Глава 6. Конец или начало?

Закончив с текущими делами Энарис уже собирался покинуть свой кабинет, когда в дверь постучали. Не поднимая головы, он бросил:

— Входи.

На пороге стояла Хурса. Её обычно безупречный вид казался нарушенным: волосы растрёпаны, а лицо отражало напряжение.

— У тебя есть минутка? — спросила она, заходя и плотно закрывая дверь за собой.

— Конечно, присаживайся. — Энарис указал на кресло напротив.

Она молча села в кресло напротив Энариса, сцепила пальцы в замок и задумчиво уставилась на свои руки. Секунды тянулись, и тишина становилась почти ощутимой. Энарис терпеливо ждал — он привык к тому, что Хурса заговорит только тогда, когда будет готова.

— Ты слышал, что обо мне болтают? — наконец заговорила она, подняв взгляд. В её голосе звучала горечь. — Что у меня роман с Инкиором.

Энарис отложил планшет в сторону, облокотившись на стол.

— Слышал, — ответил он спокойно. — Но я знаю, что это не так.

Она коротко усмехнулась, но её улыбка была больше похожа на гримасу.

— Уверенность и здравый смысл как у тебя похоже редкость в этой колонии, — сказала она. — Слухи моментально распространяются. Люди, кажется, забывают, что Инкиор — мой наставник, а не любовник.

Энарис нахмурился. Ему не нравилось, что такие сплетни ходят о Хурсе, и ещё больше не нравилось, что она вообще должна защищаться от них.

— Почему ты пришла именно ко мне? — тихо спросил он.

Хурса отвела взгляд.

— Не знаю. Может быть, потому что ты... другой. Ты не ввязываешься в чужие интриги. Тебе можно доверять.

Энарис молчал, давая ей возможность продолжить. Хурса слегка сжала ладони, будто собирая силы.

— Я давно смирилась с тем, что мой брак — всего лишь политический союз. Наши семьи решили все за нас, а мы просто подчинились. Но... знаешь, что самое унизительное? — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Меня не унижает его безразличие или измены. Я привыкла к ним. Больше всего унижает то, что люди считают меня настолько глупой или слабой, что я прячусь за Инкиора, как за ширму.

— Ты не глупая, и уж точно не слабая, — твёрдо сказал Энарис. Его голос звучал негромко, но наполнено силой и уверенностью.

Она опустила взгляд, на миг замолчав.

— Знаю, — наконец произнесла она. — Просто иногда так хочется... всё бросить. Оставить позади этот брак, эту миссию... эту вечную игру в ожидание конца.

Энарис кивнул, но ничего не сказал. Ему было знакомо это чувство. Они оба застряли в путах обязанностей, от которых невозможно просто уйти.

Хурса поднялась и подошла к окну, за которым мерцал искусственный свет вечернего освещения.

— Ты... знаешь, почему я согласилась участвовать в экспедиции Анахиты? — спросила она неожиданно.

Энарис поднял бровь.

— Потому что ты веришь в то, что мы делаем. Несмотря на всё.

Она обернулась, и в её взгляде мелькнула тень улыбки.

— Возможно. А возможно, потому что здесь хотя бы есть те, кто напоминает мне, ради чего всё это стоит терпеть.

Энарис встретил её взгляд и понял, что говорить что-то ещё бессмысленно. Она не ждала от него ни ответов, ни утешения. Ей просто нужно было, чтобы её услышали.

…

На следующий день, в переговорной снова собрался весь руководящий состав колонии. Голограмма Аркелиуса, как всегда, возникла над центром стола, но его лицо, хоть и сохраняло внешнее спокойствие, выдавало некую напряженность.

— Друзья, — начал он, оглядывая присутствующих. — Мы получили постановление Совета, которое подтверждает необходимость добычи ресурсов на Земле. Это решение принято после напряженных размышлений и анализа текущей ситуации. Без него наш проект оказался бы под угрозой.

В зале повисла тишина. Все понимали, что решение было необходимым, но оно всё равно вызывало отторжение.

— Мы говорим о критически необходимых элементах для ремонта корабля, — продолжил Аркелиус. — В частности, для этого не хватает изотопов осмия для стабилизации работы реакторов и целого ряда редких минералов для создания новых компонентов энергохранилищь. Без них вы не сможете поддерживать функционирование колонии и продолжить исследования.

Он на мгновение задумался, как объяснить сложившуюся ситуацию.

— Необходимость в этих элементах стала очевидной после анализа состояния текущих запасов. Оставшись без них, вы рискуете полностью потерять возможность поддержания жизненно важных систем, включая термоядерные реакторы, системы водоочистки и связи с внешним миром.

Аркелиус сделал паузу, осознавая, как важно донести это до команды.

