Глава 32.2 Обращение с крадеными вещами

Сун Чжаоди подошла к двери своего дома и увидела машину, припаркованную во дворе. Она подсознательно посмотрела на дымоход, но, не заметив дыма, прищелкнула языком и вошла в дом.

— Я думал, ты сегодня не вернешься.

Чжун Цзяньго, который мыл лук, услышал чьи-то шаги и почему-то почувствовал себя счастливым. Он поднял голову, чтобы удостовериться, что пришла его жена, и сказал:

— Иди готовь быстрее, все трое детей ужасно голодны.

Сун Чжаоди остановилась:

— Я не хочу готовить сегодня.

— Опять не хочешь?! — воскликнул Чжун Цзяньго.

— Я не готовлю, когда у меня плохое настроение, — фыркнула девушка. — И есть тоже не хочу.

— Ты...

 Чжун Цзяньго не боялся того, что он будет подавлен аурой Сун Чжаоди, и не боялся, что она будет молчать и игнорировать его. Однако он боялся, что Сун Чжаоди становится все наглей:

— Ты мать этих детей.

Поскольку Дава и Эрва были в доме, Сун Чжаоди не стала говорить, что она всего лишь мачеха:

— А ты все еще отец этих детей.

—Я… Я мужчина! — выпалил Чжун Цзяньго, чувствуя себя виноватым без всякой причины и не осмеливаясь взглянуть на Сун Чжаоди.

Так как небо уже потемнело, а девушка стояла не очень близко к супругу, она не могла увидеть выражение его лица.

— В каком законе сказано, что только женщина должна готовить? — со смешком сказала Сун Чжаоди и, не дожидаясь ответа Чжун Цзяньго, продолжила: — Товарищ председатель сказал, что женщины поддерживают половину неба. Это значит, женщины имеют равное с мужчинами положение в обществе, и если женщины умеют готовить, то и мужчины должны уметь готовить.

— Не говори ерунды!

Чжун Цзяньго знал, что у Сун Чжаоди есть способность выворачивать все слова наизнанку, но когда он услышал, что она даже посмела неправильно истолковать смысл высказывания вождя, то недоверчиво уставился на нее, не понимая, откуда в этом мире могла появиться такая женщина.

— Что с тобой произошло сегодня?

— Ловила призрака, — коротко ответила Сун Чжаоди и пошла к лестнице.

*Бух!*

Из рук Чжун Цзяньго выпал рук, но он не обратил на это внимания и поспешил за женой.

— Что ты имеешь в виду? Сун Чжаоди, разве ты не знаешь, что партия объявила войну суевериям? — шепотом сказала Чжун Цзяньго, оглядываясь по сторонам.

— Я не шучу, — отмахнулась девушка.

Чжун Цзяньго поспешно закрыл дверь:

— Ты меня не обманываешь?

— Зачем мне лгать тебе о чем-то подобном? — риторически спросила Сун Чжаоди.

Чжун Цзяньго непроизвольно вздрогнул, снова огляделся по сторонам и негромко спросил:

— А где же призрак?

— П-ф-ф-ф! — весело расхохоталась Сун Чжаоди. — Ты выпускник университета, член партии и пролетарий, и ты действительно веришь, что в мире существуют призраки? Капитан Чжун, вам нужно повышать знания о мире.

У Чжун Цзяньго перехватило дыхание. Он уже едва не открыл рот, что заругаться на Сун Чжаоди, но вовремя сосредоточился:

— Не меняй тему! Что ты делала днем, вместо того чтобы готовить дома паровые булочки?

— Покупала одежду, — высунулся Дава, который боялся, что отец снова начнет готовить, поэтому решил остаться дома, чтобы присматривать за ним. — Линь Чжун сказал, что мачеха хотела сжечь купленную одежду.

Чжун Цзяньго обратил внимание на пустые руки Сун Чжаоди:

— Что это значит?

Сун Чжаоди рассказала ему всю историю и добавила:

— Мои руки касались одежды мертвецов, ты действительно хочешь, чтобы я готовила?

— Не нужно! — огрызнулся Чжун Цзяньго. — Иди быстрей вымой руки еще несколько раз.

Сун Чжаоди фыркнула:

— Когда умерла мать Давы, кто помог ее переодеть?

— Это другое дело, — возразил мужчина. — Я знаю, что это была Бай Хуа, а знаешь ли ты, кто носил всю ту одежду, которую ты трогала? Знаешь ли ты, как умерли эти люди? Что, если они умерли от чахотки?

— Значит, тебе придется не только готовить, но и помочь мне вскипятить воду для ванны. И не надо стирать мою одежду, я сама ее постираю.

— Тогда и нашу постирай, — быстро переключился Чжун Цзяньго.

— Не думаю, что я смогу завтра готовить, — вздохнула Сун Чжаоди.

— Притворись, что я ничего не говорил, — Чжун Цзяньго открыл дверь и вышел.

Сун Чжаоди последовала за ним.

Эрва похлопал брата по руке:

— Что происходит с папой и мачехой?

— Играют в семью, — серьезно ответил Дава. — Не обращай на них внимания, сходи на кухню и принеси мне еще одну булочку с мясом, мы разделим ее пополам.

