Господин Мун просматривал наброски, придуманные членами клуба историй, и их структуру. Сокван хотел написать историю о книге, а Сунхва — о жизни знаменитости. Бом решила написать о ребенке, который только научился стоять на ногах, а Джухо — об обычной жизни женщины, которая отправилась на пляж.
— Итак, я полагаю, что вы все придумали персонажей для своей истории? — спросил господин Мун, окинув взглядом сидящих перед ним членов клуба.
Все дружно произнесли:
— Да.
— Сегодня мы постараемся придать вашим героям как можно больше формы.
Дети выжидающе уставились на господина Муна, с трудом сдерживая волнение. Им предстояло придать своим персонажам индивидуальность. Создание персонажа было увлекательным процессом. Но это не было какой-то бездумной забавой.
— Персонажи очень важны для истории. Иногда они даже влияют на направление развития самого сюжета. Подумайте хорошенько, что вы хотите выразить в своих историях, и придумайте персонажа, который лучше всего отражал бы ваш сюжет.
— Звучит мудрено, — проворчал Сокван.
После недолгого раздумья мистер Мун постарался объяснить проще суть:
— Вы все словно их родители.
— Как это?
— Ваши персонажи — это ваши дети.
В классе повисла тишина. Ученики выглядели растерянными.
— Автор — это родитель своих персонажей. А персонажи — его дети, — господин Мун продолжил свое объяснение: — Подумайте о своих родителях. Что они делают для вас?
— Ну… Они много чего делают, — озадаченно протянула Сунхва. Это был ответ человека, который много получил от своих родителей.
— Все так. И вам, ребята, нужно относиться к своим персонажам так же, как ваши родители относятся к вам.
Чжухо задумался, вспоминая, что он получил от своих родителей. Да все. Начиная с обуви, которую он носил, — все им было получено от его родителей. Рука, которой он сейчас записывал истории. Мозг, которым он сейчас думал, — все это он получил от них.
— Родители…
Члены клуба, казалось, все еще пребывали в некой растерянности. В конце концов все они были чьими-то детьми. И хотя они были благодарны им, но не совсем понимали, что значит быть чьим-то сыном или дочерью. Их растерянность была понятной. Поглядев какое-то время на лица каждого, господин Мун еще немного подумал и выдал им еще более простое объяснение.
— Как насчет вот такого? Если вам трудно думать о персонажах с точки зрения их родителей, то станьте их создателями. Это ведь здорово, правда? Вы, ребята, создаете нового человека. Создатель наделяет свое творение различными талантами и характеристиками.
— Создатель…
— Звучит круче, но от этого не становится легче.
На самом деле такое им было понять еще сложнее, поэтому господин Мун подумал еще немного и предложил:
— Давайте так! Представьте меня вашим персонажем.
— То есть как это вас, господин Мун?
— А вы будете писателями.
Сокван собирался задать еще один вопрос, но господин Мун поднял руку, дав понять, что еще не закончил говорить.
— Каково это держать за руку своего персонажа? Как бы он отвечал на ваши вопросы? Как бы он отреагировал на ту или иную ситуацию? Насколько подробными или выразительными будут ваши персонажи, зависит только от вас, от писателей. Так как вы только пробуете себя на этом поприще, ваши персонажи могут быть прописаны расплывчато. Поэтому просто думайте о персонаже со «своей» точки зрения. Вы ведь все знаете, что чувствует ваша рука, верно?
— Ваши слова, что мы недостаточно опытны в писательстве, только расстраивают, — проворчала недовольная Сунхва.
— Ты действительно еще новичок, — ответил ей Сокван. Это было похоже на ответ господина Муна, но по какой-то причине Сунхва вскинула руку в жесте отрицания.
— Относиться к своему персонажу, как к самому себе, — это очень похоже на авторское мышление. Роман не может избежать ограничений, связанных с исследованием существования «я». Вы пишете о человеке, о его жизни. Как родитель, создатель или автор, вы — это всегда именно вы.
Чжухо молча кивнул.
— Да…
— Э-э… Хм, ага, точно, — произнесла Бом, неловко хихикнув. Члены клуба выглядели еще более потерянными, пока Чжухо внутренне улыбался, глядя на них. На самом деле не было никакого способа обойти этот вопрос. Чем больше автор размышлял и копался в своем романе, тем чаще он ступал на территорию идентичности и метафизики со своим персонажем.
*Хлоп! Хлоп! *
Неожиданно господин Мун дважды хлопнул в ладоши. Видимо, почувствовав их замешательство, он сменил тему.
