Глава 5

…немного жира, и, держа палец горизонтально в воздухе, внимательно его разглядывал.

Чай Кэсинь отчётливо увидела сероватый след на его указательном пальце, отвернулась и выругалась: — Извращенец!

Сыту Хуэй потёр кончик пальца, ничуть не смутившись. Наоборот, в его глубоких глазах блеснул лучик предрассветного солнца. Он усмехнулся: — Хе-хе. А как вы узнали? Знакомые обычно зовут меня «Серый Волк». И я, как волк, люблю жить в стае, не люблю сидеть один в пустом большом доме.

Чай Кэсинь потеряла дар речи.

Она снова наклонилась, взяла только что составленный договор и внимательно прочитала его от первого до последнего слова, надеясь найти какие-нибудь изъяны. Но, заметив три крупных иероглифа в графе для подписи, она застыла на месте.

Сыту Хуэй!

«Маленький Хуэйхуэй», о котором говорила Боми? Как у кого-то может быть такое имя?

— Вы что, из другого мира попали? — выпалила она.

Ничего не понимающий мужчина помрачнел.

Однако он помедлил мгновение и всё так же неторопливо ответил: — О, да. Вы — человек из сна, а я — попаданец.

Этот голос, глубокий и магнетический, звучал так, будто сошёл с экрана телевизора. И характер у него был такой же язвительный, как у персонажа из сериала.

Вот так, совершенно неожиданно, он вторгся на её территорию.

Он, как и она, ругался, не используя ни одного бранного слова.

«Человек из сна» — разве она только что не была словно во сне?

Поистине, карма настигает в этой жизни, просто время ещё не пришло.

Чай Кэсинь взяла бумагу, посмотрела на три крупных иероглифа «Сыту Хуэй», усмехнулась и спросила: — «Сыту-сюэчжан» — это случайно не вы?

Сыту Хуэй улыбнулся: — Умная девочка.

— Хе-хе, весьма интригующее обращение, — Чай Кэсинь встала и сказала: — Пойдёмте.

— Куда?

— Вы же хотите снять мою комнату? Пойдёмте посмотрим, подходит ли она вам.

Может быть, её заинтриговало имя «Сыту Хуэй», или же обращение «Сыту-сюэчжан» показалось ей близким. Непонятно почему, словно по наитию, Чай Кэсинь вдруг почувствовала, что должна узнать этого человека получше, и поэтому изменила своё решение.

— О, — Сыту Хуэй понял и тут же расплатился.

Но его движения оставались неторопливыми, размеренными. Чай Кэсинь наблюдала за ним, и у неё возникло необъяснимое чувство узнавания.

Дом Чай Кэсинь находился в Северном Городе Города А. Когда она выбирала жильё, то думала только о том, чтобы быть поближе к больнице, чтобы было удобно возвращаться домой после ночных смен. Однако это было далеко от оживлённого Южного Города. К счастью, рядом с жилым комплексом был большой супермаркет, так что жить было в целом удобно.

Сыту Хуэй вошёл в квартиру вслед за Чай Кэсинь. Впервые оказавшись здесь, он выглядел довольно скованным.

Он никогда раньше не жил в одной квартире с девушкой и был очень любопытен насчёт так называемой «девичьей спальни».

Теперь, когда у него появилась возможность её увидеть, он боялся показаться слишком дерзким и даже не смел свободно осматриваться.

Это напряжённое чувство, когда боишься прикоснуться к чему-то новому и легкодоступному, вызывало у него нестерпимый зуд любопытства.

Чай Кэсинь открыла дверь в восточную комнату и, повернувшись к Сыту Хуэю, сказала: — Вот эта.

Сыту Хуэй вошёл и осмотрелся.

Небольшая. Около десяти с лишним квадратных метров.

Но вполне пригодная для жилья.

Тёмно-коричневый пол; кровать шириной 1,8 метра того же цвета; у двери встроенный шкаф от пола до потолка, сделанный на заказ, тоже тёмно-коричневый. Комната не походила на девичью спальню, скорее, была специально подготовлена для мужчины вроде него.

