Глава 9

9

Торжественная клятва выпускников, говоря простыми словами, была днем, когда всех учеников выпускных классов централизованно «накачивали энтузиазмом». После речи директора на сцену выходили ученики с мотивационными выступлениями.

А внимание учеников внизу зависело от того, насколько трогательной была речь.

Мэн Яньцяо держала в руках брошюру по обществознанию. Когда в речи звучало что-то особенно интересное, она изредка поднимала голову и внимательно слушала, но в остальное время ее внимание было сосредоточено на брошюре.

Речь директора длилась около десяти минут, и большая ее часть была весьма воодушевляющей. Если оглянуться по сторонам, то в соседних классах некоторые сентиментальные ученики уже плакали, растроганные словами директора.

В этот момент с неба начал накрапывать мелкий дождик. Поскольку он почти не мешал, торжественная клятва продолжалась.

Мэн Яньцяо натянула на голову капюшон толстовки, надетой под школьную форму. Она опустила голову, чувствуя сильное раздражение, и ее лицо заметно помрачнело.

Раньше она могла выучить большой кусок материала за три-четыре минуты, а теперь не могла запомнить его и за десять. Каждый раз, когда ей казалось, что она запомнила почти все, стоило закрыть книгу, как в голове становилось пусто.

Мэн Яньцяо в отчаянии опустила руки. Книжка выскользнула из ослабевших пальцев и полетела назад.

Она закрыла глаза, чувствуя, что все идет наперекосяк.

Мэн Яньцяо повернулась, чтобы поднять брошюру, но ее уже подобрал кто-то сзади.

— Спасибо, — Мэн Яньцяо присела на корточки, и перед ее глазами оказалась бледная рука с длинными пальцами.

Она взяла брошюру, подняла голову и, увидев, что это ее сосед по парте, немного удивилась. А заметив его неподходящую по размеру школьную форму, с трудом сдержала смех.

Хэ Сыюй почувствовал на себе взгляд Мэн Яньцяо и неловко потянул рукав.

Однако этот жест возымел эффект лишь на секунду. Стоило ему отпустить руку, как все вернулось на круги своя.

Внимание Мэн Яньцяо на мгновение переключилось, и она временно забыла о муках зубрежки.

Но она быстро взяла себя в руки. Повернувшись, она полистала брошюру. Одна страница намокла при падении и испачкалась землей.

— Вот тебе, не хотел запоминаться, получай по заслугам, — Мэн Яньцяо сморщила носик и тихо пробормотала себе под нос.

Она ни за что не признала бы, что проблема в ней. Это все знания были такие бестолковые, не давали ей шанса их запомнить.

Свалив вину на других, Мэн Яньцяо почувствовала себя немного лучше. Раз уж обществознание не лезет в голову, можно поучить английские слова.

Она достала стикеры, взяла ручку и, опустив голову, начала писать на них слова.

С точки зрения Хэ Сыюя, Мэн Яньцяо сначала сидела, опустив голову, а потом подняла ее и начала перешептываться с девушкой впереди.

Хэ Сыюй узнал девушку — она часто была вместе с Мэн Яньцяо, но как ее зовут, он не помнил.

Девушкой, конечно же, была Чэнь Фэйэр. Услышав, что Мэн Яньцяо хочет приклеить ей на спину стикер, чтобы запоминать слова, она, не раздумывая, согласилась.

Хэ Сыюй некоторое время наблюдал за Мэн Яньцяо. Он заметил, что она стоит прямо, руки по швам.

«Перестала учить?»

Хэ Сыюй был озадачен. Вскоре, когда он уже почти забыл об этом, проходивший мимо классный руководитель косвенно разрешил его сомнения.

Учитель Цинь сорвал стикер со спины Чэнь Фэйэр. Увидев выражение лица Мэн Яньцяо, он запоздало понял, что это не чья-то шутка.

Учитель Цинь не смог удержаться от смеха и вернул стикер Мэн Яньцяо, полушутя сказав:

— Неплохой метод. Впредь на всех построениях так и делайте, используйте время и человеческие ресурсы по полной.

Мэн Яньцяо смутилась, ее щеки запылали, а уши сильно покраснели. Хорошо, что она была в капюшоне, и ушей не было видно.

Впрочем, толстовка на ней сегодня была красная, и капюшон тоже красный. В своем смущении она выглядела довольно мило.

Когда учитель ушел, Мэн Яньцяо молча приклеила стикер обратно. Чэнь Фэйэр, почувствовав прикосновение к спине, обернулась.

Встретившись взглядами, обе не смогли сдержать смех.

Теперь Хэ Сыюй понял, что делала Мэн Яньцяо. Она не бездельничала, просто сменила тактику.

Хотя он не видел выражения лица Мэн Яньцяо, но, представив эту сцену, ему стало смешно.

Торжественная клятва выпускников длилась долго. К концу Мэн Яньцяо уже выучила английские слова назубок.

Она вспомнила о Хэ Сыюе, сидевшем позади. Оторвав стикер, она написала на нем несколько слов и передала его назад вместе с листком со словами.

Хэ Сыюй увидел протянутую спереди руку. Девушка не оборачивалась, только помахала рукой, напоминая тому, кто сзади, чтобы он забрал записку.

Хэ Сыюй тихо кашлянул, бросил по сторонам якобы случайный взгляд и взял записку. Однако парень рядом, тот самый, что одолжил ему форму, смотрел на него с любопытным выражением лица, ожидая, когда он развернет записку.

Хэ Сыюй инстинктивно наклонился в другую сторону. Развернув стикеры, он увидел, что на одном написаны английские слова с переводом, а на другом — «Поучи слова немного», а под надписью нарисован смайлик.

