Юань Юн (Часть 1)

Сегодня Ван Цзинчжи вместе с родителями должен был официально просить руки Цзян Ляньи. В поместье Цзян все были заняты приготовлениями. После долгого периода траура наконец-то намечалось радостное событие, и лица слуг заметно повеселели.

Юань Юн наблюдал за суетой в главном зале с бесстрастным выражением лица.

К нему подошла служанка и, улыбаясь, спросила, какие закуски и чай следует подать господину Вану и его родителям. Юань Юн молча смотрел на нее, не говоря ни слова. Девушка смутилась под его пристальным взглядом. Она не понимала, что сказала не так, чтобы заслужить такое внимание управляющего. После трагедии в поместье Юань Юн стал замкнутым и угрюмым, хотя раньше был довольно приветлив.

— Ступай, я сам все подготовлю, — наконец произнес Юань Юн.

— Хорошо, — поспешно кивнула служанка и развернулась, чтобы уйти.

— Постой. Где барышня? — внезапно окликнул ее Юань Юн.

— Барышня в своих покоях, переодевается, — ответила служанка, обернувшись.

Лицо Юань Юна стало еще мрачнее. Он больше ничего не сказал, и служанка, воспользовавшись этим, быстро удалилась.

Юань Юн постоял немного, а затем вышел из зала и направился к покоям Цзян Ляньи.

Подходя к комнате Цзян Ляньи, он услышал, как она спрашивает свою служанку Цуйлю, какое платье ей лучше надеть — то, что на ней, или другое, лежащее на столе.

Юань Юн постучал в дверь, прерывая их разговор. Из комнаты послышался голос Цуйлю: «Кто там?»

— Это я, — ответил Юань Юн. В комнате воцарилась тишина. Через некоторое время Цуйлю открыла дверь, посмотрела на управляющего и сказала: — Барышня просит вас войти.

Она развернулась и ушла, оставив Юань Юна наедине с Цзян Ляньи.

Юань Юн вошел в комнату. Цзян Ляньи сегодня выглядела прекрасно. В последнее время она была подавлена, но с тех пор, как Ван Цзинчжи стал почти ежедневно навещать ее, принося подарки и сладости, она словно ожила.

Цзян Ляньи улыбнулась ему: — Юань Юн, ты как раз вовремя! Помоги мне выбрать платье. Как думаешь, это подойдет? Или мне стоит надеть что-то более строгое для встречи с родителями Цзинчжи? Этот цвет слишком легкомысленный?

На Цзян Ляньи было светло-желтое платье, которое очень ей шло.

— Ляньи, ты прекрасна, — сказал Юань Юн, подходя ближе и пристально глядя на нее.

Цзян Ляньи, не обращая внимания на его взгляд, продолжила: — Пусть будет это. Мне кажется, оно лучше.

Она повернулась обратно к туалетному столику и стала выбирать украшения.

Юань Юн подошел к ней сзади. Цзян Ляньи почувствовала его присутствие и подумала, что он хочет что-то сказать, но управляющий молчал. Удивленная, она обернулась и увидела его мрачное лицо.

Недовольная его видом, Цзян Ляньи нахмурилась. Сегодня был ее счастливый день, и ей не хотелось портить его плохим настроением Юань Юна.

— Юань Юн, что ты хотел сказать? — спросила она, откладывая украшения.

— Ляньи, Ван Цзинчжи неискренен с тобой. Он тебя обманывает, — сказал Юань Юн.

— Юань Юн, прекрати! Я знаю, какой Цзинчжи человек, — резко ответила Цзян Ляньи. Ей было неприятно слышать что-то плохое о Ван Цзинчжи.

— Ляньи, он тебя использует. Ему нужно только состояние твоей семьи, — продолжал Юань Юн, не обращая внимания на ее недовольство.

— Хватит! Что ты хочешь этим добиться? Даже если Ван Цзинчжи меня обманывает, я сама этого хочу! — воскликнула Цзян Ляньи.

— Ляньи, ты не понимаешь. Я единственный, кто желает тебе добра. Я никогда тебя не обману, — Юань Юн опустился перед ней на колени и попытался взять ее за руку, но Цзян Ляньи отдернула руку.

— Юань Юн, ты всего лишь слуга! Не лезь не в свое дело! — Цзян Ляньи встала и отошла от него на пару шагов.

— Ляньи, я готов на все ради тебя, — пробормотал Юань Юн, опустив голову.

— Готов на все… — повторила Цзян Ляньи его слова и рассмеялась. — Я знаю, что произошло в тот день во внутреннем дворе. Юань Юн, ты ничтожество! Ты просто трус!

Услышав ее слова, Юань Юн резко поднял голову. Он думал, что Цзян Ляньи ничего не знает о том дне.

— Ляньи, я… — Юань Юн замолчал, глядя на нее. Он действительно испугался тогда.

Он знал, что Цзян Ляньи ненавидела своего отца. Цзян Бовэнь не заботился о ней, мечтая лишь о сыне-наследнике. После рождения Цзян Сяньцзуна все его внимание переключилось на мальчика.

Когда в Цзиньлин приехал Ван Цзинчжи, Цзян Бовэнь, желая заручиться его поддержкой, заставил Цзян Ляньи выступить в ресторане и продемонстрировать свое расположение к молодому чиновнику.

В тот день Цзян Бовэнь сильно поссорился с дочерью и даже ударил ее, после чего запер в комнате.

Когда Цзян Бовэнь ушел, Юань Юн пробрался в комнату Цзян Ляньи. Она сидела, держа в руках небольшой белый сверток, и смотрела в пустоту.

Юань Юн подошел к ней и, опустившись на колени, коснулся ее щеки, на которой алел след от пощечины. Сердце его сжалось от боли.

Цзян Ляньи не реагировала. Она опустила голову, и Юань Юн услышал, как она тихо спросила, станет ли она свободной после смерти Цзян Бовэня.

Юань Юн обнял ее и сказал, что все будет хорошо, что однажды он заберет ее из поместья и они уедут далеко-далеко.

Цзян Ляньи оттолкнула его. Она сказала, что больше не может ждать, что, убив Цзян Бовэня, она избавится от всех проблем. Она взяла в руки белый сверток и улыбнулась.

В ее глазах был безумный блеск, и Юань Юн почувствовал тревогу. Он выхватил у нее сверток и сказал, чтобы она не делала глупостей, что он что-нибудь придумает.

После этого Юань Юн тайно показал сверток знакомому лекарю. Тот, осмотрев содержимое, с серьезным видом спросил, откуда он это взял. Юань Юн ответил, что нашел случайно. Лекарь сказал, что это яд, который вызывает мучительную смерть от кровотечения. Даже небольшого количества достаточно, чтобы человек скончался в страшных муках.

Юань Юн спрятал сверток. Сердце его бешено колотилось. Внутри него звучал голос: «Убей Цзян Бовэня, и ты будешь с Цзян Ляньи».

На празднике он видел, как Ван Цзинчжи и Цзян Ляньи обменивались многозначительными взглядами. Когда Цзян Ляньи отвела взгляд, она заметила мрачное лицо Юань Юна. Его взгляд заставил ее почувствовать себя неловко, и она быстро отвернулась.

Позже, когда Цзян Бовэнь отправился во внутренний двор переодеться, Юань Юн воспользовался моментом и поднес ему чашку чая для снятия похмелья.