Кто тут щеночек? (Часть 2)

На Тан Цинчжи был ингибитор, поэтому Цзян Яншэн чувствовала только легкий древесный аромат его одежды. Она с сожалением вздохнула и прижалась носом к его маленькой мочке уха.

Только когда он похлопал ее по спине, она неохотно выбралась из его теплых объятий и, посмотрев на водителя, который не сводил глаз с дороги, сказала:

— Поехали на улицу Гуаньцянь.

Улица Гуаньцянь, расположенная в центре города, была известна своими ресторанами, в основном, хого. Она находилась довольно далеко от штаб-квартиры Цзян.

Еще до конца рабочего дня Цзян Яншэн забронировала столик в одном из самых популярных ресторанов. Хостес проводила их в уютную отдельную комнату на третьем этаже.

— Ты не ешь острое, поэтому давай закажем юаньян хого. Какой бульон ты предпочитаешь: куриный или томатный? — Цзян Яншэн протянула жениху меню и ополоснула чаем всю посуду на столе. Она знала, что все уже продезинфицировано, но Тан Цинчжи был таким болезненным, что лишняя предосторожность не помешает.

Хого принесли быстро. В центре стола закипел бульон, разделенный на две части: куриный и средней остроты.

Цзян Яншэн, пыхтя от остроты, с наслаждением отправляла в рот кусочки пропитанной бульоном говядины. Ее фарфоровое лицо с высоким хвостом раскраснелось от перца, но даже когда она быстро ела, ее движения оставались изящными.

Тан Цинчжи налил ей теплого соевого молока и поставил рядом остывать, затем засучил рукава и добавил в пустую часть хого с острым бульоном еще мяса и фрикаделек.

— Не суетись, — улыбнулась Цзян Яншэн, глядя на мужчину. — Куриный бульон тоже закипел. Ешь сам, не беспокойся обо мне.

Она взяла общие палочки и шумовку, выловила готовые кусочки и положила их на тарелку Омеги.

— Здесь бульон варят из свежего куриного мяса, он очень вкусный, даже без специй. Попробуй.

Они с удовольствием поели хого. Когда они вышли из ресторана, дождь уже закончился. Прохладный ветер принес с собой свежий запах земли, развеяв аромат острого хого.

— Как хорошо, — Цзян Яншэн размяла шею, потянулась и услышала тихий хруст позвонков.

Прохладные большие руки легли ей на плечи, мягко массируя. Нежный мужской голос был полон заботы:

— Ты очень устала? У моего отца тоже часто болит шея и плечи. У нас есть знакомый врач, который регулярно приходит к нему домой и делает массаж. Может, он придет и к тебе?

Цзян Яншэн подняла руку, взяла его длинные пальцы и поцеловала.

— Если Чжичжи заботится обо мне, я совсем не устаю. Пойдем в машину, здесь сильный ветер.

По дороге в поместье Тан Цзян Яншэн не отпускала его руку, то целуя тыльную сторону ладони, то переплетая свои пальцы с его и поглаживая. Она вела себя как влюбленная девчонка, которой никак не хватало прикосновений.

Тан Цинчжи несколько раз пытался высвободить руку, но безуспешно. Из-за присутствия водителя он не мог сделать ей замечание, поэтому просто откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и представил, что у него просто очень ласковый котенок.

Видя, что он не сопротивляется, Цзян Яншэн осмелела и начала гладить его ямочку на щеке. Тан Цинчжи больше не мог притворяться равнодушным. Он повернулся и, поймав ее палец губами, посмотрел на нее сквозь очки широко раскрытыми глазами.

— Перестань, — на его надутых щеках было написано это требование. Цзян Яншэн едва сдержала смех.

— Ты еще и кусаешься? Ты что, щенок?

В итоге, заигравшись, вторая госпожа Цзян угодила в черный список на три дня. И только когда их родители встретились, чтобы обсудить детали помолвки, она смогла, обняв жениха за тонкую талию, выпросить у него прощение и выбраться из черного списка.

Пока взрослые обсуждали дела в отдельной комнате, Цзян Яншэн и Тан Цинчжи вышли в сад, чтобы поговорить.

Только после того, как она пообещала больше не трогать его на людях, он согласился взять ее за руку.

— А если никого нет рядом? — Цзян Яншэн обняла его за талию, и они остановились под виноградной лозой в углу сада. Ее янтарные глаза, отражая свет фонарей, сияли, когда она смотрела на него.

— Если никого нет, можно целоваться, обниматься и прижиматься друг к другу, верно?

Невеста улыбалась, как цветок, но Тан Цинчжи отвел взгляд, рассматривая небо, землю, виноградную лозу — все что угодно, только не ее.

— Как хочешь…

Эти слова были для Цзян Яншэн как карт-бланш. Ее глаза засияли от радости.

Она наклонилась и поцеловала жениха. Тан Цинчжи даже не успел закрыть глаза, как почувствовал легкое прикосновение к губам — что-то прохладное и мягкое.

— Ой! — Цзян Яншэн схватилась за веко. Увлекшись поцелуем, она не заметила очков Тан Цинчжи и ударилась об них.

— Хм-м, — Тан Цинчжи поправил очки и не смог сдержать смешок. Но прежде чем он успел что-то сказать, Цзян Яншэн сняла его очки.

— Это не считается, — и снова его губы почувствовали мягкое прикосновение.

У Тан Цинчжи была сильная близорукость, и без очков все остальные ощущения обострились. Он отчетливо чувствовал дыхание Альфы на своем лице, а тем более ее язык, который скользил по его сомкнутым губам.

Он растерянно открыл рот, впуская эту нахалку. Ее прохладные, мягкие губы ласкали его влажные губы, а ловкий язычок играл с его языком. Его дыхание становилось все более частым, словно что-то мешало ему дышать.

— Дыши, — Цзян Яншэн отстранилась от его губ, целуя его в щеки. Одной рукой она обнимала его за талию, а другой поглаживала по спине, чувствуя, как он постепенно расслабляется.

— Чжичжи, ты даже дышать не умеешь. Какой же ты послушный, — Цзян Яншэн не удержалась и снова покрыла его лицо легкими поцелуями. — Я могу тебя научить.

Тан Цинчжи, прижавшись к ее плечу, немного отдышался и, услышав ее шутливый тон, со злостью укусил ее за плечо.

— Ай! Ты точно щенок! Все время кусаешься! — Цзян Яншэн вздохнула и послушно замерла.

— Прости, — Тан Цинчжи поцеловал ее через одежду в то место, куда только что укусил, и тихо извинился.

Он и сам не понимал, что с ним происходит. Стоило Цзян Яншэн начать его дразнить, как он совершал такие детские поступки. Если бы дедушка увидел его таким, он бы, наверное, только тяжело вздохнул, не говоря ни слова.

Как и Цзян Яншэн сейчас. В ее вздохе слышалось разочарование. Он не хотел видеть ее взгляд, поэтому просто уткнулся лицом в ее плечо, ожидая, что она оттолкнет его.

Но она не оттолкнула его. Наоборот, он почувствовал еще один поцелуй, потом еще один и еще…

Цзян Яншэн, казалось, решила во что бы то ни стало научить его целоваться. Когда она наконец отпустила его и, взяв за руку, повела обратно в комнату, все могли заметить его распухшие губы, затуманенный взгляд и общий вид человека, которого только что любили.

Отец Цзян бросил на нее сердитый взгляд, но, стиснув зубы, сказал, что их чувства крепнут и они — идеальная пара. Только после этого дедушка Тан перестал смотреть на Цзян Яншэн с неодобрением.