— Это решение принято Институтом, с учётом всего спектра научных и технологических последствий. Совет поддержал его под давлением практической необходимости, — добавил он, чётко подчеркивая, что научное сообщество не принимало это решение в одиночку.

— Мы обязаны обеспечить добычу этих элементов. Параллельно, конечно, продолжим работу по проекту «Бешанит», — продолжил Аркелиус, — который включает в себя не только изучение биосферы Земли, но и анализ потенциально разумных видов, исследование их развития в условиях минимального внешнего вмешательства. Это центральная задача на текущем этапе.

В зале вновь возникло напряжение. Научная цель проекта теперь казалась такой далекой на фоне угрожающего дефицита ресурсов.

— В связи с этим, Совет назначил Фениса ответственным за организацию работ по добыче. Его команда приступит к подготовке в ближайшие дни. Мы должны обеспечить стабильность, пока не удастся восстановить необходимые запасы.

Эти слова прозвучали как приговор. Некоторые из присутствующих обменялись взглядами, осознавая, что научная миссия теперь отходит на второй план.

Аркелиус снова поднял взгляд и продолжил:

— Но, несмотря на это, наш проект "Бешанит" и сопутствующие ему исследования не отменяются. Мы продолжим работать над развертыванием новых моделей квантовых систем и изучением взаимодействий биологических систем с технологическими. Однако текущие приоритеты требуют адаптации, и на этом этапе мы сосредотачиваем внимание именно на выживании и восстановлении необходимых ресурсов.

Ближе к концу собрания, Энарис всё ещё сидел за своим столом, переваривая услышанное. Он чувствовал, как нарастает разочарование — научные цели, ради которых они сюда летели, теперь откладывались на второй план в пользу выживания. Просчет в планировании казался колоссальным. Кто в этом виноват? Может и он сам тоже…

Перед тем как участники собрания начали расходиться, Энарис, собравшись с мыслями,обратился к Аркелиусу, пока тот не успел отключиться.

— Аркелиус, можно пару слов после собрания? — его голос был ровным, но в нём ощущалась напряженность.

Аркелиус слегка кивнул, отвечая на просьбу.

— Конечно, Энарис. Я слушаю.

Когда остальные покинули переговорную, Энарис, не теряя времени, продолжил:

— Ты понимаешь, что это решение меняет всё, да? Мы не для того сюда пришли, чтобы добывать ресурсы. Наш проект был о развитии жизни, о её наблюдении и поддержке в естественном процессе.

Аркелиус внимательно посмотрел на него, его лицо не выдавало эмоций, но взгляд был серьёзным.

— Я понимаю твои переживания, Энарис, — сказал он спокойно. — Но реальность такова, что без этих ресурсов колония не выживет. Мы не можем продолжать, если не обеспечим людей тем, что им жизненно необходимо. Ты ведь сам понимаешь, что корабль не подлежит ремонту.

Энарис несколько секунд молчал, глядя на экран. Он знал, что его аргументы вряд ли изменят ситуацию, но это не уменьшало его недовольства.

— Конечно, понимаю, — ответил он с тяжёлым вздохом. — Но это всё равно не отменяет того факта, что высадка на Землю и тем более разработки там — это вмешательство в экосистему, которое может привести к нарушению всех естественных процессов. Мы потеряем репутацию, и сам проект будет под угрозой, если мы осуществим это вмешательство.

Аркелиус немного помедлил, словно взвешивая каждое слово.

— Это был сложный выбор, — сказал он, — Но твоя роль в этом проекте — не просто сохранять чистоту научного метода. Колония находится на грани. И я надеюсь, ты понимаешь, что этот шаг не просто так поддержали и Институт, и Совет.

Энарис молчал, чувствуя, как его аргументы тают , сталкиваясь с холодной реальностью выживания.

— Ты прав, — наконец произнёс он, внутренне осознавая, что сопротивление уже не имеет смысла. — Но мне не нравится, как всё это происходит. Это не то, о чём я мечтал, когда начинал работу в проекте.

Аркелиус кивнул, но его лицо оставалось непроницаемым.

— Понимаю тебя, Энарис. Мы все думали, что сможем продолжить без столь радикальных мер. Но сейчас наши решения уже не ограничиваются только научными идеями. Вопрос стоит так: можем ли мы сохранить научную часть, если не обеспечим выживание колонии? На кону стоит не только продолжение миссии, но жинь всего экипажа Анахиты, так или иначе мы все должны это принять.

Энарис не ответил, но в его взгляде было видно, что разговор не принес успокоения. Он чувствовал, как его идеалы отступают на второй план, уступая место необходимости действовать в условиях выживания. Мысленно он уже начинал формулировать следующие шаги, но понимал, что проект "Бешанит" уже никогда не будет таким, как прежде.

