Глава 2

Глава 2

Принять молодого человека за девушку — это, вероятно, одно из многочисленных пятен на репутации Тан Го-го.

Какая оплошность! С таким красивым лицом кто бы мог подумать, что это парень? К тому же, вчера ночью на Джозефе определенно была ночная рубашка!

Неужели... это мастер переодевания в женское?

Джозеф увидел растерянность и сомнение на лице Тан Го-го и подумал, что она, возможно, все еще не смирилась с тем, что он мужчина.

Для любого мужчины, когда его путают с женщиной, это не самый приятный опыт.

— Ты раньше называла меня... феей-сестричкой? — Джозеф мягко улыбнулся. Он осторожно взял Тан Го-го за руку, затем расстегнул свою одежду и решительно прижал ее ладонь к своей груди.

Для Джозефа это не было попыткой воспользоваться ситуацией. С его точки зрения, учитывая его внешность, это скорее Тан Го-го была в выигрыше.

Ты дьявол?!

В одно мгновение юная душа Тан Го-го испытала сильнейший удар. Кожа, к которой прикасалась ее ладонь, была мягкой и упругой, точнее всего ее можно было бы сравнить с вареным яичным белком.

Но все это было неважно. Важно было...

【Мама! Я опозорена!!!】

Тан Го-го, которая, кроме своих родных, никогда не прикасалась к телу другого мужчины, внутренне рыдала навзрыд. Ее рука дрожала, а выражение лица можно было описать четырьмя словами: «жизнь потеряла смысл». Окружающие Охотники наблюдали за этим с изумлением.

— Эй, Джозеф, не издевайся так над девочкой, — прямолинейный Фань У-цзю не смог стерпеть хулиганского поведения Джозефа. Он подошел, схватил Тан Го-го за воротник и отбросил ее на диван.

Сидевшая там с элегантной грацией Ямато Надэсико ловко подхватила Тан Го-го, усадила ее ровно и нежно похлопала по щеке, возвращая ее душу на место.

— Не бойся, господин Джозеф просто подшучивает над тобой, — настоящая сестричка, Красная Бабочка, прикрыла половину лица складным веером. В ее словах была удивительная мелодичность, которая невольно успокаивала.

— Все-таки возраст дает о себе знать, видишь резвого ребенка — и невольно хочется подразнить.

— Правда? — хоть она и сказала так, Тан Го-го все еще была в панике. Насколько она могла судить, Джозеф никак не вязался со словом «возраст».

Джозеф медленно и спокойно застегнул пуговицы на одежде. Несмотря на молодое и красивое лицо, его манеры напомнили Тан Го-го ее восьмидесятилетнего дедушку.

— Ха-ха-ха, не смотри на мою внешность, мой реальный возраст (при жизни) уже перевалил за шестьдесят, — Джозеф, отомстив на месте, наконец-то стал относиться к Тан Го-го нормально. Он подошел и погладил ее по голове. — Реакция малышки очень забавная.

Сказав это, он снова взял Тан Го-го за руку, но на этот раз не для того, чтобы подразнить. Он разжал ее ладонь и положил в нее несколько изящно упакованных молочных конфет.

— Хорошая девочка.

От их второй встречи у Тан Го-го больше всего запомнились эти голубые глаза, казалось, безгранично терпимые ко всему, и... тот самый возраст за шестьдесят, в который никто бы не поверил.

............

Вспоминая первую встречу со стариком Джозефом, Тан Го-го почувствовала, как ее начинает раздражать. Сейчас она неохотно натягивала на ноги кальсоны из верблюжьей шерсти.

Когда Джозеф сказал, что позаботится о Тан Го-го, это были не пустые слова. Он действительно переживал за взросление бунтующей девушки Тан Го-го. Чтобы разобраться в современных методах заботы о здоровье, Джозеф специально запросил мобильный телефон для получения знаний о ЗОЖ и целыми днями погружался в советы по здоровью из WeChat. Хорошие деньки Тан Го-го определенно подошли к концу.

Она стояла в толстых кальсонах и обреченно смотрела в потолок. На улице было не очень холодно, но в поместье всегда гуляли сквозняки, поэтому не прошло и двух дней с начала осени, как адепт ЗОЖ господин Джозеф купил Тан Го-го кальсоны.

