Глава 10

Рассвет уж улыбнулся сероокий,Пятная светом облака востока.Как пьяница, неверною стопойС дороги дня, шатаясь, мрак ночнойБежит от огненных колес Титана.Пока не вышло солнце из тумана,Чтоб жгучий взор веселье дню принесИ осушил ночную влагу рос,Наполню всю корзину я, набравЦветов целебных, ядовитых трав.Земля, природы мать, — ее ж могила:Что породила, то и схоронила.Припав к ее груди, мы целый рядНайдем рожденных ею разных чад.Все — свойства превосходные хранят;Различно каждый чем-нибудь богат.Великие в себе благословеньяТаят цветы, и травы, и каменья.Нет в мире самой гнусной из вещей,Чтоб не могли найти мы пользы в ней.Но лучшее возьмем мы вещество,И, если только отвратим егоОт верного его предназначенья, —В нем будут лишь обман и обольщенья:И добродетель стать пороком может,Когда ее неправильно приложат.Наоборот, деянием инымПорок мы в добродетель обратим.Вот так и в этом маленьком цветочке:Яд и лекарство — в нежной оболочке;Его понюхать — и прибудет сил,Но стоит проглотить, чтоб он убил.Вот так добро и зло между собойИ в людях, как в цветах, вступают в бой;И если победить добро не сможет,То скоро смерть, как червь, растенье сгложет.

Отец мой, добрый день!

Господь да будетБлагословен! Но кто же слух мой будитПриветом нежным в ранний час такой?О сын мой, должен быть гоним тоскойТот, кто так рано расстается с ложем.Мы, старики, спать от забот не можем.Где сторожем забота — нету сна;Но юность беззаботна и ясна,Сон золотой ее лелеет ложе, —И твой приход меня смущает. Что же?Иль ты в беде? Иль можно угадать,Что вовсе не ложился ты в кровать?

Ты прав. Мой отдых слаще был сегодня.

Ты с Розалиной был? О, власть господня!

Я — с Розалиной? Нет! Забыты мнойИ это имя и весь бред былой.

Хвалю, мой сын. Но где ж ночной пороюТы нынче был?

Я все тебе открою:Я пировал всю ночь с врагом моим,И невзначай — смертельно ранен им,И ранил сам его, а исцеленьяМы оба ждем от твоего уменья.Как видишь, ненавидеть не могу —Помочь прошу и моему врагу.

Ясней, мой сын! Играть не надо в прятки,Чтобы в ответ не получить загадки.

Я буду ясен: сердцу дорогаДочь Капулетти, нашего врага.Мы с ней друг другу отдались всецело;Все решено, и за тобою дело.Отец, ты должен освятить наш брак,Навек связать нас. Где, когда и какМы встретились, друг друга полюбили —Тебе дорогой рассказать успею.Но об одном молю тебя, отец, —Сегодня ж возложи на нас венец.

Святой Франциск! Какое превращенье!А твой предмет любви и восхищенья,А Розалина! Ты ее забыл?В глазах у вас — не в сердце страсти пыл.Из-за нее какие слез потокиНа бледные твои струились щеки!Воды извел соленой сколько ты,Чтобы любви прибавить остроты!Еще кругом от вздохов все в тумане,Еще я слышу скорбь твоих стенаний;Я вижу — на щеке твоей блеститСлед от былой слезы, еще не смыт.Но это ведь был ты, и вся причинаТвоей тоски была ведь Розалина!Так измениться! Где ж былая страсть?Нет, женщине простительней упасть,Когда так мало силы у мужчины.

Но ты ж сердился из-за Розалины,Бранил меня, что я ее любил.

Не за любовь, мой сын, — за глупый пыл.

Убить любовь найти велел мне силы.

Но не за тем, чтоб из ее могилыЛюбовь иную к жизни вызвать вновь.

О, не сердись, теперь моя любовьЗа чувство чувством платит мне сердечно —Не то, что та.

Та видела, конечно,Что вызубрил любовь ты наизусть,Не зная букв. Но, юный флюгер, пустьВсе будет так; пойдем теперь со мною.Все, что возможно, я для вас устрою:От этого союза — счастья жду,В любовь он может превратить вражду.

Идем же, я горю от нетерпенья.

Будь мудр: тем, кто спешит, грозит паденье.