Глава 12: NPC вступает в Хун Цинхуэй

Глава 12: NPC вступает в Хун Цинхуэй

Последующее время Чу Цзинъянь проводил, курсируя между императорским дворцом и тайными убежищами Хун Цинхуэй. Госпожа Цзыюэ дала ему стандартную маску высшего уровня Хун Цинхуэй и представила членам организации в столице как «Цинняо, посланника главного штаба».

Организация Хун Цинхуэй была весьма интересной. У них была строгая система: каждый член организации имел маску с уникальным внешним видом, которая использовалась для чёткого обозначения ранга. При этом все ранги назывались в честь птиц — от самого низшего «Яньцюэ» (ласточки и воробьи), наиболее многочисленного, до «Юаньян» (мандаринки), к которому принадлежала Цзыюэ, и «Цинняо» (голубая птица) Чу Цзинъяня. Для повышения ранга требовались строгие испытания.

Ранг «Цинняо» был выше, чем у Цзыюэ, возглавлявшей отделение в столице. По идее, она не имела права присваивать его. Но столица, как никак, отличалась от других городов. Для удобства главы отделения в ней всегда хранилась маска «Цинняо».

Чу Цзинъянь представлялся только как глава Павильона ловли жемчуга. Кроме того, он своевременно предупредил об опасности и пообещал помочь Хун Цинхуэй избежать чистки. После обсуждения с несколькими старейшинами Цзыюэ и остальные приняли решение о его статусе.

Конечно, эти старейшины ещё не знали, что он был вторым принцем.

Несмотря на репутацию мятежной организации, большинство членов Хун Цинхуэй на самом деле не стремились свергнуть династию и основать свою собственную.

Хун Цинхуэй зародилась в приграничном городе между Великой Чжоу и царством Чэнь. Изначально это была просто группа людей, которым некуда было деваться во время войны, и они помогали друг другу выжить. У них не было сильной привязанности ни к одной из стран, их главным желанием было просто жить, а если помечтать — то ещё и не голодать.

Но со временем война между Великой Чжоу и царством Чэнь, казалось, не имела конца. Число пострадавших росло, и организация постепенно увеличивалась, обретая всё больший масштаб.

Позже к организации присоединились образованные люди, и Хун Цинхуэй научилась ловко маневрировать между двумя воюющими странами, выживать в сложных условиях и даже создавать разведывательную сеть в столицах обеих стран.

История, можно сказать, вдохновляющая.

Когда игра «Взойди на трон императором» только вышла, многие игроки пытались выбрать Хун Цинхуэй в качестве отправной точки для восстания и захвата власти.

Но через несколько дней они обнаруживали, что управлять этой командой довольно сложно.

Эта удивительная организация не стремилась к большему. Её главной целью было выживание, и, постепенно освоившись в роли военных спекулянтов, она достигла этой цели. Мало кто хотел выходить из зоны комфорта и идти дальше.

Как бы ни старался начальник, если сотрудники слишком пассивны, бизнес не построишь.

У каждого свои стремления. Даже предметы из системного магазина не могли в одночасье изменить образ мышления тысяч людей. Игроки один за другим терпели неудачу и были вынуждены искать другие пути. Им даже приходилось платить Хун Цинхуэй, чтобы купить оружие и информацию на начальном этапе восстания.

Когда Чу Цзинъянь узнал об этом, он нашёл это забавным. Он немного слукавил с Цзыюэ — титул наследного принца его действительно не особо интересовал, и он не собирался устраивать переворот в своей стране.

В каком-то смысле его цели совпадали с целями пассивной Хун Цинхуэй.

Время летело быстро. Из-за того, что кровь брали каждые семь дней, все во дворце заметили, что отношение императора к Холодному дворцу смягчилось. В Холодном дворце воцарилось редкое спокойствие, их никто не беспокоил. Чу Цзинъянь, находясь во дворце, помогал Ли момо ухаживать за матерью и наблюдал, как она сидит у окна, стежок за стежком вышивая кисет.

С тех пор, как её заточили в Холодном дворце, и в моменты просветления, и в периоды безумия, она всегда вышивала этот кисет, который больше никого не интересовал.

И Чу Цзинъянь изо дня в день наблюдал, как его мать томится в ожидании вероломного человека, который больше не вернётся.

