Глава 12

Глава 12

— У-цзю!

Падение Фань У-цзю, несомненно, повергло Се Би-аня в панику. Он опустился на одно колено, приподнял Фань У-цзю за спину, помогая ему сесть, но сила темной кухни была слишком велика — Фань У-цзю все еще был без сознания.

Се Би-ань был гуйчаем, поэтому мог видеть то, что недоступно обычным людям. Он остро почувствовал, что душа Фань У-цзю уже наполовину покинула тело.

Похоже, дело швах. Знал бы он раньше, не стал бы потакать Фань У-цзю, который ради удобства совершенно не позаботился об укреплении связи между телом и душой.

Тан Го-го отчасти разделяла тревогу Се Би-аня. Никто не обрадуется, если с хорошим другом случится такое.

Получившая обязательное образование Тан Го-го, не раздумывая, достала свой телефон, собираясь набрать номер скорой помощи, чтобы вызвать ангелов в белых халатах на подмогу. К сожалению, на полпути ее остановил Джокер.

— Наше поместье слишком далеко, скорая не доберется раньше, чем через несколько часов.

Выходило, что к приезду скорой помощи человек уже остынет.

Но просто стоять и смотреть было явно бесполезно, поэтому она решительно задействовала свои мозги, пытаясь придумать решение.

Однако объем мозга оказался недостаточным. Черныш уже перестал дышать, а она так и не смогла придумать ни одного надежного способа.

Но странное дело: хотя Фань У-цзю уже не дышал, подсознание Тан Го-го упорно твердило ей, что с Чернышом все в порядке, словно ее хороший друг просто уснул.

Тан Го-го посмотрела на темную кухню на столе — причину всего этого. Руководствуясь странной идеей «клин клином вышибают», а если спасти не удастся, то напоследок еще раз подставить друга, она снова зачерпнула ложку угря в желе и сунула в рот Фань У-цзю.

Весь этот процесс Се Би-ань наблюдал с выражением буддийского спокойствия, плывя по течению и совершенно не пытаясь остановить Тан Го-го.

В глазах всех присутствующих Фань У-цзю (его тело) был мертвее мертвого, без всякой надежды на воскрешение. По крайней мере, нужно было дождаться ухода Тан Го-го, чтобы они могли тихонько закрепить его душу.

Но произошло нечто удивительное. Фань У-цзю, которому в рот запихнули еще одну ложку угря в желе, вдруг снова открыл глаза! Хотя в следующую секунду его стошнило прямо на стоявшего рядом Се Би-аня, это, несомненно, означало, что он был спасен.

Хотя чистоплотный Се Би-ань и испытывал некоторое отвращение к рвотным массам на себе, в данный момент Фань У-цзю был для него, несомненно, важнее. Поэтому он не выказал ни капли нетерпения и даже достал платок, чтобы вытереть рот Фань У-цзю.

— У-цзю, тебе лучше?

Забота старшего брата явно подействовала на Фань У-цзю. Однако он, конечно, не собирался показывать Се Би-аню свое истинное состояние — что он все еще не пришел в себя. Собравшись с духом, он сказал: — Брат, мне кажется, я только что видел нашего босса.

Под «боссом» Фань У-цзю явно имел в виду не дядю Тан Го-го, а их непосредственного начальника времен службы гуйчаями.

Се Би-ань с жалостью погладил Фань У-цзю по голове: — Тише, это все иллюзии.

Насколько же отвратительной должна быть эта еда, чтобы его младший брат от нее чуть не отправился к Янь-вану!

Се Би-ань мрачно посмотрел на еду на столе, затем его взгляд переместился на создателя этой темной кухни — господина Джека.

Джек, очевидно, тоже был немного ошарашен происходящим. Он подумал, что, возможно, в приготовленную им еду что-то подсыпал маленький негодник Роби, и не хотел признавать проблемы со своей стряпней.

С этими мыслями он тоже зачерпнул ложку угря в желе и положил в рот. Нежная текстура и идеально сбалансированный рыбный запах — все было точно так же, как и в приготовленном им ранее блюде. Возможно, даже вкуснее, ведь он вложил в это душу.

— Я действительно не понимаю, что не так с этими блюдами.

— Что за чушь ты несешь! Раз не ты чуть не умер, так можно врать в глаза, да? — Фань У-цзю мгновенно оживился. Все, что Тан Го-го хотела сказать, но боялась, высказал он. Се Би-ань редко вмешивался, когда Фань У-цзю ругался, если только тот не ссорился с девочкой.

— Если бы мы не были коллегами, я бы тебя прикончил, веришь?

Джек хотел было еще поспорить, но в этот момент в поместье вернулась госпожа Ан, Апостол. На ее лице не было никаких эмоций, зато кот на ее руках нежно мяукнул.

Войдя в столовую, котенок по имени Мими спрыгнул с ее рук, кошачьей походкой подошел к Тан Го-го, которая часто заказывала ему кошачий корм и консервы в интернете, и ласково потерся о ее лодыжку. Судя по всему, он выпрашивал кошачью палочку.

Тан Го-го внезапно осенило. Она взяла со стола пудинг и поднесла его к носу Мими. Произошло нечто удивительное: Мими, понюхав его, на мгновение замер, а затем начал скрести лапками по полу.

Те, кто знаком с кошками, прекрасно знают значение этого жеста. Черт возьми, да он же закапывает экскременты!

Таким образом, обвинение в том, что Джек подмешал в еду экскременты, было доказано.

Не говоря уже о других, даже сам Джек, ошарашенный этим поворотом, начал сомневаться в своем кулинарном мастерстве.

Надо сказать, этот ход Тан Го-го был куда более жестоким, чем прямая ругань Черныша. В конце концов, как бы разумные существа ни ругали Джека, он мог убедить себя в обратном. Но невинное маленькое животное не умеет лгать. Поступок Тан Го-го был настоящим моральным уничтожением!

Глядя на дрожащие руки Джека, который явно переживал экзистенциальный кризис, Фань У-цзю холодно хмыкнул. Узнав, что это был ужин, приготовленный Джеком для Тан Го-го, он без малейшего сочувствия принялся добивать его: — Хм, хотя у меня с этой девчонкой отношения не самые лучшие, я не стану смотреть, как ты ее травишь заживо! Пошли, я угощу тебя настоящим сычуаньским хого!

У Тан Го-го давно текли слюнки при мысли о секретном рецепте основы для хого от Черныша. Обычно он не был так щедр, чтобы приглашать ее поесть вместе. Пропустить один прием пищи, но зато поесть супервкусный сычуаньский хого — оно того стоило!

Злорадная Тан Го-го пока не стала говорить сомневающемуся в себе Джеку, что проблема заключалась в разнице кулинарных традиций. Если говорить о мастерстве британской кухни, то он, безусловно, достиг совершенства.

Однако, когда Тан Го-го после хого помогала убирать посуду, она увидела Джека, одиноко стоящего на кухне. В руке он держал кухонный нож со следами крови.

Подумав, что он собирается ее убить, Тан Го-го испуганно икнула и развернулась, чтобы бежать. Но какой-то проклятый запер дверь снаружи.

Джек взмахнул ножом. Тан Го-го быстро зажмурилась, но ожидаемой боли не последовало. Нож Джека вонзился в дверной косяк. Судя по силе удара, он прорубил деревянную дверь насквозь.

— Братец! Хочешь убить — убей Черныша! Я невинна!!! — Тан Го-го задрожала, сдавая Черныша с поразительной легкостью. В этот момент она решительно забыла о своем недавнем злорадстве.

Хотя Джек всего лишь хотел напугать Тан Го-го и не собирался ее убивать по-настоящему, видя, как легко она сдает товарища, он все же почувствовал головную боль.

В этот момент Джек наконец понял, что чувствовал Джозеф, имея дело с Тан Го-го.

— Как я могу убить тебя, малышка Го-го? — Не говоря уже о других последствиях, если бы он действительно поднял руку на ребенка, даже не считая Джозефа, один только Хозяин поместья, обычно ни во что не вмешивающийся, преследовал бы его до конца жизни. А запер он Тан Го-го здесь лишь с одной целью: — Вот, я специально приготовил для вас еще одно блюдо. Пожалуйста, обязательно попробуйте.

Джек вытащил нож, открывая вид на кухню и позволяя Тан Го-го встретиться взглядом с рыбьей головой на свежеиспеченном пироге «Глядящий в небо», лежащем на разделочной доске.

Теперь Тан Го-го была абсолютно уверена: ей не показалось. Этот дьявол Джек действительно собирался ее отравить!

Наверное, это была расплата за то, что она проигнорировала надпись на двери кухни: 【Тан Го-го и собакам вход воспрещен!】