Тараканы (Часть 3)

Она не знала, что сказать, и просто похлопала проводника по плечу, ободряюще посоветовав ей поскорее стать такой же быстрой.

В этот момент раздалось объявление: — Станция «Школа», прибыли.

Ли Сяовэй смотрела в окно на быстро меняющийся пейзаж, ее сердце бешено колотилось. Даже когда поезд остановился, ей казалось, что ее вот-вот выбросит на следующую станцию.

Ступив на землю, Ли Сяовэй помахала роботу-проводнику на прощание.

Она попросила Травку показать карту и обнаружила, что от станции до школы еще нужно пройтись. — Оказывается, еще тринадцать минут пешком.

Расстояние было небольшим, но как только Ли Сяовэй вышла со станции, ее живот заурчал.

— С момента последнего приема пищи прошло всего два часа и три минуты, — бесстрастно пошутила Травка. — Похоже, ваша пищеварительная система омолодилась.

Ли Сяовэй не уловила иронии. — Так быстро? Тогда давайте сначала поедим.

Ли Сяовэй была женщиной действия. Она сразу же выбрала небольшое кафе рядом со станцией с чистыми витринами.

— Должна предупредить, что с тех пор, как вы сошли с поезда, ваша средняя скорость ходьбы увеличилась на 0,35 шага по сравнению со скоростью за городом. Это может повлиять на ваше дыхание и кровообращение. Пожалуйста, сбавьте темп.

Ли Сяовэй склонила голову набок. Она не понимала, почему Травка говорит о скорости. Она шла в том же темпе, что и толпа, выходящая с поезда, и не чувствовала никакой разницы между ходьбой в городе и за городом.

«Вот почему проводнику пришлось заменить руку, — подумала она. — Хотя, почему она не заменила ногу?» Ли Сяовэй немного расстроилась, что, засмотревшись на механическую руку, не обратила внимания на ноги проводника. «Наверное, все-таки заменила, — решила она. — Иначе как бы она успевала за ритмом Светограда?»

Свои мысли рассмешили ее. Когда Травка спросила, почему она смеется, Ли Сяовэй, усаживаясь за свободный столик в кафе, ответила: — Я подумала, может, я так быстро проголодалась, потому что быстро шла.

— Ваш аппетит растет.

— А еще я вдруг захотела забрать свою дочурку домой. Как думаешь, в школе разрешат мне взять ее на денек?

— Поправка: ваши желания растут.

Кафе было пропитано атмосферой автоматизации, характерной для Светограда. Даже официанты казались более автоматизированными, чем персонал в поезде.

Как и та пожилая женщина, которую она встретила по дороге.

— Здравствуйте, что будете заказывать?

Официант подошел к столику и протянул меню, улыбаясь стандартной восьмизубой улыбкой.

Ли Сяовэй надела очки, висевшие у нее на шее, и, немного поразмыслив, заказала свою обычную черную кунжутную пасту.

Пасту принесли очень быстро. Она была точно такая же, как та, что она готовила дома.

— Но здесь немного вкуснее, — объективно заметила Ли Сяовэй.

Травка просканировала упаковку, занесла данные о еде в свой журнал и сухо прокомментировала: — Потому что срок годности еще не истек.

Ли Сяовэй решила, что это разумное объяснение, и, вспомнив, что дома ее ждет просроченная паста, заказала еще одну порцию.

Странно, но даже после двух порций она не чувствовала себя сытой.

Неужели Травка права? В Светограде все происходит быстрее — и ходьба, и еда?

Это побочный эффект радиации?

Ли Сяовэй покачала головой, решив не забивать себе голову этими вопросами.

Выйдя из кафе, она не спеша направилась к школе, сверяясь с картой.

Чем дальше от станции, тем ближе к главной улице, и тем больше на улицах встречалось мутировавших от радиации людей.

Ли Сяовэй засмотрелась на человека с тараканьими усиками, разгружавшего товар у магазина, когда кто-то сильно толкнул ее. Она пошатнулась и чуть не упала.

К счастью, Травка вовремя подхватила ее.

Ли Сяовэй увидела огромного таракана в темном костюме, который блестел, словно дополнительный панцирь. Он пронесся мимо нее.

Как только Ли Сяовэй снова обрела равновесие, к ней подскочил еще один, наполовину человек, наполовину таракан. В золотых очках и с портфелем в руках, он двигался медленнее первого. Его руки еще сохраняли человеческую форму. Он слегка поклонился Ли Сяовэй. — Извините, пожалуйста, наш начальник спешит на совещание, он не хотел вас толкнуть.

Он протянул Ли Сяовэй визитку и снова поклонился. — Если вы почувствуете себя плохо, пожалуйста, свяжитесь со мной, не обращайтесь в полицию. Очень вас прошу.

Ли Сяовэй ошеломленно ахнула. Полутаракан, решив, что она согласилась, сложил руки в благодарственном жесте и, неуклюже переваливаясь в своем огромном панцире, поспешил удалиться.

Возможно, из-за неполной мутации он двигался гораздо медленнее своего начальника, и это отставание становилось все больше.

Таракан-начальник был вынужден сбавить темп, чтобы дождаться его.

— Почему так медленно? — недовольно спросил он.

Таракан-помощник указал на Ли Сяовэй. — Эта пожилая женщина… Если об этом напишут в новостях, это повредит репутации компании.

Он поправил очки и пробормотал: — И вообще, если эта старушка еще в человеческом облике и так медленно ходит, значит, ее детали уже износились. На ее месте я бы давно отправился в ремонтную мастерскую, чтобы все заменить, а не мешал всем на улице.

