Суд сердца (Часть 4)

Цзин Ци Чэнь сказал Цзэ Юй, что если она хочет узнать правду, то пусть придёт сюда завтра в то же время.

На следующую ночь Цзэ Юй пришла немного раньше назначенного времени. Издалека она увидела, что двор окутан небесной ци, — похоже, там было какое-то верховное божество.

Ночь была холодной, моросил мелкий дождь, который ветер швырял в ледяной воздух. Белые ленты во дворе пропитались водой, некоторые прилипли к столбам, другие безвольно свисали.

Подойдя ближе, Цзэ Юй увидела Цзин Ци Чэня, кланяющегося девушке-бессмертной в синем. Почтительность, с которой он приветствовал её, намного превосходила ту, что он проявил к Цзэ Юй.

Девушкой в синем была богиня Хань Шань. Она всегда жила в Небесной Столице, и Цзэ Юй стало интересно, откуда она знает Цзин Ци Чэня. Они довольно долго разговаривали.

Наконец, лицо Хань Шань изменилось, она выглядела раздражённой. Лицо Цзин Ци Чэня тоже стало холодным.

Цзэ Юй, наблюдавшая за ними из-за изгороди, поняла, что они расстались недовольными друг другом.

Хань Шань уже заметила Цзэ Юй. Попрощавшись с Цзин Ци Чэнем, она направилась к ней с высокомерным видом.

— Ваша болезнь прошла? — с улыбкой спросила Цзэ Юй.

— Да, спасибо за лепестки Злобного Лотоса, — самодовольно улыбнулась Хань Шань. — Иначе бы я ещё долго мучилась. Ах да, Хэ Хун у меня в полном порядке. Были кое-какие дурные привычки, должно быть, перенял у прежней наставницы, но я его перевоспитала.

— Хэ Хун непослушный, вам пришлось повозиться, — беззаботно ответила Цзэ Юй, проигнорировав сарказм в её голосе, и направилась к дому.

— Вы всё ещё не хотите отдать мне Договор о Небесах и Людях? — Хань Шань преградила ей путь.

— Почему я должна отдавать тебе то, что принадлежит мне? — удивилась Цзэ Юй.

— Ну что ж, — Хань Шань опустила руку, гнев на её лице сменился приветливой улыбкой. — Раз вы так упрямы, не вините меня, если я припомню вам старые грешки.

— Ищите, — сказала Цзэ Юй, входя во двор. — Только не пугайтесь, когда найдёте.

Цзин Ци Чэнь в белых одеждах стоял посреди двора, его тело излучало странное сияние. Рядом с ним стоял тот самый призрак старухи с растрёпанными волосами, а перед ними на коленях стояли шесть человек.

Судя по вчерашней ситуации, Цзэ Юй догадалась, кто они. На коленях стояли трое сыновей старухи и их жёны.

Их лица были бледны от страха, словно они совершили тяжкий грех.

— Вы знаете, в чём ваша вина? — мягко спросил Цзин Ци Чэнь. В его голосе не было ни капли злости, но от него веяло холодом.

Простые смертные, никогда не видевшие ничего подобного, испуганно молчали, переглядываясь друг с другом.

— Мама, это ты? — наконец, спросил самый младший, Кан Сань.

Призрак старухи вздрогнул. Сейчас она выглядела совсем не так, как при жизни, но Кан Сань всё же узнал её:

— Да, это я.

Все испуганно посмотрели на старуху, а затем быстро опустили головы.

— Ты умерла, зачем ты мучаешь нас? — воскликнула жена Кан Саня, известная своим сварливым характером. — Твой внук из-за тебя заболел, а теперь ты привела с собой помощников. Хочешь, чтобы мы с тобой отправились в могилу?

— Мама, ты же умерла, — сказал Кан Эр. — Зачем ты вернулась? У тебя есть какое-то незаконченное дело?

Старуха молчала.

