Суровая зима (Часть 1)

Стояла глубокая осень. Сад усадьбы Юаней укрыл белоснежный покров, а выдыхаемый воздух тут же превращался в иней.

После многих дней снегопада небо наконец прояснилось, став чистым, как вымытое стекло. Бледное зимнее солнце рассеяло небесную белизну, заливая все вокруг мягким светом, который ровно ложился на землю.

Слабые золотистые лучи согревали белый снег, но не могли совладать с ледяным ветром.

Холодный воздух проникал сквозь щели в одежде к шее и рукам, пробирая до костей.

В Лунном Павильоне усадьбы Юаней резное окно из грушевого дерева было слегка приоткрыто. Из него выглядывало прелестное юное лицо. Девушка пристально смотрела на увядшие лотосы в пруду под павильоном, и глаза ее были полны зависти и обиды.

— Третья сестра, ты слышала? Сегодня Четвертая сестра отправилась со Старшей госпожой на храмовую ярмарку!

— Как же это раздражает! Вечно ей достается все самое лучшее! Мы обе дочери наложниц, и она не сказать чтобы красавица. Почему Старшая госпожа благоволит только к ней?

Юань Сымяо говорила с завистью и досадой, большими горстями бросая корм для карпов в пруд с лотосами. Она не обращала внимания, едят ли рыбы, словно просто вымещала злость.

В отличие от возмущенной и завистливой Юань Сымяо, Юань Сыхань, тихо сидевшая рядом и смотревшая на кусочек неба за окном, казалась гораздо более спокойной и отстраненной.

— Что в этом хорошего? На улице мороз, а здесь, в комнате, тепло, — медленно проговорила она голосом, казавшимся еще более тихим, чем это безмятежное синее небо.

Услышав это, Юань Сымяо энергично замотала головой.

Она была девушкой живого нрава и, поняв, что Юань Сыхань ничуть не завидует Четвертой сестре, догадалась: та просто не знает, насколько важна эта ярмарка.

— Ну что ты, Третья сестра! В комнате, конечно, тепло, но погреться можно каждый день, а вот поехать со Старшей госпожой на ярмарку — такая удача выпадает не всем.

— К тому же, ты разве не знаешь? Сегодняшняя ярмарка не такая, как в прошлые годы. Незамужние девушки и неженатые юноши со всей округи, на сто ли вокруг, соберутся в храме Цзинцы. И самое главное — там будет Третий Господин Хо!

Говоря это, Юань Сымяо приняла мечтательное выражение лица, полное девичьих грез и восхищения.

Юань Сыхань лишь усмехнулась:

— Всего лишь огромные смотрины. Неужели ты так боишься не выйти замуж, что готова искать себе жениха в таком месте?

От насмешки лицо Юань Сымяо мгновенно вспыхнуло. Она кокетливо швырнула свою грелку в Юань Сыхань и, обиженно пробормотав: «Третья сестра, ты такая злюка!», — накинула лисью шубу и смущенно выбежала из комнаты.

Как только Юань Сымяо ушла, в комнате стало намного тише. Юань Сыхань тяжело вздохнула и задумчиво произнесла:

— Незаметно прошло уже три месяца.

Возможно, другие подумали бы, что она просто сетует на быстротечность времени, которое пролетает, как тень от белого скакуна, промелькнувшего мимо щели в стене.

Но только она сама знала, что в этом вздохе было не только сожаление о быстро уходящем времени, но и чувство глубокой беспомощности.

Три месяца назад она, держа в руках билет на лекцию «Старые Друзья Рассказывают о Старых Друзьях», собиралась послушать мастера кулинарии Цай Ланя и лектора Ни Куана. Но кто бы мог подумать, что по дороге, из-за срочного ремонта метро и обрушения грунта, она попадет в аварию.

После вспышки пронзительной, до мозга костей, боли она потеряла сознание. А когда очнулась, то оказалась другим человеком в совершенно ином мире. Она больше не была Цзян Юньюнь, увлеченной изучением кулинарии, а стала Юань Сыхань, третьей дочерью Юань Жуньфа, богатейшего купца Ханчжоу.

Ей потребовался целый месяц, чтобы постепенно принять и осмыслить свою новую личность.

Она выяснила, что ее отец — самый богатый купец в Цзяннани, и что у него есть одна жена и три наложницы.

Она была дочерью господина Юаня и его третьей наложницы, госпожи Фан.

Кроме нее, у господина Юаня был еще один сын и пять дочерей.