляк, овладеешь Великим Мечом Сянъи!

Ди Фэйшэн всегда говорил таким тоном, что мог довести до белого каления. В любой другой день Фан Добин давно бы уже сцепился с ним.

Но сейчас у него не было никакого настроения. Стоило ему вспомнить все те вещи в Лотосовом павильоне, которые они сломали во время драки и ещё не успели починить, как всякое желание пропадало.

Ведь договорились же, что, как только у того человека появится время, они как следует отремонтируют Лотосовый павильон…

Он всё ещё не знал, как к нему обращаться. Столько времени он бесцеремонно звал его Ли Ляньхуа, что теперь переучиваться было неловко.

С того дня, как он прочёл то неотправленное тайное письмо, он часто вспоминал его.

Вспоминал недописанное «Фан Сяо Бао» на том скомканном листке бумаги, который выбросили, а потом вспоминал уже законченное письмо, адресованное чинно и правильно «Фан Добину».

Ли Ляньхуа был его первым и единственным близким другом, которого он встретил, едва вступив в цзянху.

А Ли Сянъи был тем светом, за которым он гнался с юных лет.

Слово «Мастер» он мысленно повторял тысячи раз, но, когда снова увидел его фигуру, с губ невольно сорвалось всё то же…

— Ли Ляньхуа!

Человек вдалеке, закутанный в соболью шубу и смотревший на море, — кто это мог быть, если не Ли Ляньхуа?

Но он даже звать его громко не смел, боясь, что это лишь бесплотный призрак.

Тот человек и вправду не услышал его зова, продолжая отрешённо смотреть на морскую гладь.

Пока…

— Брат Лотос! Эр Я порвала мою ленту для волос, можешь помочь мне снова заплести косу?

Ребёнок, неизвестно с кем только что подравшийся, был весь грязный. Лишь присмотревшись, можно было понять, что это девочка.

Она изо всех сил тянула свою растрёпанную голову к Ли Ляньхуа, и белоснежная соболья шуба мгновенно испачкалась грязью.

Ли Ляньхуа жил не слишком хорошо, но был очень чистоплотен. Даже в самые тяжёлые времена, когда он был ранен, он всегда менял испачканную кровью одежду при первой же возможности.

Как и ожидалось, он легко отстранил девочку, которую трудно было узнать, и та послушно замерла на месте.

— Руки у меня дрожат, если криво заплету, не вини меня.

Сказав это, он всё же с усилием поднял свою не слишком послушную правую руку и принялся старательно заплетать ей волосы.

Фан Добин и Ди Фэйшэн долго наблюдали издалека. Ди Фэйшэн хотел было подойти прямо к нему и спросить, почему тот не явился в условленный день, но Фан Добин удержал его.

— Как думаешь, если мы сейчас подойдём, он снова попытается сбежать?

— Тогда что делать?

— Гуань Хэ Мэн предрекал, что он не проживёт и месяца. Сейчас прошло уже больше трёх. Раз он не умер, значит, появился шанс.

Человека удержать было легко, а вот Лисьего Духа, который пришёл с ними, — трудно. Фан Добин звал его всю дорогу и с трудом удержал пса, рвавшегося к хозяину.

К счастью, слух Ли Ляньхуа сильно ослаб, и вся эта суматоха нисколько его не потревожила.

Они ходили искать в то место, которое указал человек с кошельком, но, видимо, опоздали и ничего не нашли.

Как раз когда они были в унынии и досаде, они услышали, как группа пробегавших мимо детей говорила о «красивом старшем брате, который плохо видит и не очень здоров».

— Да! Мы с дедушкой его подобрали! Он такой красивый, только когда болеет, немного страшный.

Та, что говорила это, размахивая руками с гордым видом, была внучка Линь Бо. В тот момент она ещё не успела подраться с Эр Я, и лицо её было относительно чистым.

Фан Добину это показалось знакомым, и он пошёл за детьми к берегу моря, где, конечно же, нашёл его.

— Готово.

Глаза его уже давно ничего не видели ясно, перед ним были лишь расплывчатые тёмные пятна, и правая рука плохо слушалась, но волосы Нянь Нянь он заплел довольно аккуратно.

— Брат Лотос, что ты тут один делаешь? Мы идём ловить раков-богомолов, пойдёшь с нами?

— Твой дедушка скоро вернётся. Если опять побежишь баловаться, смотри, как бы тебя снова не нашлёпали по попе.

Нянь Нянь была предводительницей этой ватаги детей. Услышав при всех про шлепки по попе, она потеряла лицо и, повернувшись, прогнала их по домам.

— Ай-я! Уже поздно, идите домой! Завтра придёте!

Лишь когда все её товарищи разбежались, она повернулась и обрушила свой гнев на Ли Ляньхуа, который как раз закашлялся от ветра.

— Сам такой слабый, что от ветра валишься, а ещё есть время лезть в мои дела!

Когда он начинал кашлять, это было надолго. Все эти дни он жил у Линь Бо, и Нянь Нянь уже привыкла к этому.