Глава 4. Проверка (Часть 2)

— Из-за нее я потеряла ребенка, и я не позволю сыну этой дряни спокойно жить на этом свете! — лицо женщины, почти обезумевшей от ярости, было бледным, щеки пылали, а узкие, покрасневшие глаза горели ненавистью. — Пойдите и найдите нескольких надежных евнухов. Сегодня ночью пусть они убьют этого больного!

Главная служанка, стоявшая с опущенной головой, с презрением подумала про себя, что эта глупая женщина ни на что не способна. Если бы долговые расписки ее детей не были в руках старой госпожи Чжуан, она бы ни за что не стала участвовать в этих смертельно опасных интригах.

Дворец Нефритового Гибискуса – резиденция девятого принца.

Ночью маленькая А-Цзю, как и накануне, сладко спала у кровати, видя прекрасные сны. Сквозь дрему она услышала тихий шорох осторожных шагов, медленно приближающихся к ней. Кто-то крался с недобрыми намерениями.

Лисы от природы очень чувствительны к опасности. А-Цзю вздрогнула, ее шерсть встала дыбом, а сон как рукой сняло.

Открыв глаза, она увидела юношу, затаившегося в тени у окна. Он полностью сливался с ночной тьмой. В его холодных глазах читалась жестокость, все его тело было напряжено, словно натянутая струна, а суженные зрачки казались ледяными.

В этот момент Шэнь Цилян был похож на одинокого волка, чье логово потревожили, — готового к нападению.

Трое евнухов, подкупленных госпожой Чжуан-бинь для ночного нападения, были новичками во дворце, без связей и покровителей, — идеальные пешки, которыми легко манипулировать. Иными словами, если бы они бесследно исчезли, никто бы и не заметил.

Они держали в руках деревянные палки, за поясом у каждого был кинжал. Бесшумно переступив порог дворца, они осторожно приблизились к дому.

Глубокой ночью холодный ветер пронизывал до костей. Темные тучи закрывали небо, не было ни луны, ни звезд, и от этой мрачной темноты становилось не по себе.

В ночной тишине ветер шелестел листьями бамбука, издавая жуткие звуки, словно стоны призраков, явившихся забрать чью-то душу. От этого звука у евнухов подкосились ноги, по спинам пробежал холодок.

Вдруг один из евнухов выронил деревянную палку. Его лицо стало мертвенно-бледным, тело застыло, словно он увидел привидение. Бескровные губы задрожали, а невидящий взгляд устремился вперед.

Остальные двое посмотрели туда же, куда смотрел их товарищ, и увидели, как в темноте ночи, в воздухе, парят бледно-зеленые огоньки, словно свечи, мерцая и покачиваясь, — заманивая души в царство мертвых.

— Призраки!!! — закричали евнухи и, забыв о своем задании, бросились наутек, не разбирая дороги.

А-Цзю, наблюдавшая за всем этим из дома, согнулась пополам от смеха. Она не знала, что было в ржавой железной банке у юноши, что создавало эти пугающие блуждающие огни, но это ничуть не уменьшало ее восхищения своим спасителем.

Насмеявшись вдоволь, А-Цзю повернулась и неожиданно встретилась взглядом с юношей. Его холодные глаза, подобные черному обсидиану, смотрели на нее из темноты.

Мерцающий зеленоватый свет, казалось, окутывал его зловещей аурой, отчего сердце А-Цзю забилось еще сильнее.

— Когда мне было три года, у меня был утенок. Он умер,

— когда мне было пять, я поймал карпа. Он умер,

— когда мне было семь, у меня была ядовитая змея. Она умерла,

— юноша заговорил тихим, низким голосом, который в ночной тишине звучал особенно зловеще, отчего у А-Цзю мурашки побежали по коже. — И после всего этого ты все еще хочешь следовать за мной?

Темные глаза Шэнь Циляна стали еще темнее, его челюсть напряглась, а кулаки под рукавами сжались.

На самом деле тощего утенка зажарил и съел пьяный евнух Вэй; пойманного карпа тот же евнух заставил пятилетнего Шэнь Циляна приготовить самому; а непокорную ядовитую змею старик бросил ему, чтобы он учился готовить яды.

Шэнь Цилян и сам не понимал, зачем намеренно вводит А-Цзю в заблуждение. Он молча смотрел на лисичку, в чьих ясных глазах, обычно сияющих, как звезды, сейчас читались лишь обида и растерянность.

На тонких губах юноши появилась тень саркастической улыбки. Мрачная ночная тьма придавала его холодному взгляду еще более зловещее выражение. В его сердце вдруг вспыхнуло странное, почти маниакальное, чувство удовлетворения.

Шэнь Цилян изо всех сил старался игнорировать гнетущее чувство тревоги и отчаяния, которое он пытался подавить. Неужели она все еще будет следовать за ним, таким мрачным, жестоким и безжалостным?

Внезапно маленькая лисичка прыгнула ему на руки, обхватив его всем телом, словно осьминог. Ее мягкое тельце прижалось к его груди.

Едва уловимое тепло от ее живота мгновенно разлилось по телу Шэнь Циляна, заставив его сердце затрепетать.

Наклонившись, он увидел, что лисичка смотрит на него снизу вверх, радостно улыбаясь. С такого близкого расстояния Шэнь Цилян отчетливо видел в ее влажных, ясных глазах собственное отражение.

Ее взгляд говорил: «Я верю тебе».