Глава 5 (Часть 1)

В комнате горел только ночник, тусклый желтоватый свет освещал лишь небольшой угол, выделяя фигуру девушки, которой здесь быть не следовало. Цзыин не сомкнула глаз всю ночь, в комнате Яньпин она чувствовала себя как на иголках, с нетерпением ожидая рассвета.

Не нужно было доводить до такого. Она не понимала, что ее так мучает: страх близости или страх перед Яньпин? Страх перед тем, как их дружба переросла в отношения?

К счастью, Яньпин тоже не вернулась в комнату, что позволило Цзыин немного расслабиться. Она понимала, что была неправа, первой начав ссору, но извиниться перед Яньпин прямо сейчас она не могла. В ней говорила упрямая обида, а еще страх, что Яньпин не примет извинения. Что тогда? Расставание? Или даже полный разрыв?

Пока мысли были такими мрачными, любое размышление заводило в тупик. Если бы она знала, что отношения принесут столько непредвиденных проблем, то никогда бы не согласилась встречаться с Яньпин. Она не хотела расставаться с ней из-за собственных противоречий. Конечно, можно найти новую любовь, но сейчас ей не хотелось терять их дружбу.

Какая же она глупая! Довела их отношения до кризиса, и только теперь поняла, что ей нужна была простая дружба, а не такие сильные чувства, как у Яньпин.

Цзыин нервно открыла телефон. С половины пятого до половины шестого она нажимала на кнопки уже, наверное, сотни раз, экран то загорался, то гас. Ее начало клонить в сон, и, чтобы не уснуть, она заставила себя читать онлайн-романы, которые обычно любила. Но захватывающие истории сейчас казались бессмысленным набором букв. Наконец, наступило шесть тридцать утра — время, когда из Тайбэя возвращался автобус.

Собрав вещи, она осторожно открыла дверь и, убедившись, что в гостиной никого нет, на цыпочках подошла к входной двери. Обычно Яньпин открывала ей дверь, и сейчас возиться с замком самой было непривычно. Когда она открывала засов, раздался металлический щелчок. Цзыин вздрогнула и, забыв про тишину, выскочила за порог, захлопнув дверь. Не дожидаясь лифта, она побежала вниз по лестнице.

Бегство стало ее плохой привычкой, самым нежелательным способом решения проблем. Убежать от реальности легко, но она все равно настигнет, схватит за шиворот и заставит посмотреть ей в лицо.

Утренний воздух был ледяным, ветер заставлял Цзыин чихать. Она плотнее запахнула куртку, прикрывая шею, и потерла покрасневший нос, одиноко съежившись на остановке. Если бы рядом была Яньпин, та бы, не раздумывая, обняла ее, чтобы согреться. Как когда-то делала Пэн Чжунлинь.

Цзыин грустно вздохнула и покачала головой. Все это в прошлом.

Она села в автобус №812, как всегда, выбрав место у окна, и смотрела на знакомые улицы. Вдруг она заметила, что между домами видна часть школы. Вывески магазинов ярко светились и днем, а асфальт на дороге оказался совсем новым.

Одни и те же места выглядели по-разному днем и ночью, и чувства, которые они вызывали, тоже были разными.

Когда автобус проезжал остановку, где в тот день села Пэн Чжунлинь, а затем приблизился к перекрестку, где произошла авария с отцом, Цзыин почувствовала, будто попала в тоннель воспоминаний. Путешествие было коротким, но таким ярким и отчетливым.

Обычно дорога занимала двадцать минут, но сегодня она добралась за десять. Перед тем как свернуть в переулок, нужно было перейти дорогу. Цзыин смотрела на ровные плитки тротуара и считала шаги. Двадцать три шага — ровно столько понадобилось, чтобы дойти до светофора. На этом перекрестке не было зеленого человечка, но он был ближе всего к ее дому.

— Обязательно смотри по сторонам, когда переходишь дорогу, даже на зеленый свет.

Наставления Пэн Чжунлинь эхом отозвались в ее голове. Хоть это и раздражало, Цзыин всегда их соблюдала, никогда не забывая.

Как бы она ни медлила, все равно нужно было идти домой. Напряженно стоя перед дверью, Цзыин повернула ключ в замке, глубоко вдохнула и выдохнула, затем осторожно открыла облупленную белую калитку и вторую дверь. Тусклый желтый свет лился с балкона. Пэн Чжунлинь сидела в гостиной на своем кресле, опустив голову и подперев ее рукой. Этот одинокий силуэт вызвал в душе Цзыин целый вихрь противоречивых чувств, готовых вот-вот прорваться наружу.

Пэн Чжунлинь медленно подняла голову, и Цзыин в ужасе замерла. Все было как в тот день… Опухшие от слез глаза, мокрые дорожки на щеках… Только десять лет добавили Пэн Чжунлинь морщин.

Закрыв за собой дверь, Цзыин долго стояла на пороге, глядя на мать. На краю журнального столика лежала выцветшая фотография. Трое счастливых людей… Теперь все изменилось. Цзыин судорожно вздохнула и отступила на шаг. Зачем Пэн Чжунлинь снова достала эту фотографию?