Глава 1 (Часть 2)

— Твоя лапша дала мне энергию, а твоё появление — вдохновение! — пристально разглядывая свою работу, Цюэ Цзинцзэ вдруг повернулся и взволнованно схватил её руки.

Его неожиданный жест заставил Дай Фанлань удивлённо поднять на него глаза.

На его небритом, запущенном лице ярко блестели чёрные глаза, которые были устремлены на неё. Он улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, и радостно, словно ребёнок, произнёс:

— Ты моя муза! Я решил повысить тебе зарплату, — щедро пообещал он.

— А? — изумлённо моргнула Дай Фанлань. Она ведь вообще не собиралась браться за эту работу.

Когда при первой официальной встрече он пожал ей руку, которой только что рылся в мусоре, ей стало противно, и она хотела поскорее вымыть руки. Но сейчас, когда он держал её руки в своих, она не чувствовала ни отвращения, ни дискомфорта.

Его тёмные, сияющие глаза и лучезарная, обворожительная улыбка необъяснимо заставили её сердце замереть, а затем забиться чаще.

Пусть первое впечатление и разрушило её иллюзии, он всё же был её кумиром, которым она восхищалась много лет.

Внезапно её твёрдое решение уйти начало колебаться.

Из-за обещания сварить ему лапшу, из-за минутной жалости и сочувствия, а ещё из-за внезапного чувства восхищения она, возможно, погубила свои лучшие годы…

— Господин Цюэ, быстро вставайте! — в девять утра Дай Фанлань кричала в его комнате, стаскивая с него одеяло и силой вытаскивая из постели.

Всё ещё не проснувшийся Цюэ Цзинцзэ сидел на кровати с отсутствующим взглядом и растрёпанными волосами.

— Я сварила вам кофе. Вставайте, выпейте пару чашек, чтобы взбодриться, потом умойтесь, побрейтесь и переоденьтесь. Сегодня у вас фотосессия для журнала, — инструктировала Дай Фанлань Цюэ Цзинцзэ, который сидел на кровати с пустым взглядом.

— Не смейте снова ложиться! — увидев, что он заваливается обратно на кровать, она снова с усилием усадила его.

Незаметно пролетели два года, которые она проработала его менеджером. Поначалу, разочаровавшись в своём кумире, она твёрдо решила уйти, но он раз за разом находил причины удержать её, и в итоге она, полунасильно, согласилась на эту работу, от которой теперь уже не могла так просто избавиться.

Более того, ей пришлось выполнять сразу несколько ролей: менеджера, домработницы, горничной и даже няньки. Заботясь о своём беспомощном в быту работодателе, она превратилась в настоящую суперженщину.

Но больше всего её раздражало и выводило из себя то, как трудно было его будить.

Его режим дня был совершенно хаотичным: он мог не спать несколько суток подряд, а потом проспать чуть ли не целую вечность.

Она уже давно оставила попытки повлиять на его странный режим, но каждый раз, когда у него было запланировано какое-то мероприятие, и ему нужно было выйти в свет, она начинала сильно нервничать и суетиться.

Как говорится, среда формирует характер. Раньше, работая пиарщицей в арт-галерее, она всегда была стильно и элегантно одета, деловита и спокойна. Но после того, как начала работать с ним, она часто забывала о своём внешнем виде, стала раздражительной и научилась реветь, как разъяренная львица.

Когда-то её тронула его работа «Городская Жизнь», но она и представить себе не могла, что, оставшись рядом с этим гениальным чудаком-художником, её жизнь превратится в «Адскую жизнь».

Она могла бы бросить эту невыносимую работу и вернуться к прежней яркой, элегантной жизни, но чувство ответственности и какие-то необъяснимые причины не позволяли ей оставить его.

Она смотрела на мужчину, который сидел на кровати с пустым взглядом. Каждый раз, просыпаясь, он так сидел около часа или двух, выглядя одновременно запущенным и совершенно беззащитным.

Лю Сюань, который порекомендовал её на эту работу, рассказывал, что после того, как Цюэ Цзинцзэ начал заниматься искусством, о нём заботилась и работала его менеджером его старшая сестра. Только после того, как сестра вышла замуж и уехала в Америку, он начал нанимать менеджеров со стороны.

Но каждый новый менеджер увольнялся меньше чем через месяц. Только она продержалась уже больше двух лет.

Она уже полностью привыкла к его странностям и чудачествам, и если она действительно уйдёт, ему будет очень трудно найти кого-то, кто сможет долго с ним работать. Именно по этой причине она продолжала оставаться, движимая состраданием.

Разбудив его, она выбрала для него одежду из шкафа, положила на диван и вышла из спальни, чтобы спуститься вниз и позвонить в редакцию журнала, ещё раз уточнить детали предстоящего интервью.

За рабочим столом она проверила подготовленные заранее материалы о его работах — фотографии, диски, краткие описания — и, положив всё в сумку, пошла на кухню готовить завтрак.

Кофе в кофейнике на столе остался нетронутым. Цюэ Цзинцзэ, очевидно, ещё не спускался. Она приготовила завтрак и, взглянув на часы на стене, увидела, что уже десять сорок. Она нахмурилась.

Быстро поднявшись наверх в спальню, она увидела, что Цюэ Цзинцзэ всё ещё сидит на кровати, не двигаясь, и это мгновенно вывело её из себя.

— Боже!