В этот момент вдали послышался стук копыт, который быстро приближался и вскоре оказался совсем рядом.
Кормилица Ло тихо произнесла:
— Кто-то едет! Наверное, это люди из дворца Нин-вана, они примчались, чтобы спасти нас!
Как бы спокойна ни была Цин Гэ, она не удержалась и приподняла занавеску, чтобы посмотреть. Вдалеке, в мелком дожде, поднялось облако пыли, и более десятка лошадей мчались прямо на них.
Всадники с длинными стрелами за спиной и изогнутыми луками в руках скакали стремительно.
Впереди всех скакал вороной конь. На нем — человек, восседающий в серебряном седле, в развевающемся красном одеянии, красивый и свободный, излучающий героический дух и неудержимую остроту.
Это был ее господин, его высочество Нин-ван.
В этот момент сердце Цин Гэ сжалось.
Она выдавала себя за госпожу Сяхоу, пути назад уже не было. Но перед лицом человека, который когда-то держал в руках ее жизнь и смерть, в ней все равно пробуждалась глубинный страх и сопротивление.
В четыре года она попала в павильон Тысячи теней, и одна фраза была высечена в ее костях: «верность господину».
Хотя она собиралась покинуть павильон Тысячи теней, она знала: если меч направится на Нин-вана, она обязательно подставится; если Нин-ван прикажет ей преклонить колени, она не сможет стоять.
Это стало инстинктом.
Теперь же ей предстояло подавить свою природу, обманывать, притворяться, даже сближаться...
В этот момент кормилица Ло приблизилась и очень тихо произнесла:
— Госпожа, не бойтесь, так нельзя.
Цин Гэ подняла на нее взгляд. В глазах женщины таился скрытый смысл.
Она понимала: та беспокоилась, что она не выдержит такого зрелища и сразу выдаст себя.
На это Цин Гэ лишь холодно посмотрела в ответ.
Кормилица Ло внутренне вздрогнула, внезапно почувствовав, что эта девушка перед ней была чрезмерно холодна.
А тем временем Нин-ван уже подъехал совсем близко, и с его прибытием звуки битвы внезапно прекратились.
Стражники дворца Нин-вана уже выстроились по обеим сторонам повозки, словно два крыла. Три тайных стража снова скрылись, опустив глаза и затаившись в тени.
Что касается убийц из Сиюаня, они сжимали оружие, готовые к бою, и пристально следили за прибывшими.
Кровь стекала по лезвиям их холодных клинков, капая на влажную землю. На дороге воцарилась неестественная тишина, нарушаемая лишь шелестом дождя на ветру.
Внутри повозки служанки затаили дыхание. Кормилица Ло тоже нахмурилась, внимательно разглядывая Нин-вана через щель в занавеске.
Она увидела, как тот ловко спрыгнул с лошади. В движении подол его расшитого роскошными узорами красного халата изогнулся изящной дугой, а украшенная ослепительными узорами накидка от дождя на его плечах так и притягивала к себе взгляд, сверкая на ходу.
Кормилица Ло пристально смотрела на накидку Нин-вана и прошептала:
— Неужели это та самая легендарная рыбья парча?
П.п.: парча, сотканая по особой технологии и пропитана жиром глубоководных рыб.
Ходили слухи, что рыбья парча была данью от Царства Женщин, величайшей драгоценностью Поднебесной. Даже в проливной дождь она оставалась совершенно сухой.
В этот миг взорам предстало, как Нин-ван сошел с коня, и роскошный плащ его в движении развевался, изящный и прекрасный, без единой капли влаги на сверкающей поверхности.
Стоявший рядом с ним стражник уже почтительно поднял большой зонт, склонив голову, чтобы укрыть Нин-вана от дождя.
Но тот, казалось, даже не заметил этого и направился прямо к месту событий.
В золотом гуане и нефритовом поясе, в красном халате и серебряной накидке, он шагал под мелким дождем широкими шагами. Его плащ развевался на ветру, а надменное лицо неземной красоты излучало холод, подобный лезвию, рассекающему лед.
Даже группа готовых к бою убийц из Сиюаня не могла не поразиться величественному и внушающему благоговейный трепет виду его высочества Нин-вана.
Однако Нин-ван даже не взглянул на убийц из Сиюаня. Его острый взгляд скользнул в сторону повозки.
Его взгляд казался почти осязаемым, полным убийственной силы, заставив всех внутренне содрогнуться.
Нин-ван усмехнулся, его выражение было надменным:
— Сегодня день моей свадьбы. Кто здесь портит мне настроение и умышленно противится мне?
Убийцы из Сиюаня напряглись, пристально глядя на его высочество. На мгновение атмосфера накалилась до предела.
Нин-ван посмотрел на поврежденную повозку, усмехнулся и с некоторой игривостью произнес:
— Вы проделали такой долгий путь, чтобы добавить красок моему празднику? Или, может, вы тоже хотите взглянуть на мою невесту?
Присутствующие были слегка ошеломлены, не понимая сразу, что он имел в виду.
Но в этот момент Нин-ван оттолкнулся носком ноги, ловко подпрыгнув вверх. Его красный халат взметнулся, серебряная накидка развевалась, словно шелковая лента. Он выхватил меч из ножен у пояса и провел им быструю ослепительную дугу над повозкой.
Мощное лезвие меча рассекло плотную завесу дождя и бесшумно прошлось по повозке.
Затем алое одеяние коснулось земли, и дорогие черные сапоги уверенно ступили в дождевую воду, поднимая брызги.
Брызги взлетели вверх, раскинулись в разные стороны и медленно опустились вниз.
Казалось, что в воздухе еще оставался след его силуэта, подобного плывущему дракону.
Все произошло в мгновение ока.
Все затаили дыхание и уставились. Они увидели, как Нин-ван опустил свои тонкие веки, его изящные пальцы сжали рукоять меча и медленно вложили клинок в ножны.
Тонкий клинок все еще вибрировал, издавая звенящий звук.
А повозка рядом, запоздало осознав произошедшее, с грохотом обрушилась.
Разноцветные расписные осколки разлетелись повсюду, нити жемчужных занавесок порвались, расшитые узорами карнизы рассыпались.
От некогда великолепной повозки остались лишь пустые балки, торчащие в разные стороны. Посередине виднелось сиденье, обитое собольим мехом и мягким атласом.
Всеобщему взору предстала безмолвно сидевшая девушка в роскошных одеждах.
Весенний ветерок трепал ее черные волосы. В туманной дымке дождя ее ослепительно белая кожа и изысканная красота были неописуемы.
Сопровождавший их Мо Цзинси мгновенно нахмурился, его взгляд, словно молния, устремился в сторону его высочества Нин-вана. Люди из семьи Сяхоу, сопровождавшие невесту, также изменились в лице.
Это было оскорблением для госпожи из семьи Сяхоу.
Его высочество Нин-ван и вправду оказался таким же дерзким и своевольным, как о нем говорили.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|