Глава 4. Долгий путь к сердцу мужа

Глава 4. Долгий путь к сердцу мужа

Цю Жань никогда не смотрела на него с такой нежностью. На мгновение Гу Юю показалось, что они — самая обычная супружеская пара.

Он почти смягчился и хотел согласиться, но тут же вспомнил, как во время каждого визита к семье Цю они «случайно» встречали Мэн Хуая.

Видя, как мрачнеет его лицо, Цю Жань проглотила слова, готовые сорваться с языка.

— Раз или два я еще мог бы списать на совпадение, — холодно произнес он. — Но ты каждый раз держишь меня за дурака. Тебе это нравится?

Он до сих пор помнил слова Цю Жань, сказанные сквозь слезы: «Если бы не этот ребенок, я бы никогда не вышла замуж за такого калеку, как ты, поддавшись на угрозы твоего деда! Запомни: как только ребенок родится, мы расстанемся».

За эти годы он наслушался всякого, и ему казалось, что его уже ничем не проймешь.

Но эти слова, произнесенные Цю Жань, словно сдавили ему грудь, не давая дышать.

В его темных глазах мелькнула едва заметная ирония. — Я попрошу дядю Хэ подготовить подарки для твоих родителей. Завтра ты отвезёшь их сама. Я не поеду.

Цю Жань почувствовала, как у нее сжалось сердце. В этой жизни она сама сделала первый шаг, а он не захотел.

Словно почувствовав ее переживания, малыши в животе зашевелились, вызвав ноющую боль. Глаза Цю Жань затуманились, но она заставила себя улыбнуться. — Ничего страшного. Это я не подумала и не предупредила тебя заранее. Если ты занят, я съезжу сама.

Гу Юй кивнул, велел ей хорошенько отдохнуть и уехал.

Вернувшись в кабинет, Гу Юй ввел код на замке одного из ящиков стола.

Электронный замок щелкнул. В пустом ящике лежала лишь одна книга.

Книга, пропитанная кровью, с вырванным титульным листом.

Между страницами лежала фотография девушки в школьной форме и с высоким хвостом. Она держала в руках ракетку и лучезарно улыбалась, затмевая все вокруг.

Его бледные пальцы нежно скользнули по ее лицу. Холодный взгляд потеплел, словно он прикасался к драгоценным воспоминаниям о прошлом.

— Тук-тук, — раздался стук в дверь. Гу Юй быстро убрал фотографию в книгу и запер ящик. Нежность в его глазах мгновенно исчезла.

— Войдите.

Дверь открылась, и вошла Цю Жань с подносом в руках, на котором стояло несколько маленьких чашек.

Она переоделась, длинные волосы свободно рассыпались по плечам, голубое шифоновое платье доходило до колен, открывая изящные ножки.

Беременность окутала Цю Жань аурой материнской нежности. Срок был еще небольшой, и талия не сильно округлилась. Она была похожа на фею, спустившуюся с луны.

Их взгляды встретились. Гу Юй молчал, сохраняя внешнее спокойствие, но в душе у него бушевал ураган. Цю Жань этого не замечала.

Она не боялась Гу Юя, просто хотела проявить заботу, но с грустью осознала, что совсем не знает его предпочтений и может лишь угодить ему такими мелочами.

Поставив поднос на стол перед ним, она тихо сказала: — Дядя Хэ сказал, что ты сегодня почти ничего не ел, поэтому я сварила тебе кашу и немного закусок. Поешь, чтобы не навредить желудку.

В белой фарфоровой чашке дымилась каша с блестящими рисовыми зернами, вкраплениями пшена, кусочками мяса и зелени. Аппетитный аромат щекотал ноздри.

Но у Гу Юя совсем не было аппетита. Он и не подозревал, что эти красивые руки, создающие чудесные картины, однажды приготовят для него еду.

— Цю Жань, ты так хочешь, чтобы я поехал к твоим родителям? — холодно спросил Гу Юй. — Чтобы снова увидеть вашу любовную идиллию с Мэн Хуаем?

