Глава 93: Короткий и длинный ч. 2

Слова мужчины еще звучали в его ушах, когда Чжухо развернулся лицом к женщине. Она, запинаясь, робко ответила:

— Я… никуда не… пойду.

— Хорошо, — согласился с ее решением Чжухо.

Но мужчина, похоже, был по-прежнему недоволен робким поведением женщины.

— Да что с ней не так?

— А с тобой что не так?

— Что?

— Почему ты так реагируешь на нее?

— Потому что я ее не понимаю. И она мне не нравится.

Ветер яростно трепал его блестящие волосы. Он выглядел так, будто имел претензии ко всему миру.

— Что же тебе так не нравится в ней?

— Ее поза, поведение. Она просто тратит время впустую.

Впрочем, его отношение к ней и поведение тоже были не на высоте. Чжухо усмехнулся, сказав:

— Это твоя точка зрения. А ты никогда не думал, что это ее способ проживать свое время?

— Нет, — без колебаний ответил мужчина, шагнув к женщине. Пройдя мимо Чжухо, он грубо окликнул ее: — Эй, как тебя зовут?

Та не ответила. Внезапно он наклонился к женщине, заглянув ей в лицо.

— Эй! — произнес он грозным тоном. — Послушай-ка, ты чего вся так ссутулилась? Мало того, что выглядишь жалко, так это еще и вредно для спины.

Со стороны женщины было полное игнорирование.

— Эй!..

Мужчина оглядел ее с ног до головы, пока она сидела, никак не реагируя на его слова.

— Ты совершила какое-то правонарушение?

Она слегка приподняла голову. Взгляд ее глаз поразил своей свирепостью. Тихий голос не означал, что она не была способна на злость. Прочитав в ее глазах возмущение таким предположением, мужчина продолжил свое наступление:

— Тогда почему ты не можешь быть более уверенной в себе?

— Просто… просто я не в настроении говорить с тобой… Ты обращаешься со мной как с какой-то преступницей. Я знаю, что должна была что-то ответить тебе… — робко произнесла она, не очень четко выговаривая слова.

Хотя разобрать ее слова было сложно, Чжухо все равно распознал в них недовольство. Когда он посмотрел на нее в следующую секунду, то увидел, как она держала в руках горсть песка. Предвидя, что она собралась сделать дальше, Чжухо прыгнул между ними, встав спиной. В этот момент она замахнулась в его сторону руками. И уже в следующую секунду он ощутил, как песчинки попали в голову, скатившись по шее под рубашку. Женщина нервно сглотнула. Пока Чжухо успокаивал ее, мужчина с удовольствием наблюдал за ее реакцией. Тот должен был остановить грубость мужчины, пока все не переросло в серьезный конфликт между ними.

— Сейчас же… сейчас же прекратите это.

— Что за?!

«Их требуется срочно развести по разные стороны. Они негативно влияют друг на друга, — подумал Чжухо. — Слишком сильные эмоции — это всегда плохо». Он снова встал между мужчиной и женщиной, образовав между ними буферное пространство примерно такой же ширины, какое было между поездом и платформой.

— Эй! Слушай! Я не понимаю, почему ты отказываешься общаться со мной. Если ты злишься на меня, то не стесняйся, злись! — мужчина кричал все громче, не обращая внимания на юношу, вставшего между ними. Но женщина замолчала.

— Тебе одного раза было недостаточно? — спросил Чжухо у мужчины, который ярился все сильнее, в отличие от женщины, прятавшейся за своим молчанием.

— Она меня нарочно игнорирует!

— Не нужно так орать! — не церемонясь с мужчиной, Чжухо заткнул ему рот рукой. — Хватит уже! Вы из разных миров, а значит говорите на разных языках. С ней говорить надо по-другому.

Мужчина раздраженно отмахнулся от его руки. Было уже слишком поздно что-либо объяснять ему. Он не мог понять, что говорила женщина. Чтобы как-то успокоиться и во всем разобраться, мужчина отступил назад. И Чжухо воспользовался этой возможностью, чтобы самому заговорить с женщиной.

— Скажи мне, чего ты хочешь?

Он намеревался воплотить в жизнь ее самые сокровенные желания. История будет развиваться так, как захочет она. Именно для этого он обратился к ней с вопросом. Немного замявшись, колеблясь, она ответила:

— Пожалуйста, просто оставьте меня все в покое.

— Хорошо.

Так тому и быть. Если она хотела именно этого, то Чжухо был готов описать ее размеренную повседневную жизнь, в которой не происходило ничего интересного. Никаких опасностей. Никакой кульминации сюжета. Все шло своим чередом. Отметив, что Чжухо с готовностью принял ее ответ, она почувствовала себя немного спокойнее, начав постепенно раскрываться перед ним:

— Нет, не так… Пиши, что захочешь.

— Хорошо. Я готов выслушать все твои требования.

Она молча кивнула.

— Ты можешь сказать, что думаешь. Знай об этом.

Какое-то время слышался лишь шорох песка на ветру.

— Тогда… пожалуйста, не надо… писать обо мне… слишком много…

— Я буду краток.

— Я… не люблю… разговаривать… с людьми.

— Я позабочусь о том, чтобы тебе не пришлось ни с кем разговаривать, — с легкостью пообещал Чжухо.

Изучив выражение его лица, женщина робко спросила:

— Мне правда… можно не говорить?..

— Почему бы и нет?

Слабая, едва заметная улыбка расплылась по ее лицу.

— Я… не хочу… чтобы ты пытался… изменить меня… Я не хочу… меняться.

— Я знаю.

— И… — она снова замолчала.

Заметив, что та опять погрузилась в молчание, отгородившись ото всех, Чжухо легонько подтолкнул ее:

— И?..

— И… — она выглядела сейчас очень смущенной.

«Что же она хочет?» — спрашивал сам себя сейчас Чжухо.

Ее взгляд был прикован к воде.

— Я… хочу… вернуться сюда… — должно быть, ей нравился этот пляж.

— Конечно. Это совсем не сложно.

— Я… хочу… прийти сюда одна.

— Да, я тебя не виню. Сегодня здесь было немного шумно, — заметил Чжухо, бросив взгляд в сторону мужчины. При виде того, как та робко кивнула, лицо мужчины исказилось еще больше.

— Как мне тебя одеть? Это мой подарок. Скажи мне, что бы ты хотела носить.

— Я… люблю брюки.

— Ночью здесь будет холодно.

— Я… принесу с собой плед… из… своего дома.

— Предположу, что ты не хочешь как-то специально краситься.

— Нет… Я просто… хочу… прийти сюда такой, какая я есть, без макияжа.

Сильный порыв ветра откинул волосы, закрывающие ее лицо. Затем новый порыв ветра пронесся над песком. Чжухо зажмурился от внезапно поднявшегося в воздух песка.

— А пока… я ухожу…

Юноша услышал тихий голос, обращенный к нему. С этими словами женщина исчезла с пляжа. Поглядев на то место, где она только что сидела, Чжухо развернулся к мужчине. Тот с недовольным видом молча стоял на месте. Затем он заговорил, спросив молодого человека:

— У тебя есть подарок и для меня, верно?

Чжухо холодно усмехнулся, ответив:

— Ты ведь и сам все понял, да?

Мужчина горделиво проговорил:

— У меня все в порядке с ушами.

— Ты чувствителен к языкам, как и я.

— Не говори мне эту чушь, — прервал его мужчина, нахмурившись еще сильнее.

— Почему бы тебе не умерить свой пыл?

— Я такой, какой есть. Люди не меняются.

— Ничто не длится вечно.

Мужчина озадаченно приподнял бровь:

— Это отличается от того, что ты говорил той женщине.

— Чем именно?

— Ты говорил, что не будешь менять ее.

— Так и есть.

Она попросила Чжухо не менять ее в книге, и он ей это пообещал, поэтому мужчина выглядел сейчас еще более озадаченным.

— Тебе не кажется, что ты сам себе противоречишь? Или ты солгал ей?

— Ничего подобного. Я намерен сдержать каждое слово, сказанное ей, — произнес Чжухо, тут же добавив ничего не понимающему мужчине: — Люди не меняются, и ничто не вечно. Оба эти утверждения верны. Они оба касаются того, что люди желают услышать.

Ни в том, ни в другом утверждении не было ничего правильного или неправильного. В таких случаях убеждения человека и становятся истиной.

— Вот почему я позвал вас обоих, — сказал Чжухо мужчине. — Я напишу о вас в своей книге.

О том, кто жаждал, чтобы настоящее длилось вечно. О том, кто понял, что ничто не длится вечно. Он хотел написать историю, где будут они оба. Одну короткую историю. Одну длинную историю. В одном рассказе будет описана мирная пастораль. А другом — опасное приключение. Об обоих. И про каждого в отдельности.

— История — это часть ее жизни, и она надеется, что все останется неизменным. У каждого из нас бывают такие моменты, когда мы мечтаем, чтобы это длилось вечно.

В конце концов они пересеклись в этой точке. Каждый жаждет, чтобы что-то оставалось неизменным в его жизни.

— Но все стареют. Все мы рано или поздно умрем, — огрызнулся мужчина.

— Мы говорим с тобой об одном и том же.

Мужчина промолчал, услышав это замечание. Он начал стареть прямо на глазах. Стал немного ниже ростом, его голос стал чуть тише, с каким-то легким дребезжанием. Его некогда изысканная одежда сделалась немного поношенной. Хотя его глаза оставались по-прежнему свирепыми, его взгляд потерял былую остроту. Он выглядел побитым жизнью, разочарованным ею. Он изменился.

— Ничто не вечно, — спокойно повторил он.

— Ты так думаешь?

— Время уходит, пока мы говорим тут с тобой. Не успеешь оглянуться, как впереди уже маячит смерть.

Чжухо почувствовал, как воздух вокруг мужчины сменился под воздействием порывов ветра.

— Когда же я перестану быть человеком? — должно быть, он говорил о происходящих с ним переменах.

— Ты боишься? — спросил его Чжухо. Время текло неумолимо.

Мужчина с неопределенным видом ответил:

— Не очень.

Хотя трудно было понять, действительно ли он так считает, Чжухо решил подыграть ему.

— Тогда чего хочешь ты? Как мне поступить с тобой?

Немного раздраженным жестом мужчина откинул голову назад, уставившись в небо, и сказал:

— Помолиться Богу или еще что-нибудь в том же духе!

В нем больше не было видно раздражения и гнева. Он не выходил из себя, не хватал никого за грудки. Он стал более зрелым, но в глубине души оставался по-прежнему порывистым. Чжухо ощутил, как накатываются волны, касаясь его ног. Еще совсем недавно они вообще не дотягивались до него своими языками, а теперь погружались в воду по щиколотку. Ногам стало холодно. Он отодвинулся подальше от кромки воды, чтобы волны не смогли достать его снова. Не успел он опомниться, как остался один на пляже. Рядом с ним не было ни робкой женщины, ни гневливого мужчины. Солнце садилось за горизонт. На пляж неумолимо начала спускалась темнота. Волна становилась все выше, заливая пляж. Чжухо сидел и молча наблюдал за вечерним морским пейзажем.

***

Створки дверей распахнулись и снова захлопнулись. Поезд тронулся далее в путь.

— Мама, чем он занят?

— О, ничего особенного. Он делает уроки. Не мешай. Тс-с…

Совершенно не обращая внимания на разговор матери и ее маленького сына, сидящих рядом с ним, Чжухо непрерывно писал. В его сумке всегда лежала обычная тетрадь и бумага для рукописей, а также письменные принадлежности. Запас бумаги у него был неиссякаемым.

Сначала он принялся описывать женщину на пляже.

«Еще один день, полный надежд, что все останется неизменным». Это был монолог женщины, которая импульсивно отправилась на пляж в подаренном ей ранее платье. Она ни с кем не разговаривала. По дороге туда, где она покупала себе бутылку воды, днем, ночью, в жару или холод, она всегда оставалась одна, даже когда жаждала чего-то, что будет длиться вечно. Хотя она повстречалась с бесчисленным количеством людей, она всегда держалась немного в стороне, шагая по выбранному ею пути в одиночестве.

Поезд остановился, двери отворились и закрылись, и поезд двинулся дальше. Он одновременно принимал в себя новых пассажиров и отправлял других пассажиров прочь. Чжухо чувствовал, как озябли его мокрые ноги от работающего в вагоне кондиционера. Постепенно мокрое пятно на ботинках исчезло, влага испарилась. Он вспомнил последний увиденный им вечерний морской пейзаж. Все ощущения того момента нахлынули на него. Соленый воздух. Разбивающиеся волны у ног. Бескрайний горизонт. Все это было здесь, с ним. Воспоминания, которые, возможно, останутся с ним на всю жизнь.

Он деловито двигал рукой, порхая ручкой по бумаге, продолжая записывать. Он писал о том, что ему нужно было написать, и о том, что он хотел написать. Останется ли это для него чем-то новым навсегда, или со временем новизна исчезнет, он не знал. Но сейчас это было неважно. Писательство само по себе было для него величайшей радостью жизни. Пора забыть о своей жадности. Ему нужно сосредоточиться на самом процессе. Он собирался вложить всю душу. Уголки его губ подрагивали в легкой улыбке, пока что-то неясное начинало обретать постепенно свою форму. В его сердце расцветала тихая радость.

К тому времени, когда Чжухо очнулся, он давно проехал свою остановку.