Неспособный сойти с ума (Часть 1)

Неспособный сойти с ума

В хаосе перед Голикой выстроились души солдат. Он хотел их о чём-то спросить, но, будучи в своей истинной форме, мог передавать лишь непонятные послания: странные, пронзительные вопли, всепроникающее дыхание, звуки, которые не могло издать человеческое горло, бессвязные обрывки слогов — всё это сливалось в какофонию, отвратительную для здравомыслящего существа.

В тот момент, когда звуковая волна коснулась душ солдат, они начали быстро пульсировать и дрожать, а затем рассыпались в прах и исчезли во тьме.

Туман рассеялся, и стволы, прежде направленные на троих пленников, разом взметнулись вверх, упершись в подбородки солдат, прямо под черепные коробки.

Не колеблясь, солдаты Юса нажали на спусковые крючки. Раздались выстрелы, и мощные тела одно за другим рухнули на пол. Зрелище было поистине жутким.

Цзе Му закрыл глаза, но резкий запах крови проникал в ноздри, не давая покоя. Животный страх почти полностью завладел им, ноги дрожали, а в голове раздавался призыв бежать.

Другой выживший, находившийся с ними в камере, вдруг разразился безумным смехом. Он принялся танцевать на телах солдат Юса, затем засунул окровавленный ствол пистолета в рот и методично нажимал на курок, пока не кончились все патроны.

Наконец, всё стихло. Остались только тела.

Цзе Му медленно убрал руки от лица. Ладони были влажными, покрытыми тонким слоем прозрачной жидкости — то ли потом, то ли слезами.

Неужели и его ждёт такая же ужасная смерть?..

Переизбыток впечатлений не давал Цзе Му остановиться, мысли беспорядочно роились в голове. Поэтому, когда Голика положил ему руку на плечо, он вздрогнул и отскочил.

— Они… просто умерли… Чем я отличаюсь от них?..

— Конечно, отличаешься. Ты особенный.

— Особенный… Я не хочу быть особенным! Я хочу вернуться в тот обычный мир, который был два дня назад! Верните мне мою нормальную жизнь! Верните!

Голика схватил Цзе Му за плечи, резко прижал к стене и, глядя ему в глаза, отчеканил:

— Вернуть всё, как было? Думаешь, это возможно, если ты будешь прятаться здесь и жалеть себя? Какой бы ни была твоя жизнь до моего появления, теперь всё изменилось. Ты, возможно, сам не осознаёшь, насколько редко кто сохраняет рассудок после встречи с нашей истинной сущностью. В этом твоя особенность. Ты можешь стать Провидением, стать предназначенным!

Цзе Му замер, пытаясь осмыслить услышанное. Он вспомнил, как произносил обратное имя Голики, и почувствовал, как что-то шевельнулось у него внутри.

Постепенно растерянность в его ясных чёрных глазах сменилась решимостью.

— Да, я не сойду с ума. Я должен вернуть нормальность в этот безумный мир. Я должен выжить в этом апокалипсисе.

Голика отпустил Цзе Му, уголки его губ слегка приподнялись. Приманка попалась на крючок.

Однако Цзе Му, похоже, неверно истолковал эту улыбку и смутился.

— Не надо так улыбаться! Я знаю, что мои слова звучат глупо. Мне самому неловко! А-а-а! Ладно, забудь. Давай лучше обсудим, что делать дальше.

— Я предлагаю поскорее убраться отсюда. Тот, кто сошёл с ума перед смертью, скоро трансформируется, и он вряд ли будет с тобой разговаривать.

— Трансформируется? Ты имеешь в виду… — Цзе Му нахмурился.

— Именно. Большинство безмозглых монстров — это бывшие люди, — спокойно объяснил Голика. — И это заразно.

— Почему ты раньше не сказал?! В этом убежище ещё около сотни человек!

— А мне какое дело? Среди них нет никого с такой особенной душой, как у тебя.

— Тоже верно. Я чуть не забыл, что ты тоже один из этих монстров.

— Они — это они, а я — это я.

Видя, что метод провокации не сработал, Цзе Му быстро обдумывал новый план. Его осенила идея, и он обернулся, чтобы найти того, кому грозила трансформация, но на месте увидел лишь лужу крови.

Сердце Цзе Му екнуло, его охватило дурное предчувствие. Он посмотрел за пределы камеры и увидел огромную, раздутую мясную гору.

Тело, состоящее из кусков плоти, казалось размером с семерых человек. В колышущейся массе проглядывали семь голов. Несмотря на то, что лица были искажены, можно было узнать в них погибших солдат.

Щупальца, выросшие из кровавой массы, обвились вокруг четверых прохожих. Люди отчаянно пытались вырваться, били по скользким, окровавленным отросткам.

Но их атаки были бесполезны. Монстр продолжал своё дело.

Один из четверых, которому досталось больше всех, уже наполовину погрузился в мясную жижу. Выражение его лица менялось от боли к блаженству — всё шло по худшему сценарию.

Цзе Му понимал, что нужно действовать, но всё, что он мог сделать, — это снова произнести обратное имя.

— Калиго! Останови этого монстра!

Голика с интересом наблюдал за происходящим, не делая попыток вмешаться.

— Сделай что-нибудь, спаси их! Прошу тебя!

— Не хочу, — ответил он. Попав в этот мир, он обрёл свободную волю, которой был лишён за его пределами, и не собирался ею разбрасываться. — И ещё, твоё ключевое слово слишком глупое. Мои сородичи вряд ли стали бы на него реагировать.

Этот наивный студент… Что у него в голове?

Цзе Му рванулся вперёд, но Голика вовремя остановил его, чувствуя раздражение.

— Ты бессердечный! А у меня есть сердце! Не мешай мне!

— Ладно, ладно, хватит, — сдался Голика.