— Ван Жань, чего шею тянешь? — учитель Цинь прошел спереди назад и, увидев Ван Жаня, цыкнул и не удержался, шлепнув его по спине.

— Ай! — Ван Жань потер спину, улыбаясь. — Ничего.

— Ничего, так стой ровно, — учитель бросил на него взгляд, обошел Хэ Сыюя сбоку и заметил у него в руках знакомые стикеры. Быстро сообразив, что к чему, он удовлетворенно кивнул.

Прошло еще десять минут. Ноги Мэн Яньцяо затекли, она была в состоянии нервного возбуждения, но физически истощена.

Она слушала воодушевляющие речи, но стоять ровно уже не могла, переминаясь с левой ноги на правую и обратно.

Наконец, когда ведущий объявил об окончании торжественной клятвы, почти в каждом классе на последних рядах началось оживление. Только благодаря присутствию классных руководителей строй не нарушился.

— И в завершение давайте вместе споем песню «Сердце Неустрашимого Мечтателя».

Заиграла музыка. С двух сторон на трибуну выбежали двое учеников с микрофонами в руках — видимо, солисты.

Когда запели солисты, разрозненные голоса внизу постепенно слились в громкий и стройный хор.

Мэн Яньцяо стояла в толпе, но все равно чувствовала себя неловко. Она плохо помнила слова песни, прерывисто подпела пару строк, а потом замолчала.

Но, боясь выделиться, она сделала вид, что поет, просто открывая рот в такт музыке, чтобы быть как все.

Мэн Яньцяо очень стеснялась своего притворства, но тут услышала, как сзади заговорил Ван Жань:

— А ты почему не поешь? Ты же музыкант?

— Слов не знаю, — спокойно ответил Хэ Сыюй. Он не знал слов, поэтому не спел ни строчки.

— Жаль, — с сожалением сказал Ван Жань. — А я хотел послушать, как поют профессионалы.

— Профессионалы и любители — все одинаково, — Хэ Сыюй взглянул на Ван Жаня. Его отношение к парню явно стало теплее.

— Одинаково? — задумался Ван Жань. — Да нет, наверное.

— Все поют ртом, — серьезно сказал Хэ Сыюй. В сочетании с его холодным лицом это прозвучало так убедительно, что Ван Жань не нашелся, что ответить.

Мэн Яньцяо, стоявшая впереди и притворявшаяся, что поет, услышала разговор сзади. Ее нервное напряжение, вызванное страхом быть пойманной, тут же спало.

Она продолжала делать вид, что поет, но теперь не просто открывала и закрывала рот, а беззвучно проговаривала что-то осмысленное.

Никто бы и не догадался, что Мэн Яньцяо повторяет только что выученные слова.

После песни торжественная клятва выпускников закончилась.

Казалось бы, простая и неоригинальная программа, к тому же под мелким дождиком, но когда все расходились по классам, Мэн Яньцяо почувствовала прилив сил.

Возможно, в этом и заключалась польза торжественности. Для каждого выпускника эта клятва была своего рода ритуалом поддержки.

Мэн Яньцяо села на свое место, словно заведенная. Она достала тетради и учебники по всем шести предметам и начала планировать ежедневные задания.

Английский? Легко! Две контрольные в день!

Китайский? Легко! Десять тем для сочинений в день!

Обществознание? Легко! Три блока тестовых заданий в день!

Математика? Легко? Легко! Один блок заданий в день?

На математике энтузиазм Мэн Яньцяо начал угасать.

Вечером на самоподготовке домашние задания, заданные днем по всем предметам, заняли все время. От утреннего амбициозного плана не осталось и следа — выполнить задания хотя бы по одному предмету оказалось сложно.

Сделав подряд задания по китайскому и английскому, Мэн Яньцяо решила передохнуть перед математикой, чтобы набраться сил для борьбы с этим противным предметом.

Во время перерыва она посмотрела, чем занимается ее сосед по парте.

Хэ Сыюй смотрел в телефон. Мэн Яньцяо хотела что-то сказать, но увидела, что он выглядит очень расстроенным и злым, словно что-то случилось.

Мэн Яньцяо собралась с духом, мысленно уговаривая себя, что Хэ Сыюй — ее сосед, они неплохо ладили, не нужно бояться и нервничать.

Она глубоко вздохнула, спрятав руки в рукава и теребя их края пальцами.

Не успела Мэн Яньцяо заговорить, как Хэ Сыюй с мрачным видом бросил телефон в ящик стола. Грохот спугнул все отрепетированные ею фразы.

Сердце Мэн Яньцяо заколотилось. Она сделала вид, что усердно занимается.

А Хэ Сыюй сжал ручку, его глаза метали ледяные молнии гнева. Он посидел так некоторое время, долго пытаясь взять себя в руки и подавить негативные эмоции.

Затем он достал беспроводные наушники, надел их и, несмотря на строгий запрет пользоваться телефонами в классе, включил музыку.

Хэ Сыюю было не до учебы. Он взял ручку и начал что-то чертить в тетради.

Мэн Яньцяо не решалась его расспрашивать, но время от времени наблюдала за ним.

В течение следующих нескольких дней она заметила, что Хэ Сыюй учится хуже, чем раньше. Хуже, чем пару дней назад, а не в самом начале.

По сравнению с первыми днями, Хэ Сыюй вроде бы занимался, но делал это очень небрежно, словно просто слушал краем уха, не вникая в суть.

На уроке математики Мэн Яньцяо с трудом понимала материал, постоянно отвлекалась и думала о проблемах Хэ Сыюя.

Она поджала губы, достала стикер, написала несколько слов, свернула его в трубочку и подтолкнула к Хэ Сыюю.