Под окном стоял маленький чёрный кожаный диванчик, что придавало комнате ещё более солидный вид.

Шторы были серые, двухслойные, вполне в его стиле.

В комнате также стоял длинный стол цвета натурального дерева, похожий на компьютерный стол для ноутбука. Он одиноко притулился в углу и совершенно не вписывался в обстановку.

Вещи были расставлены аккуратно, но покрыты слоем пыли — похоже, здесь давно не убирали.

Сыту Хуэй открыл дверцу шкафа. Пыли там не было, зато валялись разбросанные носки, шорты, майки, галстуки — всё мужское.

Сыту Хуэй нахмурился и спросил: — В этой комнате жил мужчина?

Чай Кэсинь прислонилась к дверному косяку: — Да, жил один мужчина, но ему здесь не понравилось, сказал, что неудобно, и съехал.

Сыту Хуэй больше ничего не сказал. Он сгрёб из шкафа вещи, которые посчитал мусором, скомкал их, прошёл мимо Чай Кэсинь, выбросил в мусорное ведро, упаковал в мешок и вынес за дверь.

Вернувшись в комнату, он снова позвонил по телефону. Неизвестно, кому так не повезло, но его попросили привезти багаж.

Чай Кэсинь ясно расслышала, что его багаж нужно было забрать из самого известного отеля в Южном Городе, который находился рядом с Башнями-Близнецами — на другом конце города от её дома.

— Вы точно всё обдумали? Это же в совершенно противоположной стороне от вашей работы. Вам будет удобно? — спросила она, прислонившись к двери.

— Остаюсь здесь. Ничего неудобного. Жилая зона и рабочая зона должны быть разделены. Максимум придётся вставать на час раньше. По большой кольцевой дороге пробок бывает немного. Заодно и машину свою погоняю. Кстати, где швабра?

— А?

— Что «а»? Как можно спать ночью в такой грязной комнате? Идите и принесите всё для уборки!

Чай Кэсинь понуро принесла инструменты, и они вместе с Сыту Хуэем принялись за уборку.

Протирая стол тряпкой, она вдруг почувствовала себя странно.

Вот так просто впустить в дом незнакомого мужчину?

Она была совершенно не готова, а кто-то уже вторгся на её личную территорию.

— Мужчина и женщина вместе — работа не в тягость, — древние точно не обманывали.

Для женщины уже счастье, когда мужчина помогает ей с уборкой.

А если этот мужчина — элегантный красавец?

Тогда, боюсь, придётся работать ещё усерднее.

Так усердно, что забываешь обо всём на свете, думая лишь о том, как бы произвести впечатление на красавца своим трудолюбием.

Именно в такой ситуации её застал помощник Сыту Хуэя.

Хотя звонок в дверь услышала и пошла открывать Чай Кэсинь, но гостя встретил Сыту Хуэй.

Он долго что-то шептал тому на ухо.

И всё то время, пока он говорил, она, полуприсев, протирала журнальный столик в гостиной.

Проводив гостя, Сыту Хуэй равнодушно спросил: — Вы всегда так витаете в облаках?

Чай Кэсинь почувствовала себя обиженной хуже, чем Доу Э*. (*Персонаж китайской драмы, несправедливо обвинённая и казнённая).

Разве она витала в облаках? Разве витать в облаках — это не значит стоять с открытым ртом?

В мгновение ока Сыту Хуэй вернулся в свою комнату, снял постельное бельё и выбросил его за дверь.

Затем он снял шторы и засунул их в стиральную машину.

Чай Кэсинь сквозь стеклянную дверь гостиной наблюдала, как Сыту Хуэй нажимает кнопки на стиральной машине. Его высокая фигура слегка наклонилась, и чем дольше она смотрела, тем более мягким и тёплым он ей казался.

