— Неужели я такой человек? — Она увидела, что Дава заплакал, поэтому шагнула вперед и растащила троих детей по сторонам. Однако Сун Чжаоди не планировала рассказывать Чжун Цзяньго о подобных вещах. — Я твоя жена, я не могу тебя опозорить. Я просто сказала их компании, что это нормально, когда дети ссорятся друг с другом, и что если они не поладили сегодня, то завтра снова будут играть вместе.
Чжун Дава вытер слезы и серьезно сказал:
— Я не буду играть с Ма Чжэньсином.
— Хорошо, хорошо, не играй с ним, — Чжун Дава еше ни разу не с кем не дрался, это был первый раз, и Чжун Цзяньго хотел его подробно расспросить: — Он сказал, что твоя мачеха никому не нужна, поэтому ты начал драться с Ма Чжэньсином?
— Нет, он сказал, что у мачехи было черное сердце, поэтому я ударил его.
— Ударил кого-то, но в итоге сам заплакал. — Чжун Цзяньго вздохнул. — Ты действительно многообещающий.
— Твой сын увидел, что ребенок семьи Ма безрассудный, и просто расплакался на его ребячество, — сказала Сун Чжаоди. — Это не потому, что Ма Чжэньсин ударил его.
Чжун Дава невольно посмотрел на Сун Чжаоди, озадаченный и изумленный, всем видом спрашивая, откуда она знает.
— Я умная, — сказала Сун Чжаоди. — Эрва, младший брат Ма Чжэньсина ударил тебя?
— Ма Сяо-эр* побежал за помощью, — покачал головой Эрва. — Папа, я помог старшему брату победить Ма Чжэньсина.
П.п.: досл. второй младший сын семьи Ма.
— Эрва поступил правильно. Сказал ли Ма Сяо-эр, кого он приведет на помощь?
— Своего отца, — ответил Дава.
— Не говори глупостей, его отца Ма Чжунхуа нет дома, — произнес Чжун Цзяньго.
— Тогда свою мать. Капитан Чжун будет ждать семью Ма во дворе или же спрячется в доме?
— Ты сказала, что все большие и малые дела семьи на тебе, поэтому я должен уйти домой, — Чжун Цзяньго взял на руки Санву. — Эрва, следуй за мной наверх.
— Нет, я собираюсь подождать Ма Чжэньсина здесь, — громко ответил Эрва.
Четверо членов семьи Лю, стоявшие у стены ограды собственного дома, не слышали слов Чжун Цзяньго и собирались вернуться в дом, но громкий голос Эрвы заставил их посмотреть друг на друга и снова встать и прижаться прямо к забору.
Через несколько мгновений в дом семьи Чжун вошла женщина, таща за руки двух детей.
Командир дивизии Лю похлопал свою жену по руке:
— Ты иди и уговори их не ругаться.
— Не кричи, — невестка Дуань посмотрела на людей в соседнем дворе. — Жена Ма Чжунхуа тоже культурный человек, а культурные люди разговаривают с культурными людьми в разумной манере.
— Это не обязательно.
Невестка Дуань свирепо посмотрела на свою дочь и тихо выругалась:
— Это не твое дело, помолчи!
— Дава, у тебя все еще болит рука? — Послышался голос Сун Чжаоди.
Командир Лю прошептал:
— Не спорьте, вы двое, давайте сначала посмотрим, что происходит, а потом вернемся в дом, если ничего серьезного.
Чжун Дава на мгновение опешил и, подняв голову, хотел сказать, что его рука в порядке. Пока он обдумывал это, то услышал слова Сун Чжаоди:
— Дава, не плачь, я попрошу твоего отца отвести тебя в медпункт.
Повернувшись к дому, она вдруг остановилась, притворившись, что только что обнаружила во дворе присутствие посторонних:
— Могу я узнать, кто вы?
— Ма Чжэньсин и его мать, — Дава подсознательно обернулся, увидел гостей и поспешно напомнил Сун Чжаоди.
