Глава 8 (Часть 2)

Он хотел что-то сказать, но, видя, что дело зашло так далеко, Ли Сюн мог лишь промолчать. Он снял рюкзак, уложил в него книги и ушёл, неся в руках ещё несколько пакетов.

Хотя несколько добрых девочек помогли ему и взяли часть пакетов, когда он добрался до места назначения, он всё равно так устал, что хотел рухнуть на землю. Но не успел он перевести дух, как его снова позвали работать.

Прилавок девочки арендовали в оживлённом центре города. Книги, которые они продавали, не были редкими, поэтому вскоре после того, как они разложили товар, к ним стали подходить покупатели. Маленький прилавок не мог вместить Ли Сюна, поэтому его вытеснили. С молочным чаем, который ему любезно подарила Ци Яньдун, он бродил по площади.

Он сидел на краю клумбы, потягивая молочный чай, и от скуки безучастно смотрел на снующих по площади людей.

Вдруг он заметил знакомую фигуру, которая направлялась прямо к нему. Разглядев очертания человека, он вздрогнул.

Это был не кто иной, как Цзя И. За ним шло несколько парней, все мокрые от пота, словно только что вернулись с игры в мяч.

Увидев его, Цзя И ничего не сказал, лишь оглядел с ног до головы. Наконец Ли Сюн не выдержал неловкого молчания и заговорил первым:

— Вы… вернулись с игры?

— Давно уже. Хуцзы сказал, что хочет найти свою сестру, вот мы и зашли по пути, — Цзя И ответил спокойно, без насмешки. — А ты что здесь делаешь, почему не играешь?

— Папа привёл меня сюда, он отошёл в туалет, — пришлось солгать Ли Сюну.

Он не хотел лгать, но знал, что Цзя И уже давно неравнодушен к Ци Яньдун. Хотя это и не проявлялось слишком явно, любой внимательный человек мог заметить, что отношения между этими двумя детьми были довольно неоднозначными. Ци Яньдун уже не относилась к Цзя И так холодно, как в первом или втором классе, да и сам Цзя И стал менее развязным. Если бы Цзя И узнал, что Ли Сюн помогает ей, то с его взрывным характером он бы точно с него шкуру спустил.

Цзя И ещё раз пристально посмотрел на него. В его тёмных, узких глазах промелькнуло какое-то непонятное чувство. В конце концов он ушёл вместе со своими друзьями-игроками.

Ли Сюн тихо вздохнул. Сделав несколько глотков, он обнаружил, что молочный чай закончился. Ему пришлось подойти к урне, выбросить стаканчик, вернуться на место и снова погрузиться в свои мысли.

Он прикинул, что девочки скоро будут сворачивать торговлю и идти домой. Небо уже начало алеть, и на площади вот-вот должны были зажечься фонари. Ли Сюн размял затёкшие от сидения ноги и медленно пошёл к прилавку девочек.

Девочки продали почти все книги, осталось всего несколько штук. Ци Яньдун сунула их все в рюкзак Ли Сюна, сказав, что это ему небольшое вознаграждение.

Мальчик помог девочкам немного прибраться у прилавка, после чего они попрощались и разошлись по домам.

Ли Сюн ехал на автобусе в другую сторону, нежели девочки. С рюкзаком за спиной он подошёл к автобусной остановке и застыл, увидев человека, сидевшего на скамейке. Цзя И сидел там один, скрестив руки на груди, его брови были опущены, и выражение лица было неразличимым.

Тёплый закатный свет очерчивал стройные бёдра мальчика. Детская наивность давно исчезла, сменившись юношеской дерзостью и своеобразной серьёзностью.

Черты его лица стали более выразительными, а длинные густые ресницы и светлая кожа дополняли образ. Ли Сюн смотрел на него, как заворожённый.

Этот его друг был действительно красив.

Цзя И медленно открыл глаза и увидел застывшего рядом мальчика. В его глазах мелькнули искорки света. Он сказал:

— Я сегодня не ужинаю дома. Поем у тебя.

Ли Сюн рефлекторно кивнул. Вскоре подошёл автобус, и они вместе сели в него.

В автобусе было много свободных мест. Два мальчика сели рядом. Цзя И устроился у окна, подпёр голову рукой и смотрел наружу, не говоря ни слова.

А Ли Сюн сидел прямо и чинно, теребя край одежды. Такой молчаливый Цзя И казался ему очень непривычным, даже немного жутким.

Вернувшись домой, Ли Сюн обнаружил, что отца нет. На столе лежала записка, в которой говорилось, что он ушёл выпить с друзьями, а ужин Ли Сюну придётся готовить самому. Рядом лежали двадцать юаней.

Ли Сюн вздохнул, скомкал записку, выбросил её и повернулся к Цзя И:

— Моего папы сегодня вечером не будет дома. Нам придётся самим позаботиться об ужине.

Цзя И не стал жаловаться, лишь согласился:

— Ничего страшного, что дяди нет. Давай съедим лапшу быстрого приготовления.

Ли Сюн не мог поверить своим ушам. Он несколько раз с подозрением оглядел друга, гадая, не привёл ли он домой кого-то, кто просто очень похож на Цзя И.

Ведь такой тихий парень был совершенно не похож на того Цзя И, которого он знал.

В конце концов, два мальчика спустились вниз и купили лапшу быстрого приготовления. Ли Сюн беспокоился, что желудок Цзя И, привыкший к богатой пище, не примет еду простых людей, поэтому пожарил ему несколько яиц, чтобы хоть как-то сообразить ужин.

Ли Сюн купил лапшу со вкусом острой говядины. Горячая вода и красное масло мгновенно вызвали у мальчика слёзы после первых же ложек, но он лишь схватил салфетку, кое-как вытер глаза и, уткнувшись в тарелку, продолжил шумно есть.

Однако следующие слова Цзя И заставили его резко поперхнуться острым маслом. Он закашлялся, и его лицо покраснело.

Цзя И просто спросил:

— Ты сегодня встречался с Ци Яньдун?