— Сегодня вы будете создавать своих персонажей, — сделал акцент только на персонажах, отбросив все сказанное им ранее в сторону.
— Каждый из ваших персонажей — одушевленный, — подчеркнул он.
Члены клуба внимательно слушали его, убеждая себя, что пишут историю о живом человеке.
— Если персонаж живой, значит, за его поступками и словами в романе всегда стоит какая-то причина.
— Причина?
— Именно так. Почему вы все здесь сидите?
— Ну… Не знаю… может… чтобы поступить в колледж?
— Чтобы почувствовать себя счастливыми, все вы здесь за этим, — поправил господин Мун, продолжив: — То, что вы собираетесь написать, никак не поможет вам в колледже. Это также не повысит вашу успеваемость. И все же вы упорно трудитесь. Даже сейчас горите желанием учиться дальше, чтобы лучше писать. Так почему?
— Потому что это весело, — ответила Бом.
— А мне просто нравится писать.
— Я хочу писать истории.
— Это помогает достичь моих целей.
Остальные члены клуба дополнили ответ Бом. Эмоциональные или рациональные ответы — у каждого была своя причина присутствия в этом клубе.
— Видите? У каждого из вас есть ответ. Так же и с вашими героями. Они находятся в движении, потому что у них есть на то своя причина, — сделав небольшую паузу, господин Мун огляделся по сторонам. — Хорошо, допустим, я убил человека.
— Что?!
— О, отталкиваемся от того, что я вымышленный персонаж вашего романа, — быстро пояснил господин Мун и махнул рукой, имитируя удар ножом.
Чжухо внимательно следил за движением его руки.
— Удар.
Члены клуба представили, как нож пронзил кожу. Господин Мун только что кого-то «убил». Конечно, он просто рассек воздух рукой, в которой ничего не было.
— Вас это как затронуло? Почему нет?
— Потому что вы не назвали нам причину произошедшего, — начали отвечать члены клуба, применяя то, что они только что узнали, на практике.
— Правильно. Потому что нет никакого объяснения моим действиям. Персонажи в романах живые, для их действий нужна причина. Причина есть всегда. Просто мы не выразили ее сейчас вслух. Родители, неужели вы планируете создать ваших детей такими скучными? Всемогущие создатели, неужели вы собираетесь оставить свои творения непонятыми другими? Разве вы сможете найти для себя оправдания?
— Нет! — взволнованно воскликнули члены клуба.
— В точку! Вы будете отчаянно защищать меня, как мои создатели. Сколько бы вы ни дарили мне своей любви, а верну вам ее сторицей, дав ответы, которые вы хотите услышать, иногда делая такое, о чем вы даже и помыслить не могли.
— У меня мурашки по коже.
— Как видите, создать персонажа не так-то просто.
Говоривший не это имел в виду, но господин Мун не стал его исправлять:
— Теперь стало понятнее? А сейчас я предлагаю каждому из вас подумать о своем персонаже, который соответствовал бы событиям, которые вы хотите описать в ваших историях, — подытожил свое выступление господин Мун.
— Это сложно.
— Постарайтесь получить от этого удовольствие. Это не так уж сложно, когда разберетесь, что к чему.
Вздохнув и взяв ручки, все задумчиво уставились в свои тетради.
После объяснений господина Муна в комнате воцарилась тишина. В воздухе разлилось тягучее послевкусие. А Чжухо задумался: «Что же делать мне? Я уже встречался с женщиной и знаю ее характер. Я знаю причины ее поступков, ее поведения. Я знаю, чего она хочет и к чему стремится в своей жизни. Тогда…» — юноша тихо поднял руку вверх.
— Что случилось? — спросил господин Мун.
Чжухо задал свой вопрос в тишине комнаты:
— А если я уже услышал ответы своего персонажа? Могу ли я просто начать писать?
— Принеси-ка мне свою работу сюда…
Чжухо направился к учителю со своими записями. И пока он шел к господину Муну, взгляды всех остальных были устремлены только на него.
Медленно господин Мун погрузился в мир, созданный Чжухо. Это был еще незаконченный мир. Он еще будет меняться по мере развития истории. Что-то будет добавляться, что-то будет убираться. Но…
— Ха-ха-ха!.. — господин Мун рассмеялся. — Когда ты это написал?
— Недавно. История-то короткая, — заметил Чжухо.
— Ты уже подумал, как хочешь завершить ее? — осторожно поинтересовался господин Мун.
