День нулевой (Часть 2)

Она сидела на диване, уткнувшись в телефон. Услышав его, она подняла голову и посмотрела на него. Губы сжались в тонкую линию, глаза не двигались, ожидая, что он скажет дальше.

Но дверь закрылась, время резко остановилось. Он, уже мёртвый, забыл всё и проснулся в холодном поту от кошмара душным влажным летом.

Снова наступил день его восемнадцатилетия, снова хлынул внезапный ливень.

Снова снежной зимней ночью он убил человека, сел в машину и выехал на скоростную трассу. Остановившись на перекрёстке, он спас кошку на 31-й секунде красного света и в момент смерти снова вернулся в то же лето.

Это была временная линия, где её не было.

Каждый цикл был новым началом. Он снова и снова убивал одного и того же человека, умирал на этом заснеженном перекрёстке в ночи, а затем просыпался в день своего восемнадцатилетия, бесконечно повторяя эти монотонные девять лет.

Словно в игре, где после проигрыша нужно начинать заново. Он выбрал неверный вариант и никак не мог прийти к правильному финалу.

----

— Эй, — чёрная кошка снова похлопала его по лбу. — Ты всё ещё хочешь спасти её и умереть ещё раз?

Дуань Шицзе поднял голову и посмотрел туда, где была припаркована машина. Чёрная кошка тоже взглянула в ту сторону.

— Не волнуйся, я отправлю её домой.

Она сидела на земле, выгнув спину. Кончики её ушей подёргивались. Чёрная шерсть на голове блестела в свете уличного фонаря, словно смазанная маслом или водой.

Дуань Шицзе заметил это, наклонился и тут же почувствовал запах крови. У основания уха кошки он увидел кровоточащую рану.

Боль от раны задевала нервы, и кошка время от времени вздрагивала и дёргала ушами.

Эта боль вскоре пронзила и Дуань Шицзе. Он неуверенно позвал:

— …Хуан Тао?

Хуан Тао повернула голову и посмотрела на него. Её золотистые глаза были холодными и безразличными. Она всё ещё злилась на него за то, что он в прошлый раз повредил ей ухо, и не ответила.

Колокольчик в его руке тихо звякнул. Сяо Бай, услышав звук, подошла ближе и, склонив голову, стала наблюдать за ними с безопасного расстояния.

Неизвестно, что Хуан Тао сказала ей, но та мяукнула. Дуань Шицзе, слушая её, снял свою белую футболку, разорвал её на полоски, чтобы сделать бинт, и, просунув руку под лапы Хуан Тао, осторожно притянул её к себе.

Хуан Тао, прижав лапы к себе, подняла голову и посмотрела на него. Она замерла.

— Ты больше не боишься?

Дуань Шицзе кивнул, аккуратно прижал полоску ткани и стал обматывать её вокруг уха кошки. Он извинился, а затем поблагодарил её.

— Спасибо, что была с ней. И спасибо, что вернула меня. Боюсь, в будущем Яо Яо придётся ещё не раз побеспокоить тебя.

Ночь была тёмной и влажной. Хуан Тао молча позволила ему перевязать рану, глядя на тёмный, безграничный перекрёсток.

— Даже если ты умрёшь десять тысяч раз, ты можешь больше никогда её не увидеть.

Рука Дуань Шицзе дрогнула. Опустив глаза, он продолжил завязывать узел на бинте.

— Ничего страшного.

— Будет ещё десять тысяч первая попытка.

— …Сколько бы раз ни потребовалось, я найду её.

Уличный фонарь мигнул. Чёрные зрачки Хуан Тао сузились до размера иголок. Она не ответила ему, отодвинулась немного и серьёзно сказала:

— Времени мало. Попрощайся и уходи.

— Хорошо.

Дуань Шицзе вернулся в машину.

На заднем сиденье Юй Яо, едва дыша, всё ещё лежала без сознания, свернувшись калачиком.

Она была худой, как скелет, словно засохшая ветка, лишённая влаги. Её губы были сухими и потрескавшимися, кожа постепенно холодела.

В последний раз Дуань Шицзе наклонился к ней, прижался лбом к её лбу, медленно роняя слёзы. Он нежно поцеловал её переносицу, глаза, подбородок, ещё раз посмотрел на неё, погладил по щеке и тихо прошептал ей на ухо:

— Яо Яо, подожди меня.

Он закрыл дверь машины и подошёл к Хуан Тао. Колокольчик в его кармане тихо звенел при каждом шаге. Он достал колокольчик, а вместе с ним — цепочку, которую починил несколько дней назад.

Это была первая цепочка, которую он сделал для Юй Яо, когда учился. Он вырезал и отшлифовал из красного агата фигурку яблока. На это у него ушёл целый семестр проб и ошибок.

Из оставшегося материала он попросил мастера сделать позолоченное и посеребрённое надкусанное яблоко и сморщенную яблочную косточку. Когда Юй Яо злилась на него, она молча меняла кулон на этот.

Её было слишком легко понять, и её было легко успокоить. Помирившись, она радостно надевала обратно яблоко, смотрела в зеркало и говорила: «Всё-таки маленькое яблочко красивее. Ты больше не должен меня злить».

Дуань Шицзе отдал цепочку Хуан Тао. Та узнала её, взяла лапой и сказала:

— Иди. Я верну её ей.

— Спасибо.

Он подошёл к Сяо Бай. Та настороженно смотрела на него, её зрачки сузились. Он присел перед ней и протянул руку ладонью вверх.

На ладони лежал старый оранжевый колокольчик. Сяо Бай подошла ближе, понюхала его пальцы, коснулась лапой колокольчика и осторожно посмотрела на него.

Глаза Дуань Шицзе покраснели. Он тихо спросил:

— Можно… мне тебя обнять?

Сяо Бай склонила голову, понюхала его, водя носом из стороны в сторону, обошла его, встала передними лапами ему на колени и, вытянув шею, понюхала его.

Дуань Шицзе опустил голову. Он видел её розовый носик и круглые янтарные глаза.

Она мяукнула и коснулась его лица.

В следующую секунду Дуань Шицзе обнял её.

Мягкая, пушистая, тёплая — словно она наконец заполнила последнюю пустоту в его сердце.

В этот момент всё вокруг исчезло. Ослепительный белый свет фар грузовика ударил в глаза, и в мгновение ока разорвал его на части.