04 (Часть 1)

04

Сюй Хуайнань сидела, небрежно скрестив ноги, слегка сутулясь. Высокий хвост спускался ниже лопаток, волосы рассыпались по плечам.

Если смотреть на нее сзади и сбоку, были хорошо видны пряди челки по обе стороны лица.

Тонкие, густые волосы лежали слоями. Когда она медленно махала телефоном, они колыхались в такт, подхваченные налетевшим сзади ветром.

Позади нее разливался алый закат, а впереди сидела девушка, обласканная его последними лучами.

Ее силуэт в его сознании наложился на образ той камелии.

Прохладный ветер трепал и волосы Су Цзибэя. Непослушный вихор на макушке смешно топорщился на ветру, но он этого совершенно не замечал.

Сюй Хуайнань захотелось посмотреть на вечернюю зарю позади себя, и она вдруг обернулась.

Закат, казалось, был совсем рядом, рукой подать. Оранжевое сияние заливало все небо, и облака, окрашенные последними лучами солнца, медленно уносились ветром.

Сидящие позади люди располагались неравномерно. Взгляд Сюй Хуайнань скользнул вниз и остановился на торчащем вверх вихре волос.

Обладатель этого вихра все еще весело подпевал завучу, сияя от удовольствия.

Рука с четко очерченными костяшками сжимала телефон и покачивала им в воздухе, кончики пальцев тоже отливали оранжевым.

Непослушный вихор послушно качался из стороны в сторону вслед за движениями хозяина, изгибаясь красивой дугой. Несколько раз он почти пригладился, но тут же снова отклонялся в другую сторону.

Сюй Хуайнань почему-то нашла эту пару — юношу и его вихор — немного забавными и своевольными.

Юноша, словно почувствовав ее взгляд, повернул голову, и их глаза встретились.

Среди колышущейся толпы они смотрели друг на друга.

Сюй Хуайнань улыбнулась глазами, подняла руку, лежавшую на колене, и на уровне плеча сделала приветственный взмах. Затем снова отвернулась, подняла телефон и присоединилась к общему ритму, задаваемому завучем.

Движения руки Су Цзибэя замедлились. Он улыбнулся ей в спину, слегка запрокинул голову и продолжил петь.

-

Мероприятие завершилось песней «Аромат риса». Ученики поднялись с травы и синхронно отряхнули одежду сзади.

Несколько парней пошли первыми, и толпа потянулась к учебному корпусу.

Сюй Хуайнань шла не спеша. Мимо нее пробегали ученики, кто-то позади искал друзей, а кто-то, как и она, медленно покидал площадку.

Вернувшись в класс, она увидела, что одноклассники, еще перед уходом на площадку собравшие рюкзаки, теперь «со всеми пожитками» возбужденно выбегали наружу.

Сюй Хуайнань по-прежнему действовала в своем неторопливом стиле: медленно застегнула молнию рюкзака, затем взяла холщовую сумку и поправила слегка помятую одежду.

Она и так шла медленно, так что к моменту ее возвращения в классе почти никого не осталось. Когда она закончила собираться, в помещении была уже она одна.

Выключив свет, проверив, закрыты ли окна, и, наконец, заперев дверь на ключ, она спустилась вниз.

-

Проходя мимо учительской, она столкнулась с классным руководителем, который как раз резко открыл дверь.

— Хуайнань? Как раз вовремя, зайди на минутку.

Сюй Хуайнань кивнула в знак согласия и уверенно вошла в учительскую, остановившись у рабочего места классного руководителя в ожидании.

Судя по виду учителя, он собирался пойти налить воды, но, увидев Сюй Хуайнань, отложил это дело, сел в рабочее кресло и вздохнул.

— Эх, Хуайнань, ты знаешь Су Цзибэя?

Сюй Хуайнань была озадачена, но ответила честно:

— Учитель, это тот художник, который несколько дней назад вернулся в наш класс?

