Глава 33. Решение Гу Цзо

Гу Цзо ситуация показалась довольно смешной.

Ци Фэн упорно цеплялся за Бай Вэньцзюня. Помимо того, что последний был "гением", возможно, его семейное происхождение также играло большую роль. И теперь подхалим бросился в город Цанъюнь, чтобы найти благодетеля. Вопрос заключался в том, с кем из пяти великих кланов он надеялся заключить союз - вместо покровителя, с которым сотрудничал Гу Цзо, Вэньцзюнь не жалел усилий с этими неприступными людьми.

На мгновение Гу Цзо даже подумал, какое выражение лиц будет у Ци Фэна и Бай Вэньцзюня, если он покажет им своего покровителя.

Тем не менее, он быстро отбросил эти жалкие мыслишки.

Даже если эти двое были незначительными для его покровителя, в конце концов они все равно могли стать проблемой. Поскольку Гу Цзо решил оставаться в хороших отношениях со своим покровителем и заботиться о нем, ему не следовало хвастаться положением ради собственного удовольствия. Это было бы слишком показушно и надменно.

Гу Цзо очень ясно понимал намерения своего покровителя.

Он делал все это, чтобы сказать алхимику, что если тот хочет расправиться с этими двумя, покровитель ему поможет.

Но как он собирается действовать?

Подсознательно Гу Цзо сам себе ответил: "Просто убить их!"

Однако он не стал говорить этого вслух.

Дело не в том, что он пришел из современного мира и не хотел пачкать руки кровью - на самом деле, он знал, что даже если он не привык к такому, рано или поздно ему придется столкнуться с подобными методами. Кроме того, его решение абсолютно не было связано с какой-то нелепой жалостью в сердце - ведь Ци Фэн и Бай Вэньцзюнь не пожалели Ци Тянью.

Несмотря на то, что Ци Фэн был настоящей причиной гибели парня, Бай Вэньцзюнь выступил кремнем, который поджег Ци Фэна. Он был слишком хладнокровен. Действительно, в его глазах они были главными виновниками. Согласно мировоззрению этого континента, они были личными врагами Ци Тянью. Их убийство было бы оправдано.

Вот только Гу Цзо вдруг понял, что он - не Ци Тянью.

Даже на смертном одре парень не испытывал ни к кому ненависти. Более того, он даже не собирался мстить Ци Фэну, семье Ци или даже Бай Вэньцзюню. Если он положится на своего покровителя, чтобы убить этих двоих, то в будущем, если кто-то узнает об этом, они могу решить, что Тянью сделал это из мести.

Действительно, он использовал личность Ци Тянью, но мог ли он действительно игнорировать намерения парня и использовать эту личность, чтобы облегчить свое собственное разочарование? Он хотел отомстить за Тянью, но имел ли он на это право? Гу Цзо просто появился рядом с его трупом, и у него не было другого выбора, кроме как получить воспоминания умершего и позаимствовать его личность.

Тем не менее, если Гу Цзо не отомстит, то он все равно не хотел оставлять все как есть.

По какому праву люди, причинившие вред Ци Тянью, будут жить хорошо, когда этот пятнадцатилетний юноша умер в отчаянии? Как так получилось, что человек с добродетельным сердцем встретил ужасный конец, а злой человек - безграничное будущее?

Если он не знал ответ, то должен был бросить эти размышления. Если бы речь шла о ком-то незнакомом, то он бы просто забыл обо всем. Но он определенно знал жертву и определенно сочувствовал ему. Как он мог закрыть глаза и позволить виновникам уйти без наказания?!

Гу Цзо чувствовал, что он, возможно, никогда не сможет достичь широкого кругозора, какой был у Ци Тянью.

В результате он чувствовал себя слегка неловко.

Гу Цзо хотел что-нибудь сделать, но не хотел уничтожить образ Ци Тянью, запомнившийся многим людям.

Поэтому он боялся делать что-то столь решительное, как лишать кого-то жизни.

Немного поколебавшись, Гу Цзо наконец-то принял решение:

- Молодой господин Тяньхэн, я хочу, чтобы алхимические бусины Ци Фэна пострадали в результате несчастного случая, а желанная сделка Бай Вэньцзюня никогда не состоялась.

Раз он не мог убить этих двух, то он не хотел, чтобы они легко отделались. Он бы назначил кого-то, кто будет преследовать Ци Фэна, чтобы тот разделил судьбу Ци Тянью, которая ждала его, если бы тот не покончил с собой, и оставил бы этого эгоистичного Бай Вэньцзюня без всякой надежды реализовать свои амбиции.

Гунъи Тяньхэн наблюдал за реакцией Гу Цзо. Услышав эту речь, он слабо улыбнулся:

- Хорошо, пусть будет, как сказал А-Цзо.

Гу Цзо почувствовал себя немного неуютно под взглядом покровителя, но быстро совладал со своим выражением лица:

- Мы сделаем это тайком. Не говори другим.

Тяньхэн рассмеялся:

- Ладно, сделаем это тайком.

После этой просьбы Гу Цзо снова нашел убежище в океане, называемом медициной. Переродившись трудоголиком, он обрел бурную и насыщенную жизнь. Он не стал спрашивать, когда его покровитель позаботится об этих двух отморозках - потому что верил, что он обязательно все устроит без напоминаний. Он был уверен, что Тяньхэн сам обо всем ему потом расскажет.

Благодаря этому отношения Гу Цзо со своим покровителем стали ближе.

После парень отбросил в сторону вопрос об этих двух отморозках. Он был в полном восторге от другого события.

А именно - всего через несколько дней его покровитель успешно сконденсировал костяную жемчужину!

Разумеется, в этом не было ничего странного.

Тело Тяньду подверглось зависти небес. Его совершенно невероятный IQ был одним аспектом, а другим - то, что его тело было сяньтяньским с рождения. Проще говоря, его тело с рождения и далее было таким же, как у успешного мастера боевых искусств уровня Сяньтянь, наполненного большим количеством сяньтяньской ци - также это стало причиной блокировки меридианов.

Как всем известно, даже несмотря на то, что говорят, будто физическое тело младенца самое чистое, пока оно находится в утробе матери, переполненной сяньтяньской ци, после рождения тело наполнялось нечистой хоутяньской ци. Совершенствование от ступени Хоутянь до Сяньтянь, помимо понимания мастера боевых искусств, подразумевало трансформацию физического тела.

Очищение крови, ковка костей и уплотнение меридианов - именно так.

Кроме того, сто акупунктурных точек тела Тяньду были естественным образом беспрепятственны. Когда мастер боевых искусств Хоутянь культивировал, ему нужно было открыть семьдесят две акупунктурные точки Земного Дьявола. В Сяньтяне нужно было открыть тридцать шесть акупунктурных точек Небесного Духа. Именно эту сотню и нужно было открыть.

Таким образом, пока меридианы Гунъи Тяньхэна были свободны, а фармацевт тщательно следил за его здоровьем, когда он занимался боевыми искусствами, его акупунктурные точки не нужно было открывать с нуля. Он мог напрямую очищать сяньтяньскую ци в своих меридианах, чтобы очищать и укреплять ее по мере продвижения. Конденсация костяных жемчужин и многое другое также получалось у него с невероятной скоростью.

А что касается Гу Цзо, то обнаружив, что его покровитель сделал такой большой шаг в собственном усилении, он сосредоточил внимание на двух вопросах.

Во-первых, само собой, он сфокусировался на здоровье своего покровителя. Каждый раз, когда тот собирал костяную жемчужину, его тело перетерпевало громадные изменения. Степень используемого лекарства требовала тонкой настройки или огромной корректировки! Что касается фармацевтов, то это действительно было предметом их пристального внимания. Слишком большая или слишком малая доза могла привести к несовершенствам!

По этой причине Гу Цзо был глубоко обеспокоен, ибо в данный момент он не видел никаких проблем. Однако его покровителем был мастер боевых искусств. В будущем внутренние изменения будут еще больше, а используемые лекарства будут еще сложнее. Он мог делать только простые вещи, такие как измерение пульса или наблюдение за его ци. Если по какой-либо случайности впоследствии он не сможет найти средства для полного понимания здоровья своего покровителя, это нанесет ущерб его пациенту.

Но это было не так срочно. Под умиротворением своего покровителя Гу Цзо мог лишь медленно искать решение.

Во-вторых, Гу Цзо несколько завидовал быстрому и яростному развитию тела Тяньду. Его практика с "Техникой культивации Божественных снадобий" шла очень хорошо, что постоянно удаляло нечистоты из его тела. Стоит заметить, что его техника была намного мощнее, чем подавляющее большинство других. Однако, по сравнению с его исцеленным покровителем, он топтался на месте. Гу Цзо продвигался похуже.

Гу Цзо подумал, что ему все еще нужно прилежно культивировать и вычищать все нечистоты. Не сказать, что он хотел стать гораздо могущественнее своего покровителя, но не хотел сильно отставать. Иначе покровитель посчитает его бесполезным. Что тогда ему делать?

Жаль, что ни одна из этих двух проблем не оправдала его сокровенных ожиданий.

Например, что там с первым вопросом? Он вообще понятия не имел, что делать. А что касается второго, то он быстро сконденсировал шестнадцать костяных жемчужин, плавно прорвавшись ко второму этапу очистки крови. Вскоре он сможет перейти на третий этап. Тем не менее, его покровитель, Гунъи Тяньхэн, пронесся через царство очищения крови на больших скоростях и уже был мастером боевых искусств второго уровня ковки костей.

Тяньхэн был на целую ступень выше по сравнению с тремя жалкими уровнями Гу Цзо!

Насколько большой у него талант, что он начал официально тренироваться в боевых искусствах два месяца назад и прошел сразу через две основных ступени? Как после такого быть простым людям?

Немного погрузившись в свои печали, Гу Цзо продолжил совершенствовать лекарства.

Только в этом деле он мог найти ценность своего собственного существования.

Кроме врожденных ограничений, мешающих его покровителю заниматься медициной, казалось, нет ничего, чего тот не мог бы сделать… Может быть, он еще не научился рожать детей?

На самом деле, если когда-нибудь его покровитель скажет Гу Цзо, что уже прорвал границы мужской беременности, то парень даже не удивится.

Прошло более трех месяцев.

Гунъи Тяньхэн занимался боевыми искусствами уже полгода. До годовщины открытия Омута Голубого Дракона оставалось всего полгода.

Однажды утром, встав с постели, Гу Цзо обнаружил, что его покровитель, который обычно находился прямо напротив него, исчез - вот так. С тех пор, как его покровитель получил возможность практиковать боевые искусства, он стал слишком усерден. Гу Цзо больше не мог видеть по утрам его привлекательное сонное лицо.

Так как они с боссом усердно трудились, у Гу Цзо даже не возникало мыслей халтурить. Он быстро спрыгнул с кровати, оделся и пошел в сад искать своего покровителя. Да, тот все еще был под огромным деревом... оттачивал боевые навыки.

Гу Цзо быстро подошел к дверному проему, повернулся и выглянул наружу.

Сегодняшний Гунъи Тяньхэн бил с невероятной силой. Каждый удар создавал звук разрываемого воздуха, а когда пробуждался боевой дух, раздавался треск. Чрезвычайно остро.

Тяньхэн по-прежнему носил только обтягивающую одежду. Кожа его была блестяще-белой, как драгоценный камень, а конечности его были стройными. Удары уже не были такими мягкими и рассредоточенными, как прежде. Наоборот, они стали полны сил и теперь прекрасно выглядели.

После серии ударов пальцы Гунъи Тяньхэна разжались, и кулаки расправились в открытые ладони. Его ноги задвигались, и на короткое время его фигура стала походить на плывущего дракона. Он владел ветром, как клинком, и обладал проворной и героической осанкой.

Каждый стиль интегрировался. Чем дольше он тренировался, тем быстрее мог выполнять серии движений. Затем Гу Цзо неожиданно почувствовал, что не может понять, что же он видит. Он мог только слышать звук свистящего ветра и видеть, как бесчисленное количество опадающих листьев разрезаются надвое ветром, исходящим из ладоней Тяньхэна. Обрывки листьев разлетались в разные стороны.

Вскоре Тяньхэн снова изменил набор движений. Бессознательно он переключался между семью или восемью боевыми навыками.

Гу Цзо с глупым выражением на лице наблюдал за ним.

Любой сказал бы, что в тот момент Тяньхэн выглядел гораздо лучше, чем когда алхимик только начал лечить своего тощего покровителя. Раньше он был кожа да кости, но теперь обзавелся мышцами. Их было совсем немного, но они уже не выглядели некрасиво или неровно. Вместо этого они были гибкими и мощными, совершенно прекрасными.

Раньше лицо Гунъи Тяньхэна было красивым, а телосложение хрупким. Теперь его раскрасневшиеся щеки стали еще привлекательнее, а фигура вполне удовлетворительной.

Нельзя сказать, что он стал вдвое прекраснее, но, по крайней мере, теперь он был на пятьдесят процентов очаровательнее.

Однако Гу Цзо пришел не для того, чтобы увидеть своего покровителя только потому, что тот был красив.

Скорее он соблюдал устоявшийся режим.