Тринадцатое письмо (Часть 2)

Он распахнул дверь, но увидел лишь удаляющуюся фигуру Чжоу Ин.

Ли Линьси наконец понял, почему брат так настойчиво просил его ничего не говорить Чжоу Ин. У неё были свои строгие моральные принципы, и любой проступок в её глазах был непростителен.

Он бросился вниз по лестнице и побежал в ту сторону, куда скрылась Чжоу Ин, начав искать её.

Летним вечером на улице было довольно много гуляющих, но Ли Линьси нигде не мог её найти.

Пройдя пару кварталов и миновав узкий переулок, он услышал доносящиеся оттуда приглушенные рыдания.

Чжоу Ин сидела на корточках в двух метрах от выхода из переулка, прижавшись спиной к стене, обхватив колени руками и плача.

Ли Линьси остановился у входа и молча смотрел на неё. Он никак не мог вспомнить, когда видел её плачущей в последний раз.

Через несколько минут Чжоу Ин подняла голову и медленно посмотрела на него.

Её глаза и нос покраснели, по подбородку текли слёзы, она постоянно шмыгала носом, выглядя совершенно несчастной.

Ли Линьси почувствовал тупую боль в груди. Он опустил голову, подошёл к ней, присел рядом и тихо спросил: — Ты как?

Чжоу Ин не ответила, только положила голову на руки, лежащие на коленях.

— Я слышал, как вы с тётей Чжоу ругались. Мне не следовало рассказывать тебе о ней, просто из-за какой-то глупой обиды, — он тяжело вздохнул. — Я причинил боль и тебе, и тёте Чжоу. Прости меня.

— Если бы ты мне не рассказал, разве это изменило бы ситуацию? — спросила Чжоу Ин, её голос был хриплым от слёз.

— …По крайней мере, всем было бы легче.

— Нет, это было бы просто самообманом, — Чжоу Ин шмыгнула носом и подняла на него взгляд. На её длинных ресницах дрожали слезинки. — Неужели ты тоже хочешь стать таким же лицемерным взрослым?

Ли Линьси замер, пристально глядя на Чжоу Ин. Его взгляд задержался на её лице.

В его голове возникла смутная мысль, которая быстро оформилась и обрела чёткость. Они были вместе с самого раннего детства, нити судьбы связали их. Наверное, сама судьба свела их вместе, чтобы они поддерживали друг друга.

Ли Линьси сглотнул и, глядя на неё, чётко произнёс: — Возможно. Возможно, когда-нибудь я тоже стану таким лицемерным взрослым, каким ты меня сейчас считаешь. Но, Чжоу Ин, кем бы я ни стал, я всегда буду на твоей стороне.

Чжоу Ин застыла, потом вдруг надула губы, и слёзы снова покатились по её щекам.

— Знаешь, — сказала она сквозь слёзы, вытирая их рукой, но слёзы всё текли и текли, — мама сказала, что стала любовницей, чтобы обеспечить мне лучшую жизнь. Если бы не я, она бы так не поступила?

— Нет! — воскликнул Ли Линьси, вытирая ей слёзы большим пальцем. Его чувства были сложны. — Не думай об этом.

Чжоу Ин опустила голову, её голос звучал глухо: — Я не понимаю… Почему, чтобы жить хорошо, нужно идти на такое? На чужого человека надеяться — всё равно что на гору опереться: гора рухнет — и сам пропадёшь. Разве можно полагаться на мужчину, который изменяет жене из-за красивой внешности? Разве она не боится, что однажды её тоже бросят?

Ли Линьси помолчал, а затем сказал: — Возможно, у взрослых свои соображения.

Чжоу Ин фыркнула в ответ.

Они замолчали. В тишине ночи лишь изредка слышались всхлипывания Чжоу Ин.

Спустя долгое время она снова заговорила хриплым голосом: — …Я знаю, о чём буду мечтать.

— О чём?

Чжоу Ин подняла голову и посмотрела на Ли Линьси. В её глазах, полных слёз, снова загорелся твёрдый блеск: — Я буду зарабатывать деньги. Много-много денег. Чтобы мы с мамой могли жить так, как хотим, ни от кого не завися.

Когда она произносила эти слова, её словно окутал золотистый свет. Её раскрасневшееся лицо сияло, а пухлые губы напоминали кисло-сладное клубничное желе.

Внезапно Ли Линьси показалось, что в ней что-то изменилось. Неописуемое чувство, зародившись в его сердце, разлилось по всему телу. Воздух вокруг них словно застыл. Он не смел шевельнуться, сердце бешено колотилось, уши горели, он не мог смотреть ей в глаза.

Ему хотелось спросить: «А как же я? Есть ли место для меня в твоих планах на будущее?» Но он не решался взглянуть ей в глаза и только произнёс: — У тебя обязательно всё получится.

— Мне кажется, только деньги, заработанные собственным трудом, тратятся спокойно.

Мысли Ли Линьси путались, он машинально ответил: — Да, ты права.

— А у тебя? — спросила Чжоу Ин. — Ли Линьси, у тебя есть мечта?

— У меня? — Ли Линьси взглянул на неё. Её блестящие глаза рассеяли его сомнения, и он решился поделиться с ней своей заветной мечтой. — Я хочу стать пилотом.

Он мечтал об этом с двенадцати лет. Однажды, смотря телевизор, он увидел, как самолёты парят в небе, словно грациозные белые лебеди, красивые и изящные. И тогда он захотел стать тем, кто управляет этими прекрасными машинами.

Но он никогда не видел самолётов вблизи, а в таком маленьком городке, как уезд Цяньфэн, даже тех, кто летал на самолёте, можно было пересчитать по пальцам. Поэтому он никому не рассказывал о своей мечте, боясь насмешек и слов о том, что он просто витает в облаках.

Однако в выражении лица Чжоу Ин не было и тени насмешки, в её глазах читалось только восхищение. Она тихонько ахнула: — Пилот… это тот, кто управляет самолётом?

Её реакция заставила Ли Линьси улыбнуться: — Ага.

— Тогда, когда ты станешь пилотом, я буду всем хвастаться, что у меня есть такой замечательный друг детства, — Чжоу Ин мечтательно подпёрла щёку рукой. — А потом… мы сможем видеться только в небе?

Её настроение, кажется, прояснилось. Ли Линьси рассмеялся: — Пилоты же не всё время проводят в самолёте. Им тоже нужно есть и спать.

— Точно, — Чжоу Ин вздохнула. — Я никогда не летала на самолёте.

— Я тоже. Но у нас ещё будет такая возможность.