В глазах классного руководителя мелькнула надежда, но тут же погасла.

— Да, это он. Этот парень… у него высокие баллы на едином экзамене по искусству, а вот общеобразовательные предметы никак не идут.

Сюй Хуайнань кивнула, ничего не сказав.

— …Все-таки экзамены скоро, ученики часто подходят к учителям с вопросами, и ему иногда просто не удается попасть на консультацию. Ты… не могла бы, если будет время, объяснить ему что-нибудь, помочь с заданиями?

Классный руководитель чувствовал себя беспомощным, но он был буквально окружен учениками и не мог уделить внимание личным успехам Су Цзибэя.

Во всей параллели только Сюй Хуайнань была зачислена без экзаменов, и так уж совпало, что они оказались в одном классе. Он мог лишь надеяться, что одноклассники помогут друг другу.

— Да, я поняла. Учитель, что-нибудь еще? — Сюй Хуайнань кивнула. Голос ее был ровным, эмоций в нем не угадывалось.

— Больше ничего, можешь идти, — классный руководитель встал, собираясь все же пойти за водой.

Сюй Хуайнань вышла из учительской и ушла.

-

Су Цзибэй довольно рано сел в автобус.

Когда автобус проезжал остановку у Переулка Весеннего Чая, он вдруг вспомнил белые стены и черные черепичные крыши, увиденные в тот день, и вышел.

На этот раз он быстро нашел дорогу к тому дворику.

Однако хозяйки еще не было дома. Деревянная дверь скрывала сад, полный камелий и люсу.

Он почувствовал легкое разочарование и уже собирался уходить, когда его взгляд упал на конверт в почтовом ящике.

На нем черной ручкой был выведен иероглиф «Су». Должно быть, это ему.

Ветер пробуждал нежные цветы камелий, а весна незаметно прислала письмо.

Су Цзибэй протянул руку, взял конверт, вскрыл его и, прочитав содержимое, убедился — да, это точно было адресовано ему.

Оказалось, хозяйкой дворика была та самая девушка в белом платье с его рисунка.

Ее почерк, с мягкими линиями штрихов, напоминал ауру, исходившую от нее самой.

Он замер на месте, перевесил рюкзак вперед, нашел внутри черную ручку и стикер и написал:

Счастливой весны.

Камелии во дворе цветут прекрасно. Надеюсь, судьба сведет нас снова.

Хозяйка дома не видела Су Цзибэя, а его воспоминания о ней ограничивались лишь образом в развевающемся белом платье и ее нежными чертами лица.

Уходя из переулка, Су Цзибэй испытывал странное чувство, словно два человека из разных пространств смогли поговорить, преодолев время.

-

Когда Сюй Хуайнань вернулась в Переулок Весеннего Чая, уже смеркалось. На улице не было фонарей, и тропинка перед ней тонула во мраке.

Сюй Хуайнань остановилась у двери своего дома, достала ключ, открыла дверь и, прежде чем войти, бросила взгляд на почтовый ящик — ее конверт из крафт-бумаги исчез, а вместо него лежал стикер.

Она наклонилась, двумя пальцами подхватила записку, которую вот-вот могло унести ветром, и вошла в дом.

Сюй Хуайнань вошла внутрь, переобулась и прошла в центр гостиной.

Над журнальным столиком висел бумажный фонарь. Красный шнурок с колокольчиком был обернут вокруг патрона лампочки — чтобы включить свет, нужно было потянуть за него.

Она бросила рюкзак на тканевый диван бамбуково-зеленого цвета, села на пол между журнальным столиком и диваном, скрестив ноги, и развернула стикер.

Почерк она узнала.

Это был тот же почерк, что и на записке «Люсу» в тот день.

Пробежав глазами фразу, она подняла голову и посмотрела на камелии за окном во дворе — они действительно цвели прекрасно.

Затем она снова взглянула на несколько иероглифов на стикере. Сдержанные и спокойные, они походили на почерк юноши их возраста.