…

Энарис нервно шагал по кабинету, бросая короткие взгляды на терминал связи. Разговор с отцом был последним, что ему хотелось сейчас делать, но выбора не оставалось. Назначение Фениса руководителем добычи на Земле казалось ему худшим из возможных решений. Если минимизировать вмешательство в биосферу ещё можно, то с таким подходом шансы на это таяли.

Запрос на соединение отправлен, и система начала процесс шифрования. Небольшой вибрационный гул сопровождал мигавшую на панели индикаторную линию. Энарис остановился, крепко сцепив руки за спиной, чтобы удержать себя от лишних движений.

Вскоре перед ним появилась голографическая проекция Ксероана. Его отец выглядел как всегда безупречно — тёмный строгий костюм, идеально уложенные волосы. Взгляд серо-голубых глаз был спокойным, почти безразличным.

— Энарис, — коротко кивнул Ксероан. — У меня очень мало времени. Надеюсь, у тебя есть веская причина для этого звонка.

— Она есть, отец, — ответил Энарис, заставив себя говорить ровным голосом. — Это касается добычи на Земле.

Ксероан чуть приподнял бровь, но ничего не сказал, приглашая сына продолжить.

— Фенис не подходит для этой роли, — начал Энарис. — Он не заинтересован в проекте. Для него это лишь возможность проявить себя, продемонстрировать управленческие навыки и заслужить твоё одобрение. Ты понимаешь, что он не будет осторожен.

Ксероан смотрел на сына спокойно, его лицо оставалось непроницаемым.

— Ты преувеличиваешь, — ответил он спустя мгновение. — Фенис способен справиться с этой задачей. Он практичен, а практичность сейчас важнее любых эмоций.

Энарис сжал кулаки, но удержал себя от резкого ответа.

— Это не практичность, — сказал он, стараясь держать себя в руках. — Это безразличие. Он не понимает значимости проекта, он видит только задачу. Ты сам знаешь, что при его подходе последствия будут непредсказуемыми. Вмешательство станет слишком масштабным, и мы рискуем уничтожить не только локальные экосистемы, но и саму суть миссии.

Ксероан выдержал паузу, оценивая слова сына, а затем медленно сложил руки перед собой.

— Ты понимаешь, что у нас нет другого выхода. Колония не выживет без этих ресурсов. Если не начать добычу сейчас, мы потеряем всё — и научные данные, и саму возможность продолжения миссии.

— Я не спорю с необходимостью добычи, — перебил его Энарис. — Но я прошу тебя пересмотреть это назначение. Мы должны минимизировать вмешательство. И это сможет сделать кто-то, кто понимает проект, а не тот, кто просто ищет себе удобную должность.

— Кого ты предлагаешь вместо него? Себя? — тон Ксероана стал резче.

Энарис на мгновение задумался, прежде чем ответить.

— Я бы взял на себя эту задачу, если бы ты разрешил, — сказал он. — Или Хурса. У неё есть опыт работы с подобными экосистемами. Но не Фенис. Он не справится.

— Ты слишком предвзято относишься к своему брату, — холодно ответил Ксероан. — Я понимаю твои сомнения, но Фенису нужна эта возможность, чтобы доказать свою состоятельность. Он знает, что на карту поставлено.

— Но он не знает, как это сделать без риска для проекта, — Энарис с трудом удержался, чтобы не повысить голос. — Я прошу тебя хотя бы подумать над этим.

Ксероан чуть прищурился, его взгляд стал ещё более сосредоточенным.

— Именно ты, Энарис, и должен помочь ему не накосячить, — сказал он с подчёркнутым спокойствием. — Ты знаешь проект лучше всех. Тебе ли не понимать, что его успех зависит от того, как каждый из нас справится со своей задачей?

Энарис замер, ошеломлённый таким поворотом.

— Ты серьёзно? — спросил он, пытаясь скрыть раздражение. — Я должен исправлять ошибки Фениса, потому что ты решил дать ему шанс?

— Это не "шанс", — прервал его Ксероан, его голос стал жёстче. — Это ответственность. Фенису нужно научиться принимать её, а тебе — научиться работать с тем, что есть. Если ты хочешь спасти проект, вместо того чтобы жаловаться, сосредоточься на том, как его поддержать.

Энарис почувствовал, как внутри всё закипает, но он с трудом удержал себя от резкого ответа.

— А что, если он снова всё испортит? — спросил он тихо.

— Тогда я ожидаю, что ты сделаешь всё, чтобы этого не произошло, — спокойно ответил Ксероан. — Ты мой сын, Энарис. И я рассчитываю, что ты найдёшь способ не только сохранить проект, но и поддержать брата.

Голограмма померкла, оставив Энариса одного в тишине кабинета. Он тяжело выдохнул и опустился в кресло, глядя на пустую консоль.

"Поддержать брата…" — с горечью повторил он про себя. Слова отца казались одновременно приговором и вызовом.