Глава 10

Глава 10

10.

Неизвестно, из чего состояла мазь, которую нанес Фэн, но на руке ощущался приятный холодок, и боль утихла.

— …Вчера вечером лил сильный дождь, я забеспокоился об овощах на грядке, вышел посмотреть, и тут меня напугало какое-то животное — то ли ласка, то ли лиса. Оно внезапно бросилось на меня, вот я и упал.

Ши Лян рассказывал Фэну и Хуа о том, что случилось прошлой ночью.

В стороне Юнь И неосознанно потерла нос. Ши Лян заметил это и спросил:

— Госпожа Юнь И, что с вами?

Юнь И ответила:

— Ничего, просто не люблю лис.

— Возможно, от них сильный запах, но на мне, наверное, уже не осталось запаха, — Ши Лян даже принюхался к себе. Он уже принял ванну, странного запаха быть не должно.

— Все в порядке, продолжай.

— Как раз в тот момент ударил гром. Та… лиса, кажется, сильно испугалась, взвизгнула и перепрыгнула через стену нашего двора. Я тогда еще подумал, какая большая лиса, и сильная.

Когда Ши Лян закончил рассказ, у Фэна и Хуа было странное выражение лиц. Он спросил:

— Что такое?

Фэн и Хуа сказали:

— Ши Лян, у тебя ведь дома нет ни кур, ни другого скота?

— Нет, — улыбнулся Ши Лян. — Если завести кошку или собаку, боюсь, погрызут фрукты в лавке или овощи на грядке. А куры и утки — соседи будут недовольны, вот и не держим.

Фэн ходил с Юнь И к дому Ши Ляна, поэтому немного помнил обстановку.

— Тогда зачем лиса забралась к тебе во двор?

— Это… не знаю, может, из-за дождя?

Тао Яо, однако, сразу понял, что имел в виду Фэн. Он сказал низким голосом:

— Фэн, отдай ему ту вещь.

— Да, — Фэн тут же ушел.

Ту вещь? Какую вещь ему должны дать?

Фэн быстро вернулся, сжимая в руке желтый талисман, сложенный треугольником. Он протянул его Ши Ляну.

Ши Лян спросил:

— Это…

Фэн объяснил:

— Это защитный талисман. Его давным-давно сделала госпожа И Ин. Он может тебя защитить.

— Спасибо, но… почему вы даете его мне?

Тао Яо сказал:

— С давних времен этот храм горного божества покровительствовал людям и усмирял демонов и чудовищ. Лиса, которую ты встретил вчера, очень может быть духом-яогуай. Обычные животные, встретив человека, не нападают первыми, а обычно убегают. Ты теперь не такой, как раньше, у тебя есть духовная сила. Хоть и немного, но в глазах яогуай ты — лакомый кусочек. Носи этот оберег с собой.

— Дух… яогуай? — Ши Лян почувствовал, как по спине пробежал холодный пот. Оказывается, вчера он столкнулся с яогуай.

Юнь И замедлила поедание персика, на её губах появилась загадочная улыбка. Ши Лян посмотрел на неё и спросил:

— А госпожа Юнь И тоже умеет делать такие обереги?

— Какие обереги?

Ши Лян указал на предмет в своей руке:

— Вот этот. Госпожа Юнь И ведь тоже горная богиня, она наверняка умеет.

«Чего этот ребенок ожидает?» — Юнь И была немного удивлена.

— Что заставило тебя прийти к такому ошибочному выводу?

— А? — Ши Лян посмотрел на Фэна и Хуа, потом на Тао Яо. — Н-не может?

Фэн, Хуа и Тао Яо замолчали. Честно говоря, они и сами не знали. С самого начала никто не спрашивал о таких вещах. Нет, вернее будет сказать, что Юнь И идеально избегала всех обязанностей настоящей горной богини.

Кроме рассеивания миазмов — это еще можно было считать серьезным делом.

Но и эта работа продвигалась довольно медленно. И хотя новая горная богиня была такой ленивой, Фэн и Хуа считали, что и за это нужно быть безмерно благодарными.

Но теперь, после невинного вопроса Ши Ляна, они не могли ответить честно. Что сказать?

Сказать, что они ничего не знают?

Что госпожа Юнь И на самом деле каждый день бездельничает и наслаждается жизнью?

Произнеся такое вслух, они бы сами сгорели со стыда.

Ши Ляну оставалось лишь смотреть на Юнь И. Та, невозмутимо доев второй персик и немного подумав, ответила:

— Если говорить о наложении проклятий, то в этом я, пожалуй, немного разбираюсь…

— Ваааааааа!

Внезапный странный крик Фэна и Хуа успешно привлек внимание Ши Ляна.

— Что с вами? — Ши Лян зажал уши. Что опять нашло на этих двоих?

Фэн и Хуа встали перед Юнь И, размахивая руками и ногами:

— Госпожа Юнь И еще учится! Она только что пошутила! На самом деле, не смотри, что госпожа Юнь И такая, она — стажер горной богини, у неё еще недостаточно божественной силы, поэтому ей нужно много есть каждый день!

— Стажер?

Юнь И, древнее божество, жившее более тысячи лет назад, не совсем понимала значение этого слова и могла лишь позволить Фэну и Хуа очернять её.

Фэн и Хуа могли лишь тихо плакать в душе. Все из-за того, что госпожа Юнь И ляпнула глупость, и господин Тао Яо выпнул их вперед в качестве живого щита. Какая горькая у них судьба.

— Вот как? — обрадовался Ши Лян. — Неудивительно, что госпожа Юнь И выглядит такой маленькой. Хоть она и божество, но, наверное, многого еще не понимает. Если я могу чем-то помочь, обязательно обращайтесь!

