Ты испытываешь меня

Два месяца протекали спокойно и размеренно. С конца весны до начала лета цветов во дворе становилось всё больше. Разноцветные, яркие и красивые, они радовали глаз.

Мо Сяофэй и Чэнь Чжоу занимались каждый своими делами. Чэнь Чжоу читал книги, смотрел новости, поливал цветы, а иногда уходил в свою комнату, чтобы позвонить кому-то или провести видеоконференцию, которая могла длиться полдня. Мо Сяофэй же всё время размышляла над тем, что приготовить на завтрак, обед и ужин, или возилась со своей кофемашиной. Каждое утро она молола кофе — одну чашку для себя и одну оставляла для Чэнь Чжоу на маленьком круглом столике во дворе.

Чэнь Чжоу раньше не особо любил кофе, но теперь привык. Каждый раз, когда он, допив кофе, приходил в себя, чашки уже не было — Мо Сяофэй её убирала. Их отношения выглядели так естественно, словно они жили вместе много лет.

Иногда, после ужина, Чэнь Чжоу брал на себя мытье посуды. Теперь он привык помогать Мо Сяофэй по дому. Поначалу у барина с домашними делами всё валилось из рук: то он случайно разобьет тарелку, то сломает метлу. Но Мо Сяофэй никогда его не упрекала, а терпеливо учила. Теперь Чэнь Чжоу справлялся с домашними делами довольно ловко.

Зная, что у Мо Сяофэй больная нога, он старался не давать ей выполнять тяжелую работу. Например, если он видел, как она встает на стул, чтобы помыть окна, или пытается передвинуть что-то тяжелое, он, даже разговаривая по телефону, находил время сказать:

— Оставь, я потом уберу.

Похоже, собеседник на том конце провода удивлялся, и Чэнь Чжоу добавлял:

— Всё в порядке, продолжай.

В нем не было ни капли барской заносчивости и избалованности.

Сегодня днем Мо Сяофэй не пошла спать, как обычно, а тоже сидела во дворе, греясь на солнышке. Ветви османтуса за оградой разрослись и свешивались во двор, наполняя его ароматом.

Чэнь Чжоу заметил, что она стала выглядеть гораздо лучше, чем при первой встрече. Хотя она почти не поправилась, но уже не была похожа на высушенную тростинку. Волосы тоже стали более гладкими. Мо Сяофэй нельзя было назвать красавицей, но от неё было трудно отвести взгляд. Спокойствие и сила духа придавали ей особое очарование.

— Как долго ты еще будешь здесь?

— Если всё пойдет хорошо, то месяца три, если нет — четыре, — Чэнь Чжоу задумался и добавил: — Есть ли у тебя какое-нибудь желание? Я могу исполнить его в знак благодарности.

Мо Сяофэй на мгновение задумалась. «Желание…» Ей хотелось, чтобы кто-нибудь был рядом. Но как он может это ей дать?

Чэнь Чжоу посмотрел на неё. Мо Сяофэй ответила:

— Нет, ничего такого. Мне ничего не нужно.

— Знаешь, у меня давно есть один вопрос. Почему такой человек, как ты, спас меня?

— Что значит «такой человек, как я»?

— Ты довольно замкнутый человек. Хотя это твоя родина, за всё это время, кроме твоего двоюродного брата, который иногда приносит тебе продукты, здесь не было ни соседей, ни родственников, ни друзей. Ты ни с кем не общаешься. У тебя богатый внутренний мир, ты самодостаточна. Ты отгораживаешься от внешнего мира. Даже если у твоей двери появится бездомная собака, ты не обратишь на неё внимания. Ты не склонна к излишнему состраданию, хочешь просто жить своей жизнью. Но ты спасла меня, незнакомца с неизвестным прошлым, хотя это могло принести тебе много проблем. Это не соответствует твоему характеру.

Чэнь Чжоу впервые говорил так прямо, почти резко.

— Я же говорила, потому что вы красивый.

— Я хочу услышать правду, — Чэнь Чжоу закрыл книгу и посмотрел Мо Сяофэй в глаза.

— В конце концов, это человеческая жизнь.