У Чжухо имелся опыт написания нелепых концовок своих сочинений.
— Примерно, но пока все еще нащупываю, — ответил Чжухо, неопределенно пожав плечами.
— Постарайся в этот раз все хорошенько продумать, ладно?
— Я не могу этого обещать.
— Ну, попробуй хотя бы. Не сегодня, но в следующий раз, когда пойдешь в компьютерный класс. Сегодня просто поразмышляй о концовке.
— Хорошо.
И Чжухо вернулся на свое место, почувствовав на себе пристальные взгляды остальных членов клуба. Первой заговорила Сунхва.
— Ты серьезно?
— Что?
— Не делай вид, что не понимаешь, о чем идет речь.
Они были в шоке. Все остальные только определялись со своими персонажами. А он уже описал его. Но, имея за плечами написание двух полноценных романов, он не видел смысла терять время.
В итоге Чжухо не нашел ничего лучше, как ответить:
— Ну что тут поделаешь? Я такой, какой есть.
— Скромность — это не твое.
— Ха-ха.
— Ты еще и смеешься? Бессовестный ублюдок. Когда ты успел написать? Бесстыдник.
— А я совсем не удивлен, — заметил Сокван, подперев подбородок рукой, словно уже привык к подобному.
— Он такой, — согласилась с ним Бом. И это был явно не комплимент.
Неожиданно Сокван громко хлопнул в ладоши, словно его посетило озарение, воскликнув:
— Я должен написать о ком-то вроде тебя!
— Я отвечу тебе таким же вниманием.
— Забей, — парировал Сокван.
Подшучивая над Сокваном, Чжухо ощутил взгляды девушек и спросил: — Что не так?
— Ничего, — ответили хором Сунхва и Бом, снова странно на него посмотрев.
— Тоже хотите написать обо мне?
— Я размышляла над этим, но не уверена, что из этого получится что-то годное. Это слишком сложно.
— Да, я тоже так думаю.
Их ответы были мягкими, но при этом твердыми «нет». В этот момент Сокван потянул на себя тетрадь Чжухо, спросив:
— Можно взглянуть?
— Нет, — ответ пришел со стороны учителя.
Сокван посмотрел на говорившего и возмущенно спросил:
— Почему же нельзя посмотреть?
— Потому что это повлияет на твой результат. Ты должен написать сначала свою историю, — ответил господин Мун, предупредив.
— Ладно.
— Хорошо, тогда я пошел. Не показывайте написанное вами и не читайте чужое, — с этими словами он направился в учительскую.
Глядя на открывающуюся и затем закрывающуюся дверь, Чжухо собирался с мыслями.
Барон, делавший до этого наброски в своем этюднике, вдруг спросил:
— Я-то ведь могу посмотреть?
— Это нечестно!
— Мы тоже хотим взглянуть!
— Барон, это действительно нечестно!
Три члена клуба протестовали, но Барон не обращал на них никакого внимания. Чжухо с готовностью передал ему свою тетрадь.
— Ну что за люди, — проворчала недовольная Сунхва, но Барон, не обращая никакого внимания на эти выпады, взял записи из рук Чжухо и спокойно принялся читать их.
Там был описан общий ход сюжета. Хотя это был только набросок, и текста было немного, Барон молчал довольно долго.
— Ты это сам написал?.. — пробормотал он.
— А что-то не так?
— Нет, ничего, — Барон немного помолчал, подбирая нужные слова: — Нет никаких проблем, но… не кажется ли тебе, что это немного сложно?
Он уже собирался продолжить свое высказывание, но остановил себя. Барон помнил о других членах клуба, сидевших рядом. Однако Чжухо прекрасно понял, о чем тот пытался сказать. Человек идет на пляж, один, в рассказе нет явной кульминации, нет каких-либо резких поворотов сюжета. Это может легко превратиться в скуку. Будет непросто сохранить интерес читателя к такому рассказу до конца. И все же…
— Я хочу это написать, поэтому ничего не могу с этим поделать.
— Покажи мне еще раз, когда закончишь. Я хотел бы прочитать, что получилось, — с этими словами Барон вернул тетрадь Чжухо.
А Чжухо добавил для остальных:
— Если вам так не терпится прочитать, что здесь написано, то вам остается только закончить свои рассказы.
Сунхва порывисто схватила ручку и, уткнувшись носом в тетрадь, погрузилась в размышления о персонажах для рассказа.
Чжухо, напротив, медленно потянулся за своей ручкой. Пришло время писать о женщине на пляже.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|