Цю Жань вздрогнула, ее лицо мгновенно побледнело.

— Я… я не… Я не приглашала Мэн Хуая! Я не знаю, почему он пришел.

После его слов Цю Жань смутно вспомнила, что такое действительно было.

Но она была ужасно неумела в объяснениях и не знала, с чего начать.

На лбу мужчины вздулись вены. — Забирай свою стряпню и уходи. Мне не нужна твоя жалость.

Цю Жань подавила боль в сердце и медленно подняла голову, но, встретившись с его ледяным взглядом, вздрогнула. В голове у нее было пусто.

Видя ее молчание, Гу Юй еще больше разозлился. — Что, я неправ? Или тебе надоело унижать меня напрямую, и ты решила придумать что-то новенькое?

Цю Жань смотрела на него с недоверием. Ни в прошлой, ни в этой жизни он никогда не говорил с ней так грубо.

На мгновение ей захотелось развернуться и уйти.

Но раз уж она решила исправить ошибки прошлого и быть с Гу Юем, ей нельзя было вести себя так же капризно, как раньше.

Ведь это она так плохо к нему относилась, клеветала на него и причиняла боль.

Конечно, залечить раны в их отношениях будет непросто, но у них впереди целая жизнь.

Гу Юй всегда был подозрительным. После столь резкой перемены в ее поведении любой бы усомнился в ее искренности.

По сравнению с теми гадостями, что она ему говорила раньше, его нынешние упреки были ничем. К тому же, даже у самого терпеливого человека есть предел.

Она не верила, что ее путь к его сердцу окажется бесконечным.

Видя, что Цю Жань замечталась, Гу Юй почувствовал себя так, словно ударил кулаком по вате.

Устало помассировав виски, он глухо спросил: — Цю Жань, чего ты добиваешься?

Будь она прежней Цю Жань, эта каша уже давно оказалась бы у него на лице.

Но сейчас она стояла, опустив голову, как провинившийся ребенок, и он не мог найти к чему придраться.

— Я уйду, как только ты поешь, — тихо сказала Цю Жань.

Гу Юй вздохнул, взял чашку и зачерпнул ложку каши. Его брови тут же сошлись на переносице.

Цю Жань тревожно смотрела на него, боясь пропустить малейшее изменение в его выражении лица. — Невкусно? Я первый раз готовила, умею только простую еду.

— Нормально, — кивнул мужчина и доел кашу.

Лицо Цю Жань просияло. Как ребенок, ждущий похвалы, она радостно воскликнула: — Если тебе нравится, я буду готовить тебе каждый день!

Если бы не искренность в ее глазах, он бы подумал, что эта пересоленная каша — всего лишь злая шутка.

— Не нужно… — начал он, но, увидев разочарование на ее лице, запнулся. — Пусть этим занимаются слуги. Тебе не нужно так стараться мне угодить.

Услышав, что она готовила впервые, Гу Юй почувствовал, как на душе стало тепло, несмотря на соленый вкус во рту.

Неужели она сама не попробовала то, что приготовила?

Цю Жань, довольная тем, что он хотя бы съел кашу, убрала посуду, не заметив его побледневшего лица.

Едва она вышла, Гу Юй тут же направился в туалет и склонился над унитазом.

Желудок был почти пуст, и после каши его выворачивало лишь кислотой.

Гу Юй не ожидал, что каша Цю Жань окажет такой эффект. Горло жгло от желудочного сока.

Он давно не ел так много вечером, и после выпитой залпом каши его тут же затошнило.

С тех пор как он оказался в инвалидном кресле, он старался есть как можно меньше, чтобы не попадать в неловкие ситуации. Со временем он даже привык к постоянному чувству голода.

Глядя на свое бледное, как полотно, лицо в зеркале, он горько усмехнулся.

Пальцы, лежащие на подлокотниках кресла, сжались до хруста в костях.

Если бы не козни Мэн Хуая, разве имел бы он право на жену и детей?

Если бы Цю Жань задержалась еще немного, она бы увидела его в таком жалком состоянии и наверняка еще больше возненавидела бы его.