— И ты ничего не хотела получить взамен? — Взгляд Чэнь Чжоу был пронзительным, в нём чувствовалась непривычная сила.

— Спокойствие, наверное, — спокойно ответила Мо Сяофэй.

— Уверена, что не потому, что поняла, что у меня есть деньги? — Чэнь Чжоу сказал это нарочно. На самом деле, он не считал Мо Сяофэй корыстной. Он хотел услышать настоящую причину.

Необычное поведение Чэнь Чжоу не рассердило Мо Сяофэй.

— Конечно, и это тоже. Но… денег должно быть достаточно, не больше. Излишнее богатство для такого поверхностного человека, как я, — опасная вещь.

Если бы Мо Сяофэй действительно нужны были деньги, она могла бы воспользоваться случаем и попросить у Чэнь Чжоу больше, или продать часы. Но она этого не сделала, а наоборот, купила ему много всего.

Взгляд Чэнь Чжоу смягчился, он усмехнулся:

— Поверхностный? Зачем ты так себя недооцениваешь? Ты умна и смела. Всегда была в тройке лучших на олимпиадах по математике, получила множество наград, была отличницей в классе. Тебя даже хотели направить в Пекинский университет без экзаменов. Но почему ты в итоге отказалась от этой возможности?

Мо Сяофэй слегка нахмурилась:

— Вы так подробно изучили мое прошлое?

Она, конечно, знала, что у него есть такая возможность — узнать о человеке всё. Но ей не нравилось, что эти методы применяют к ней.

— Нет, ты ошибаешься. Я никогда тебя не проверял. В твоей библиотеке стоят грамоты, медали и сертификаты с различных соревнований, а также заявление о направлении в университет. Но твой диплом — по экономике, из Принстона. Это значит, что ты отказалась от льготного поступления. Вот и всё, что я знаю.

«Я совсем забыла об этом. Действительно, оплошность с моей стороны», — подумала Мо Сяофэй. К счастью, все остальные документы хранились в её комнате, куда Чэнь Чжоу никогда не заходил, поэтому он их не видел.

Мо Сяофэй не хотела продолжать этот разговор.

— Ты сегодня какой-то болтливый.

— А ты сегодня не пошла спать, а сидишь здесь, разве не для того, чтобы я составил тебе компанию?

— Ты называешь «составить компанию» «испытывать»?

Чэнь Чжоу слегка нахмурился:

— Ты думаешь, я тебя испытываю? Мне казалось, я просто пытаюсь узнать тебя получше.

Они прожили вместе два месяца, но, помимо совместных приемов пищи, обычно занимались каждый своими делами, мало общаясь. Они оба были не очень разговорчивы: Мо Сяофэй была замкнутой, а Чэнь Чжоу — скрытным.

И всё же она каждое утро варила две чашки кофе, как само собой разумеющееся оставляя одну для него. Она регулярно покупала ему одежду. Если он вечером уходил на прогулку и возвращался поздно, она оставляла для него свет во дворе. Казалось, они были вместе много лет. Вот только Мо Сяофэй вела себя так, будто хорошо его знала, а он о ней не знал ничего.

— Узнать меня получше? — Спокойное и невозмутимое выражение лица Мо Сяофэй, казалось, дало трещину от этих слов Чэнь Чжоу. То ли от солнца, то ли еще от чего, но она почувствовала, что её щеки слегка покраснели.

— Да, я хочу узнать тебя получше, — когда взгляд Чэнь Чжоу становился мягким, от него невозможно было оторваться.

Мо Сяофэй отвела взгляд — еще немного, и она бы пропала.

— Не думаю, что нам нужно узнавать друг друга. Нам всё равно не суждено быть вместе.

— Почему мне кажется, что ты меня хорошо знаешь?

— Я даже твоего настоящего имени не знаю, как я могу тебя знать?

Она спокойно лежала в шезлонге, прикрыв глаза, с беззаботным видом, словно её ничего не волновало. Но на самом деле она всё знала.

Чэнь Чжоу вздохнул:

— Увы, я вынужден скрывать правду.

— Ничего страшного. Я же говорила, что мне не интересно, кто ты.

— Хорошо. Я, конечно, уважаю твое решение. Раз ты не хочешь говорить, я больше не буду спрашивать.