— Молодой господин, достаточно, достаточно! — Ли момо вошла в комнату с тазом воды и увидела, как Чу Цзинъянь снова использует внутреннюю силу, чтобы помочь Шуфэй восстановить ци. — Вам нужно сохранить силы, сегодня снова идти в Куньнингун мучиться.

Женщина нежно смотрела на сына, её взгляд был спокоен, но на лбу Чу Цзинъяня уже выступил лёгкий пот.

Чу Цзинъянь выполнил ещё один большой цикл циркуляции ци, прежде чем остановиться. Он глубоко вздохнул, возвращая бурлящую истинную ци обратно в даньтянь.

Шуфэй послушно зевнула и сонно посмотрела на него, едва разлепляя глаза.

Ли момо вздохнула и помогла ей вернуться в постель.

— Госпожа эти несколько дней действительно спит гораздо спокойнее, и приступы стали реже. Молодой господин, ваш метод лечения становится всё эффективнее.

Конечно, он был эффективен — это же были секреты лечения, которые Чу Цзинъянь выменял в магазине за свои кровные очки.

Не считая первого раза, Чу Цзинъянь уже дважды отдавал кровь императрице. Несмотря на то, что его защищала мощная внутренняя сила, в его теле всё ещё оставался холодный яд, и это отнимало у него много сил. В прошлый раз его вынесли из Куньнингуна, и он пролежал в постели два дня, восстанавливаясь.

Но и награда была немалой. Не говоря уже о всё более мягком отношении императора Цзинъюаня, зрители в «окне трансляции» тоже проявили сочувствие.

В те дни, что Чу Цзинъянь лежал в постели, он получал несколько леденцов за каждый вздох и букеты цветов за каждую каплю крови. Когда император Цзинъюань пришёл навестить его, изображая заботу, комментарии разрывались от сообщений вроде «Аааа, я убью этого слепого мерзавца!», одновременно щедро одаривая его первым в истории красочным фейерверком.

Один фейерверк стоил пять букетов, целых 25 очков!

Чу Цзинъянь вымыл руки в тазу, посмотрел на время, затем на свой баланс очков и, наконец, решился. Превозмогая боль, он потратил 100 очков на «Пилюлю девяти возвращений» в системном магазине.

Он должен был трижды отдать кровь для лекарства императрицы. За этим стоял Чу Чжисин, жаждущий его смерти.

Чу Цзинъяню не нужно было долго думать, чтобы понять, что сегодняшний, последний раз, будет непростым.

Но когда Чу Цзинъянь прибыл в Куньнингун и увидел не только стражу, стоящую наготове, но и самого императора Цзинъюаня во главе стола вместе со старшим принцем, он опешил.

…Он думал, что если Чу Чжисин захочет воспользоваться этой возможностью, чтобы убить его, то должен избегать присутствия императора.

Как бы то ни было, он, Чу Цзинъянь, был вторым принцем династии, чьё имя было записано в императорском генеалогическом реестре.

Чу Цзинъянь шаг за шагом вошёл в тускло освещённый главный зал. Два полностью вооружённых стражника шли за ним. В зале было много людей, большинство из которых низко склонили головы. Чу Чжисин сидел на возвышении, в его глазах читалось торжество.

Чу Цзинъянь не обратил на него никакого внимания, лишь посмотрел на императора Цзинъюаня. «Мудрый и доблестный» император отвернулся, избегая его взгляда.

— Второй брат прибыл, — Чу Чжисин был немного раздражён тем, что его проигнорировали, но быстро улыбнулся, посмотрел в сторону императора Цзинъюаня вслед за Чу Цзинъянем, и в его глазах вспыхнула неприкрытая злоба. — В этот последний раз отец, естественно, должен присутствовать. Вдруг что-то пойдёт не так? Кому здесь по силам взять на себя вину за случайное убийство принца?

Что… что это значило?

Даже нынешний Чу Цзинъянь, давно не питавший никаких иллюзий относительно своего отца, почувствовал внезапную острую боль разочарования.

Он пришёл… посмотреть, как я умру?

Так старательно всё подготовил, боясь, что палач будет колебаться и не сможет убить меня сегодня?

Император Цзинъюань закрыл глаза, затем повернулся и встретился взглядом с полными недоверия глазами юноши.

— …Я знаю, что у тебя мощная внутренняя сила, Цзинъянь, — бесстрастно произнёс император мрачным голосом. — Но не капризничай. Считай, что это искупление грехов твоей матери. Подумай о ней.