«Маленькой…» — Юнь И подумала: неужели её внешность действительно мешает другим её бояться?

Пожалуй, стоит сменить облик на что-нибудь пострашнее.

— Да-да, в будущем нам точно понадобится твоя помощь, Ши Лян, — наконец-то удалось его обмануть. У-у-у, как же им было нелегко.

— Тогда я пойду. Можно мне приходить сюда и дальше? — Ши Лян встал, чтобы попрощаться, глядя на нескольких нелюдей.

— Мне все равно, — выражение лица Юнь И было безразличным, но скорость, с которой она ела, явно выдавала её истинные чувства.

— Хмф, — Тао Яо издал непонятный холодный смешок.

Только два духа храма были более откровенны:

— Добро пожаловать, добро пожаловать! Всегда рады видеть тебя здесь!

Так Ши Лян вернулся к своей прежней рутине — ежедневным походам в храм горного божества. На этот раз его никто не прогонял, и он чувствовал себя здесь совершенно свободно.

Раньше он часто страдал из-за того, что мог видеть лишь тени призраков и божеств, но теперь ему больше не нужно было об этом переживать. Сверстники сторонились его из-за его странностей, но обитатели храма — нет. Хотя здешние духи и богиня были очень разными по характеру, он не видел в их глазах того знакомого отторжения и неприязни. Это позволяло ему чувствовать себя легко. Кроме бабушки и подруги детства Цин Мэй, никто так к нему не относился.

Ши Лян стал проводить в храме все больше времени. Раньше он заходил только утром, а теперь иногда оставался до позднего вечера. Бабушка заметила, что её вечно угрюмый внук стал веселее, и не возражала против его ежедневных походов в храм. Он сказал, что подружился с кем-то в храме, и что его друзья любят фрукты. Бабушка была рада и велела ему брать с собой побольше. Ши Лян думал, что бабушка, вероятно, не понимает, кем на самом деле были его «друзья», но она очень ему доверяла и даже предложила привести друзей домой поиграть.

Ши Лян лишь улыбнулся, боясь, что бабушка испугается, если действительно увидит его «друзей». Но, если бы это было возможно, он бы тоже этого хотел.

Такая размеренная жизнь «дом-храм-дом» скоро закончилась — начался учебный год. Ши Лян мог приходить только после обеда, после школы. К счастью, на выходных у него было два свободных дня, и он снова мог навещать своих друзей.

В этом семестре Ши Лян пошел в первый класс старшей школы. Ему было всего шестнадцать лет. Вообще-то, он должен был пойти в старшую школу через два года, но его родители рано умерли, и бабушка боялась, что его будут обижать одного в школе, поэтому отправила его учиться вместе с соседской девочкой, которая была на два года старше. Так они могли присматривать друг за другом. Ши Лян с детства был слабым, и Цин Мэй всегда заботилась о нем. Благодаря мудрому решению бабушки и помощи старшей подруги, его не обижали. Но из-за этого одноклассники еще больше над ним смеялись. Чтобы не подставлять девочку, которая о нем заботилась, он каждый день тихо сидел в классе, а после уроков они вместе шли домой.

Он и так был ниже и слабее одноклассников, да еще и постоянно говорил странные вещи, поэтому Ши Лян всегда был очень одинок. Позже он понял, что его глаза видят не то, что у других, и перестал говорить странности, но характер уже сформировался, и он не мог стать веселым. В начальной и средней школе они всегда были в одном классе. Хотя Цин Мэй была к нему очень добра, как сестра, но все же мальчики и девочки — разные, им трудно играть вместе. К тому же, Ши Лян всегда чувствовал, что доставляет ей неудобства, и старался лишний раз её не беспокоить.

Теперь они оба поступили в одну и ту же старшую школу в городе. На этот раз Ши Лян настоял, чтобы бабушка не просила школу определить его в один класс с Цин Мэй. Вероятность того, что они снова окажутся в одном классе, была мала. Бабушка сначала беспокоилась, но Ши Лян был непреклонен. Увидев, что он стал менее замкнутым, бабушка согласилась.

Теперь Ши Лян вставал очень рано, помогал бабушке прибраться в лавке, открывал её, а потом шел в школу. Вернувшись, помогал бабушке с фруктами и финансами, перед ужином забегал в храм, а до захода солнца возвращался домой. Дни проходили насыщенно. А на выходных, если не было дел, он проводил больше времени в храме. Соседи очень заботились об их семье, всегда помогали, если что, так что о доме можно было не беспокоиться.

Время шло, Ши Лян окреп, стал даже здоровее, чем раньше. Он предполагал, что это из-за ежедневных физических нагрузок — он немного натренировался. Гора Чжуцуйшань тоже менялась день ото дня. Черный туман, который раньше был виден издалека, рассеялся. Хотя гора и не выглядела особенно пышной и цветущей, по сравнению с тем, какой он увидел её в первый день, она сильно изменилась. Даже люди у подножия горы удивлялись.

— Это все заслуга госпожи Юнь И!

Фэн и Хуа на все лады расхваливали Юнь И.

— И помощь Ши Ляна! С тех пор как ты стал приходить, госпожа Юнь И стала намного прилежнее! Невероятно, невероятно!

— Горный источник на горе снова забил, нам больше не нужно покупать воду, — слезы Фэна и Хуа текли ручьями, что выглядело крайне преувеличенно.

— Правда? Я ничего особенного не делал, в основном это заслуга госпожи Юнь И, — Ши Лян посмотрел на Юнь И, обнимавшую половину арбуза, и улыбнулся. — Хоть она и стажер, но очень старается.

Стажер…

Уголок рта Юнь И дернулся. Она уже поняла значение этого слова. Впрочем, лучше не говорить правду этому глупому мальчишке. Пусть так и думает.

Для неё это почти ничего не меняло.