«Красивый мужчина радует глаз лишь мгновение, мужчина с хорошими манерами — десятилетия, а на мужчину, в котором сочетаются и красота, и манеры, можно смотреть всю жизнь», — подумала Чай Кэсинь и вздрогнула.

Труд не только облагораживает, но и чертовски соблазнителен. Этот Сыту Хуэй с самой первой встречи не вызывал у неё симпатии, так почему же вдруг ей стало казаться, что она не может на него насмотреться?

Возможно, она слишком долго была «падка на внешность» и всё больше судила людей по одёжке.

Сыту Хуэй вернулся в комнату, посмотрел на часы — время обедать.

Он улыбнулся и сказал Чай Кэсинь: — Пойдёмте поедим. Кажется, вы мне ещё должны обед.

Чай Кэсинь подняла глаза и встретилась взглядом с улыбающимся Сыту Хуэем.

Он прислонился к дверному косяку и смотрел на неё искоса, улыбаясь одними губами.

Ей захотелось подойти и сорвать с него эту улыбку.

Он явно сам хотел её пригласить, но специально сказал так, чтобы у неё не было повода отказаться.

— Хорошо, что вы хотите поесть? — сказала она.

— На ваш выбор.

— Хого? Будете? — спросила она намеренно. Есть хого летом — это удел таких людей, как она. Она не верила, что такой приличный с виду парень тоже любит эту популярную еду.

Сыту Хуэй действительно замер.

Какая судьба! Все знакомые ему девушки любили блюда типа хого.

Встретившись взглядом с Чай Кэсинь и увидев её насмешливый взгляд, он снова подтвердил свою позицию: — На ваш выбор.

Чай Кэсинь крайне неохотно повела его в ресторанчик хого под названием «Земляной Горшочек» в Северном Городе.

Сейчас люди всё больше увлекаются «простыми», «деревенскими» вещами. Сыту Хуэй окинул взглядом зал и увидел, что он почти полон.

Чай Кэсинь же, похоже, была здесь завсегдатаем. Она повела его какими-то закоулками, и они быстро нашли свободный столик.

Способ приготовления хого здесь действительно отличался от других мест.

Чай Кэсинь заказала «Бульон с Куриными Лапками и Аргентинскими Креветками».

Принесли что-то вроде жареного ассорти в горшочке.

Кроме основных ингредиентов — куриных лапок и креветок — там были рисовые лепёшки, ростки сои, моллюски, чеснок и другие добавки.

— Сначала немного перекусите, а когда почувствуете, что почти наелись, подадут бульон, — сказала Чай Кэсинь.

Сыту Хуэй не то чтобы не мог есть хого, но он всегда предпочитал лёгкую пищу. От одного вида этого огромного горшка с мешаниной у него пропал аппетит.

Видя, с каким аппетитом ест Чай Кэсинь, он не посмел отказаться и из вежливости взял несколько палочек.

Оказалось, блюдо было острым.

Сыту Хуэй невольно нахмурился.

Почему эта южная девушка тоже любит острое?

— После еды поедем в «Виви-Ла» в Южный Город, выберем вам вечернее платье, — сказал он, отложив палочки, обращаясь к Чай Кэсинь.

Услышав это, Чай Кэсинь тоже отложила палочки.

Она вытаращила на него глаза.

— Не нравится? Тогда можем пойти в торговый центр, выбрать что-нибудь из новых коллекций. Шанель? Джи? Ди энд Джи? Версаче? Живанши?…

— Хлоп! — Чай Кэсинь с силой ударила палочками по столу: — Еда невкусная?

— Ну… нормально, — одному богу известно, насколько это было неискренне, но Сыту Хуэй, казалось, мог говорить только неискренне.

— Если вкусно, почему рот не закрывается? — гнев Чай Кэсинь немного утих. — Выбирать вечернее платье за хого — не слишком ли вы оскорбляете еду!

Сыту Хуэй замолчал и молча наблюдал, как Чай Кэсинь наелась досыта и душой, и телом.

Затем он расплатился и снова спросил её: