Глава 11. Право на ошибку.

Высокая платформа стартового комплекса заливалась светом прожекторов, освещая корпус массивного шаттла. Вокруг сновали техники, проверяя последние детали перед стартом. На борту уже находилась партия приматов в крепких стальных контейнерах, ограждённых полупрозрачным силовым полем. Чуть дальше в шлюзовую зону вошёл Фенис, сопровождаемый парой охранников. Его лицо выражало смесь решимости и самодовольства.

Энарис стоял чуть в стороне от платформы, вместе с Хурсой, наблюдая за суетой подготовки. Взгляд его был мрачен.

— Это ошибка, — сказал он, едва слышно, но голос прозвучал твёрдо. — Они не готовы.

Хурса, стоявшая рядом, скрестила руки на груди, как будто защищая себя от ветра, хотя вокруг стояла отличная погода.

— Ты говорил это Инкиору, говорил всем. Они знают риски, — ответила она, не сводя глаз с шаттла. — Ты сделал всё, что мог.

Энарис покачал головой.

— Не всё. Нужно было быть настойчивее. Объяснить лучше. Они не понимают, с чем имеют дело.

— Они понимают, — перебила его Хурса, чуть повысив голос. — Они просто решили, что риск оправдан.

Энарис усмехнулся, но в его улыбке было больше горечи, чем иронии.

— Риск... Они называют это "оправданным риском," но не видят людей за статистикой. Тех, кто может погибнуть из-за их решений.

Хурса обернулась к нему, внимательно посмотрев ему в глаза.

— А ты видишь? — спросила она.

Энарис встретил её взгляд, но не ответил. Вместо этого он перевёл взгляд на шаттл, двери которого начали закрываться.

— Они слишком умные, чтобы их можно было просто заставить, — сказал он наконец. — И слишком агрессивные, чтобы подчиняться. Это закончится плохо.

Хурса сделала шаг ближе, положив руку ему на плечо.

— Мы оба знаем, что наша работа не может быть без рисков, — сказала она мягко. — Ты не можешь контролировать всё.

— Но я могу попытаться, — ответил он, не отстраняясь.

В этот момент раздался низкий гул. Шаттл начал запуск двигателей, и платформа завибрировала под их ногами. Хурса убрала руку, её лицо приняло более сосредоточенное выражение.

— Уже поздно что-то менять, — сказала она, снова глядя на корабль.

Энарис кивнул, но его взгляд оставался прикован к взлетающему шаттлу, исчезающему в багровом небе Марса. В глубине души он знал, что ничего хорошего из этого не выйдет.

…

Лаборатория встретила их привычной тишиной и мерцанием голографических интерфейсов. Энарис машинально провёл пальцем по сенсору, вызывая на экран статус недавно отправленной партии приматов. Все показатели были в норме, но вместо облегчения он почувствовал только усиление своей тревоги.— Они слишком похожи на нас, — сказал он, не отрывая взгляда от данных.

Хурса, поставив кружку с горячим напитком на край стола, присела напротив.

— Это и сделало их идеальными кандидатами, — заметила она. — Мы искали вид, способный адаптироваться, обучаться, работать с техникой. Они соответствуют всем критериям.

Энарис вздохнул, убирая данные с экрана.

— Да, но мы не знаем, кто создал их такими. Не знаю, это меня больше пугает или успокаивает. Их интеллект, их поведение — всё это слишком продумано для естественной эволюции.

Хурса кивнула, задумчиво смотря на него.

— Это правда. Но разве не для этого мы здесь? Чтобы понять?

Он коротко усмехнулся, но его глаза оставались серьёзными.

— А если мы не поймём? Если не сможем их контролировать? Их агрессия — это не просто защита территории или борьба за ресурсы. Иногда мне кажется, что они воспринимают нас как врагов, даже если не понимают, почему.

Хурса задумалась, прежде чем ответить.

— Ты думаешь, это часть их природы или отражение нас самих?

— Не знаю, — признался Энарис. — Может быть, и то, и другое. Мы так похожи, но это сходство больше настораживает, чем радует.

— Ты слишком близко все это принимаешь, — сказала Хурса, мягко, но уверенно, — Они — не мы. Их ролью станет — выполнять технически не сложные задачи на которые у нас не хватает рук.

— Легко сказать, что они просто инструмент, — возразил он, глядя на неё. — Но посмотри им в глаза. В эти моменты забываешь, что они другие.

Хурса опустила взгляд, будто тоже вспомнив эти взгляды.

— Я понимаю, что ты чувствуешь, — сказала она тише. — Но нам нельзя терять объективность. Это просто эмоции, а от нас зависит слишком многое.

Энарис провёл рукой по лицу, глядя в окно на марсианский пейзаж.

— А ты? Чувствуешь, что иногда всё это выходит за пределы науки?

Хурса немного поколебалась, затем кивнула.

— Чувствую. Особенно когда начинаются слухи. Или когда я вижу, как наши решения обсуждают те, кто ничего не понимает.

Энарис нахмурился, его внимание переключилось на её слова.

— Это из-за Инкиора?

Она покачала головой.

— Отчасти. Но это больше о том, что меня здесь считают чужой. Я слышу, что говорят за спиной. О моём месте в проекте. О моей роли.

Он внимательно смотрел на неё, его голос стал мягче.

— Ты не чужая, Хурса. Ты лучшая из нас. Если кто-то знает, что делает, так это ты.

Хурса встретила его взгляд, её глаза немного потеплели.

— Спасибо, Энарис. Это важно для меня.

Она протянула руку и слегка коснулась его руки.

— А ты? Что беспокоит тебя?

Энарис замялся, но, видя искренний интерес в её глазах, решил ответить.

— Меня беспокоит всё. Эти приматы, наше будущее, каждый шаг, который мы делаем. Всё это кажется таким хрупким, будто одно неверное движение и все рухнет.

Её пальцы мягко сжали его руку.

— Мы справимся, — сказала она тихо. — Вместе.

Их взгляды снова встретились, молчание стало наполненным. Хурса слегка улыбнулась, пытаясь немного разрядить обстановку.

— Ты слишком много берёшь на себя. Позволь кому-то ещё нести часть этого груза.

Энарис улыбнулся ей в ответ, его улыбка была благодарной, но всё ещё окрашенной тревогой.

…

Спустя несколько дней, Энарис стоял у стола, не двигаясь, когда на экране появились свежие отчёты с шахт: приматы начали работу. Цифры и графики указывали на первые успехи, но за сухими данными скрывались его тревоги. Мысли роились в голове, мешая сосредоточиться. Хурса подошла ближе, её шаги были почти неслышны.

— Ты не можешь винить себя за то, что происходит, — нарушила она молчание.

Энарис обернулся, его взгляд был усталым, но глубоким.

— А если это всё-таки моя ошибка? Я должен был убедить их в рисках. Возможно, я просто недостаточно старался.

— Ты сделал всё, что мог. Но ты не единственный, кто принимает решения, — ответила она, в её голосе звучала мягкость, будто она пыталась снять с него часть этого груза.

Энарис вздохнул и покачал головой, возвращаясь к столу.

— Иногда мне кажется, что этот проект разрушает нас больше, чем мы сами готовы признать.

Хурса подошла ближе, её взгляд был внимательным.

— Нас всех тяготит этот груз, Энарис. Но ты не должен нести его в одиночку.

Она осторожно положила руку ему на плечо. Он взглянул на неё, и между ними снова установилось это молчаливое взаимопонимание.

— Спасибо, — прошептал он, его голос дрогнул.

Она улыбнулась, едва заметно, и сделала шаг ближе. Их взгляды пересеклись, и в этот момент напряжение сменилось чем-то иным. Их руки встретились, сначала робко, а потом смелее, как будто они искали в этом утешения.

Энарис провёл рукой по её щеке, склонился чуть ближе.

— Ты слишком важна для меня, — сказал он едва слышно, но его слова прозвучали как признание.

Она не ответила, но её взгляд сказал больше, чем могли бы слова. Хурса потянулась к нему, их лица оказались совсем близко, их губы встретились в нежном поцелуе, который моментально заполнил пространство между ними теплом и электричеством. Это было мгновение, когда всё вокруг исчезло — только они, их чувства и нежность, которая, казалось, могла сжать время.

Энарис обнял её за талию, притягивая ближе, и она почувствовала его сердце, бьющееся в унисон с её собственным. Их дыхание стало учащенным, и мир за пределами этого мгновения выглядел далеким и неважным. Хурса закрыла глаза, погружаясь в этот момент, где всё было так же правильно и естественно, как музыка, когда он играл для нее.

— Я хочу, чтобы это продолжалось, — произнесла она, её голос был тихим, но полным желания.

Он снова наклонился к ней, и этот поцелуй стал более глубоким, более страстным. Она чувствовала, как его рука скользит по её спине, а другая аккуратно касается её лица. Хурса ответила на его прикосновения, позволяя себе забыть о том, что они коллеги, о том что она жена его брата, что их мир полон правил и ожиданий.

Но в самый напряжённый момент их обожгла пронзительная трель тревожного сигнала из браслетов. Энарис замер, осознавая, что происходит, и выпрямился.

— Это сигнал экстренного вызова, — сказал он, глядя на красный индикатор на экране своего браслета.

Хурса нахмурилась, быстро оправляя одежду.

— Что-то случилось.

Они переглянулись, оставляя всё остальное на потом, и поспешили к выходу, зная, что впереди их ждёт нечто серьёзное.