Тан Го-го, не желавшая носить кальсоны, вела с Джозефом интеллектуальные баталии, но, судя по результату, безуспешно. Скандал разросся настолько, что затронул даже ее приятеля — Черныша.

Черныш — это тот самый прямолинейный парень Фань У-цзю, который протянул ей руку помощи в первый день. Судя по тому, что он и его брат Се Би-ань вместе работали в поместье, их отношения были очень хорошими.

Характеры у них были совершенно разные: один вспыльчивый и прямой, другой — мягкий и вежливый.

Прозвища она узнала от сумасшедшего Джокера во время вечеринки, когда играли в «Ведьму».

Черныш и Белыш — звучит так мило! Тан Го-го звала их так целый год.

Что касается Джозефа, то Тан Го-го пока не хватало смелости дать ему прозвище, хотя иногда она могла беспринципно упасть на колени и назвать его папой.

Кхм-кхм, отвлеклись. Папа Джозеф и Се Би-ань из-за схожести характеров были в довольно хороших отношениях, временами даже поразительно похожи. Эта схожесть проявлялась в том, как Се Би-ань воспитывал Фань У-цзю, а Джозеф... воспитывал ее.

Увидев, что кальсоны на Тан Го-го дали хороший эффект, Черныш тоже получил такие же черные кальсоны, и даже вдобавок фуфайку.

Для такого вспыльчивого парня, как Черныш, носить лишнюю одежду было не лучшим опытом. Однако он был братокомплексником: если что-то говорил Белыш, он не то что кальсоны — он бы и северо-восточную ватную куртку надел без возражений. В итоге Тан Го-го стала той самой рыбой, пострадавшей из-за Черныша.

Драться он не дрался, но холодных насмешек было не избежать. Если бы она не отвечала и позволила Чернышу несколько раз высказаться, все могло бы закончиться. Но кто ж не ребенок? Тан Го-го не собиралась брать на себя чужую вину. Поэтому парочка, которая раньше часто вместе играла в игры, теперь при встрече искрила враждебностью, а ссоры стали обычным делом.

Каждый раз, когда они ссорились, Джозеф и Се Би-ань, два авторитета с необъяснимо схожей аурой, сидели на диване, пили чай и время от времени хвалили детей друг друга, создавая разительный контраст с двумя готовыми вцепиться друг в друга отпрысками.

Уровень их ссор был... средним. Назвать его средним было бы, пожалуй, не совсем честно. По выражению Джокера, это была «битва новичков». Учитывая, что Черныш не прошел закалку интернетом, он не мог тягаться с Тан Го-го, сыпавшей дерзкими словечками. Поэтому обычно в ссорах побеждала Тан Го-го. В редких случаях, проиграв, она с воплями бежала жаловаться Белышу, а затем наблюдала, как Белыш отчитывает Черныша.

Конечно, в такие моменты Тан Го-го тоже приходилось несладко. Папа Джозеф тащил ее на инструктаж по технике ведения споров, лишая ее всех радостей дня.

— Ты поняла все, что я сказал? — Стандартная улыбка Джозефа не менялась, заставляя Тан Го-го сомневаться в степени жесткости его лицевых мышц. Незаметно время душеспасительной беседы дошло до девяти вечера.

— Го-го, будь умницей, господин Фань У-цзю не поднимет на тебя руку.

Смысл был таков: ты, бездарь, не можешь переспорить даже слабака, который не дерется, так что в следующий раз не говори, что тебя учил Джозеф.

Тан Го-го энергично закивала, послушная, как перепелка.

— Очень хорошо, теперь у тебя есть полчаса, чтобы приготовиться ко сну, — Джозеф достал карманные часы и посмотрел на них. Он встал, улыбка в его глазах не угасла, но взгляд явно поторапливал Тан Го-го ложиться спать.

Девять тридцать было установленным им временем отбоя. После этого вся ночная жизнь для Тан Го-го стала несбыточной мечтой.

Если бы он обнаружил, что она не спит, а «совершенствуется» (полуночничает), старик Джозеф смог бы пролезть по сетевому кабелю, чтобы научить ее жизни.

Словно вспомнив что-то неприятное из прошлого, Тан Го-го скривилась, будто съела муху.

Какое болезненное прозрение! Вспоминая тот момент, Тан Го-го до сих пор хотелось прибить ту себя, ослепленную красотой.