— Мама, врачи ничем не могли тебе помочь, — сказал Кан Сань. — Мы тоже ничего не могли сделать. Если тебе что-то нужно, скажи, мы сожжём это для тебя.

— Поздно изображать почтительных сыновей! — сказал Цзин Ци Чэнь. — Почему вы не были такими заботливыми, когда она была жива?

— Это наше семейное дело, какое вам до этого дело? — спросил старший брат, Кан Да, который до этого молчал.

— Не смейте грубить! — наконец, снова заговорила старуха. — Я пришла спросить вас, знаете ли вы, как я умерла?

— Разве ты не от болезни? — удивился Кан Сань.

— Я хоть и долго болела, но болезнь не была смертельной, — старуха закрыла глаза, и по её впалым, синеватым щекам потекли две кроваво-красные слезы. — Я не могла встать с постели, и вы должны были ухаживать за мной. Но за три дня до смерти я не получила ни капли воды. Я умерла от жажды!

Три сына в ужасе подняли головы. Раздался громкий звук пощёчины. Кан Да ударил свою жену:

— Как ты ухаживала за моей матерью?!

— Разве можно умереть от жажды? — испуганно спросила женщина, прикрывая распухшую щеку. — Я просто забыла дать ей воды, как она могла умереть от жажды?!

Оказалось, что, хотя эта семья жила за городом, трое мужчин постоянно работали в городе Дайцзюнь и возвращались домой раз в месяц. Дома оставались только их жёны и дети.

— А вы разве не виноваты? — спросил Цзин Ци Чэнь, указывая на ветхую хижину в углу двора. — Будучи сыновьями, вы не ухаживали за больной матерью. Посмотрите, в каком доме она жила! А вы, невестки, не заботились о свекрови, оскорбляли и избивали её, из-за чего она умерла от жажды. Ваши преступления прокляты небом и землёй!

Смертные дрожали от страха и умоляли о пощаде.

— Как, по-вашему, верховная богиня, с ними поступить? — Цзин Ци Чэнь повернулся к Цзэ Юй. В его глазах горел непонятный огонь.

Увидев это, Цзэ Юй вдруг вспомнила давнее событие, и давно забытая боль охватила её сердце.

— Потерпевшая здесь, зачем спрашивать меня? — сказала она. — Решайте сами, только не нарушайте законы Небес. Я пойду.

— Провожу верховную богиню, — Цзин Ци Чэнь низко поклонился Цзэ Юй.

Цзэ Юй была слишком расстроена, чтобы обращать внимание на его странное поведение. Она вернулась в Дом Ласковых Девушек.

Лежа в постели, Цзэ Юй никак не могла уснуть. Давно забытые воспоминания нахлынули на неё, и стоило ей закрыть глаза, как перед ней вставали ужасные лица.

— Цзэ Юй, ты не спишь? — Се Цзин Шэнь сидел на стуле рядом с кроватью и смотрел на неё.

— Когда ты пришёл? — вздрогнула Цзэ Юй.

— Уже давно, — нежно поправляя волосы Цзэ Юй, ответил Се Цзин Шэнь. — О чём ты думаешь? Даже не заметила, как я пришёл.

Цзэ Юй поспешно проверила, в порядке ли её одежда. К счастью, всё было закрыто. Она действительно устала и не хотела с ним спорить.

— Я сегодня очень устала, уходи, — сказала она, повернувшись к нему спиной. — А то ещё кто-нибудь увидит.

Цзэ Юй была в белой ночной рубашке, мягкие изгибы её спины утопали в одеяле, а чёрные волосы рассыпались по подушке, словно распустившийся цветок кардамона. Се Цзин Шэнь взял прядь волос и начал перебирать её в руках.

— Цзэ Юй, между нами уже была близость, чего ты боишься? — сказал он. — Я уйду, когда ты уснёшь.

Цзэ Юй не стала обращать на него внимания. До его прихода она никак не могла уснуть, но теперь её начало клонить в сон. Вскоре Цзэ Юй крепко заснула.