— Ты дашь мне больше мяса? — спросил Эрва, отказываясь двигаться.

— Конечно, — не задумываясь ответил старший ребенок.

Эрва, подтянув скамейку, с трудом достал одну булочку. Дава очень долго разламывал ее пополам, но в конце концов дал младшему брату маленький кусок. Когда Эрва уже открыл рот, чтобы возразить такому решению, он увидел, как Дава одним махом откусил половину начинки.

Мальчик мгновенно изменился в лице, надулся и побежал на улицу:

— Мама, старший брат меня обманул.

— Что случилось? — Сун Чжаоди быстро отложила мыло и ополоснула руки. — Он тебя ударил?

— Смотри! — поднял половинку булочки Эрва.

— Паровая булочка, — кивнула Сун Чжаоди, показав, что она разглядела протянутый предмет. — Не хочешь есть?

— Нет, — с тревогой возразил Эрва. — Это маленькая половина, большая половина в руках старший брата, но он сказал, что даст мне большую половину. Где больше мяса. Но он не дал мне ее и съел мое мясо.

— Тогда иди возьми еще одну булочку, — улыбнулась Сун Чжаоди. — А эту половинку съем я.

Мальчик обрадовано побежал на кухню и, снова подставив скамейку, взял еще одну булочку. Пробегая мимо Давы, он высунул язык:

— А тебе не дам!

— А я наелся.

Дава опасался, что если мачеха будет сегодня готовить, то в него не влезет эта вкусная еда, поэтому ему оставалось только беспомощно наблюдать за бегом младшего брата.

Сун Чжаоди разломила булочку пополам, отдала все начинку Эрве, а сама съела пустое тесто:

— Доволен?

— Да, — расплылся в счастливой улыбке Эрва.

Чжун Цзяньго беспомощно покачал головой:

— Всего одна булочка, и ты уже готов расцеловать мать.

— Я с тобой не разговариваю, вы с братом одинаковые, — скорчил лицо Эрва и потянул Сун Чжаоди за руку. — Мама, что мы сегодня будем есть на ужин?

Сун Чжаоди посмотрела на ребенка, чей рот был набит маринованной капустой, сушеной фасолью и мясом, и потеряла дар речи.

— В тебя еще влезет еда?

— Похоже, что нет, — ребенок потрогал свой живот. — Мама, тогда не готовь сегодня.

Чжун Цзяньго остановился и резко повернул голову.

— Ешь булочку и не разговаривай, — засмеялась Сун Чжаоди.

Ребенок, все внимание которого было занято булочкой и матерью, не замечал перемены в лице отца. Он кивнул:

— Мама, я хочу пойти поиграть.

— Нет, помоги старшему брату присмотреть за младшим, — ответила Сун Чжаоди. — Если ты хочешь выйти, то можешь играть только во дворе.

Сун Чжаоди последовала за Чжун Цзяньго на кухню, но не посмела там ничего трогать.

— А ничего страшно, что я жгла бумагу на перекрестке?

— Все в порядке, — успокоил ее Чжун Цзяньго. — Невестка Чэнь никому ничего не расскажет, а семья, которая продала тебе одежду, не посмеет и заикнуться об этом. Даже если другие люди захотят устроить проблемы и беспорядки, без свидетелей и вещественных доказательств это невозможно.

Помолчав, мужчина осторожно покосился на жену:

— Товарищ Сун Чжаоди, ты действительно не собираешься готовить сегодня?

— Не собираюсь!

Сун Чжаоди изначально подшучивала над Чжун Цзяньго, но увидев, что он всерьез воспринял ее шутку, сказала:

— Если ты не знаешь, как готовить, я могу тебя научить.

— Я в этом довольно плох, — напомнил Чжун Цзяньго.

— Ничего, я терпеливая, — Сун Чжаоди с улыбкой посмотрела на Чжун Цзяньго. — Даже если ты дуб дубом, я все равно могу научить тебя.

Чжун Цзяньго вздохнул:

— Чему еще ты собираешься учить меня после того, как научишь готовить?

— Шить одежду, — предложила Сун Чжаоди и задумчиво добавила: — Однако в нашей семье нет ткани, на которой ты мог бы тренироваться.

Чжун Цзяньго расслабился всем телом.

— Ты же не думал, что я это серьезно говорю? — Сун Чжаоди не могла поверить в такое, но когда она разглядела покрасневшие уши Чжун Цзяньго, то широко распахнула глаза. — Ты… Почему ты такой милый?

Нож в руке Чжун Цзяньго слегка задрожал, едва не задев его кончики пальцев.

— Сун Чжаоди, следи за влиянием своих слов.

— Твоих трех сыновей нет рядом, на кого им влиять, на тебя? — оглянувшись, сказала Сун Чжаоди. — Или, командир полка Чжун, они повлияли на что-то?

С этими словами она бросила дразнящий взгляд куда-то около пояса штанов мужчины.

Чжун Цзяньго напрягся. Осознав, что он слишком уж нервничает, мужчина уставился на Сун Чжаоди и сказал сквозь зубы:

— Не думай, что я не посмею прикоснуться к тебе!