Ли Сяовэй смутно расслышала, как тараканы назвали ее «изношенной» и «мешающей». На душе стало неприятно.

У нее и так было слабое сердце, а после этого толчка ей стало совсем плохо. Она даже попросила у Травки лекарство от давления и долго не могла успокоиться.

— Вам лучше? — спросила Травка.

Ли Сяовэй, сжимая в руке пузырек с таблетками, обиженно покачала головой.

— Но ваш пульс уже нормализовался.

Ли Сяовэй прижала руку к груди. — Но мне все еще тяжело здесь.

Она бросила взгляд в сторону, куда скрылись тараканы, и тихо пожаловалась: — Это же они шли слишком быстро! В Убежище никто никогда не говорил, что я хожу медленно!

Травка сразу поняла, что это свойственная людям сентиментальность.

Она похлопала Ли Сяовэй по плечу, выполняя свой долг заботливой помощницы и друга. — Это же Светоград.

— Разве в Светограде можно говорить о людях гадости?!

— Здесь другие правила.

— А кто сказал, что нужно жить по их правилам? Почему не по моим?

— Это же Светоград, — Травка повторяла одно и то же. — Их много, а вы одна. Если считаете, что это несправедливо, найдите себе поддержку или… попробуйте ускориться.

Ли Сяовэй все еще кипела от негодования.

На улице она не видела других людей ее возраста, которых бы так обижали. Вспомнив о пожилой женщине, изгнанной из Светограда, она подумала, что это очень жестоко — выгонять людей за медлительность, а потом еще и обвинять их в этом.

— А я не буду! — сердито заявила Ли Сяовэй. — Я буду ходить здесь медленно! И никто меня не заставит!

— Как хотите, — Травка развела руками.

Высказавшись, Ли Сяовэй почувствовала облегчение. Уныние быстро рассеялось, и она вновь уверенно зашагала к своей цели.

Но Травка, идущая следом, заметила кое-что еще.

После слов Ли Сяовэй ее спина слабо засветилась.

Под воздействием радиации у нее начал расти тонкий панцирь.

4

За те короткие тринадцать минут, что Ли Сяовэй шла к школе, ее мягкий панцирь затвердел, шаги стали быстрее, и она даже успела купить две связки леденцов на палочке у школьных ворот.

Одну для своей дочурки, другую для себя.

Она постучала в окошко сторожки. — Здравствуйте, я пришла за своей дочкой.

Сторожем был мужчина средних лет с едва заметными крыльями за спиной, одно из которых было сломано. Когда Ли Сяовэй постучала, он с улыбкой смотрел какое-то видео.

Услышав стук, он открыл окно и недовольно спросил: — Вы кого-то ищете?

— Я ищу… — Ли Сяовэй вздрогнула от его тона и пробормотала: — Дочку.

Почему-то ей стало неловко.

— …Я ищу человека.

— Чтобы искать человека, нужно знать его имя. В каком он классе? Как его зовут?

— А?

Сторож, решив, что Ли Сяовэй не расслышала, ткнул пальцем в бейдж на своей груди и громко, по слогам произнес: — Имя! Как! Зовут?!

Ли Сяовэй увидела на бейдже информацию о стороже.

Ван Сюйян.

37 лет.

Стажер.

— Вы, наверное, родитель? — сторож, видя, что она молчит, достал журнал регистрации. — Заполните, пожалуйста, анкету.

Ли Сяовэй продолжала стоять без движения, и сторож вздохнул. Он взял сканер и провел им сверху вниз по Ли Сяовэй. На экране, где до этого было видео, появился ее портрет.

— Одну минуту, — сторож быстро застучал по клавиатуре, взломал базу данных граждан и нашел информацию о Ли Сяовэй. — Ли Сяовэй, женщина, 74 года, страдает старческим слабоумием. Контактная информация дочери, Тао Чжэжуй: ххххххх.

Сторож взял телефон и набрал номер Тао Чжэжуй. — Алло, это школьная сторожка. Ваша мать потерялась, пожалуйста, приезжайте за ней.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — сказал он Ли Сяовэй, вешая трубку. — Я связался с вашими родными, они скоро приедут.

Сторож открыл дверь в сторожку и пригласил Ли Сяовэй войти.

Ли Сяовэй увидела, что он не открывает школьные ворота, и заволновалась. — Но… но я же в школу пришла! Я не хочу здесь сидеть!

— Вы не можете назвать класс своего ребенка, поэтому я ничем не могу вам помочь. Пожалуйста, посидите и отдохните.

Говоря это, сторож про себя молился, чтобы кто-нибудь поскорее пришел и избавил его от этой ситуации.

И как по заказу, вдали показалась группа людей.

Женщина-таракан с тремя детьми спешила к воротам. — Здравствуйте! Извините за опоздание, наш младшенький сегодня капризничал, и мы задержались. Откройте, пожалуйста.

Она подтолкнула к воротам троих детей, у которых уже начали расти усики. — Чего стоите? Поздоровайтесь с дядей! Быстро в школу!

Сторож не решился сразу впустить детей. Он спросил номер телефона учителя, позвонил ему, чтобы все уточнить, и только потом приоткрыл калитку.

— Спасибо, спасибо!

— В следующий раз будьте внимательнее!

— Да я бы рада, но это же радиация! Я ничего не могу поделать.

Женщина рассыпалась в благодарностях. Как только сторож проводил ее, он почувствовал, что чего-то не хватает.

«Чего же?» — пробормотал он, поправляя толстые очки, и машинально переключил экран на камеры наблюдения.

Прокрутив запись в шестнадцать раз быстрее, он быстро обнаружил, что упустил.

— Старуха!

S3