Сун Чжаоди подумала про себя: «Я догадалась об этом, как только они вошли в калитку».
— Ма Чжэньсин? Мама Ма, что-то случилось?
— Да, есть кое-что, — Посетительница подошла к ним, таща за руки двух детей. — Дава и Эрва из вашей семьи избили Чжэньсина, вы хотите дать нам объяснение?
Сун Чжаоди подняла брови. Люди в эту эпоху такие вежливые, когда заступаются за своих детей.
— Кстати! У нашего Давы на руке рана, и он сказал, что это Чжэньсин поцарапал его. Сегодня жара, поэтому легко занести инфекцию, и мы должны приложить к ней лекарство. Раз уж ты здесь, давай вместе сходим в лазарет, ты заплатишь за лекарство, а потом поговорим о том, почему несколько детей подрались.
— Я не царапал руку Чжун Давы, — поспешно сказал Ма Чжэньсин.
— Тогда Эрва нашей семьи тоже не бил тебя, — ответила Сун Чжаоди.
— Ты… — задохнулась от гнева высокая худая женщина. — Все это видели, ты же не думаешь…
Сун Чжаоди перебила ее:
— Ваш сын не признается, что поцарапал руку Давы, почему же я не могу сказать, что Эрва из нашей семьи ничего не делал?
— Это, это совсем не одно и то же.
— Действительно, не одно и то же, — кивнула Сун Чжаоди. — Если ты хочешь прояснить ситуацию, то давай поговорим о том, почему двое детей подрались.
— Ма Чжэньсин ругался, — сказал Дава.
— Ты слышала это? — спросила Сун Чжаоди. — Это твой ребенок начал.
— Даже в этом случае не стоит распускать руки и кого-то бить, — ответила женщина.
— Похоже, ты знаешь, что это твой красавец-сын начал дразниться. Раз так, я поприветствую восемь поколений твоих предков, если ты способна сказать, что сегодня была вина только старшего ребенка нашей семьи.
Сун Чжаоди продолжила:
— Если ты нальешь мне чай или поклонишься, чтобы загладить свою вину, тогда наша семья признает свои ошибки.
Женщина снова задохнулась, пристально посмотрела на Сун Чжаоди, повернулась и ушла с двумя детьми.
— Ушла? Вот так просто? — моргнул Дава в недоумении.
— Как иначе? — посмотрела на него Сун Чжаоди. — А что еще тебе нужно? Вы вдвоем избили другого человека, и если бы это был кто-то другой, более бесцеремонный, то было бы о чем поговорить. Идите наверх и ложитесь спать.
Братья посмотрели друг на друга и, держась за руки, вприпрыжку побежали к дому.
Командир дивизии Лю покачал головой и рассмеялся:
— Эта сяо Сун действительно талантлива.
— Дава не ранен? — Невестка Дуань побежала за ним.
Командир дивизии Лю сказал на ходу:
— Сяо Чжун обожает своих детей, если бы у Давы было ранено предплечье, то он не ушел бы с младшим сыном в дом.
— То есть сяо Сун намеренно солгала жене сяо Ма? — невестка Дуань не могла в это поверить.
— Судя по словам сяо Сун, дети семьи Ма наверняка сказали что-то неприятное. Например, сказали, что мать Давы умерла и он остался без матери, чем разозлили ребенка. Однако сяо Сун не стала оправдываться, меня это удивило.
— Как я только что сказала, сяо Сун совсем не такой человек.
— Теперь я это знаю, — командир дивизии Лю бросил взгляд на небольшой дом семьи Чжун. — Этот сяо Чжун, мне придется поговорить с ним завтра.
— Неужели сяо Чжун совершил ошибку? — в замешательстве произнесла невестка Дуань.
— Нет, — сказал командир Лю. — Я боюсь, что он ее совершит.
Чжун Цзяньго отнес Санву наверх. Он боялся, что Сун Чжаоди позволит своему гневу взять верх, поэтому он открыл окно, планируя сесть и посмотреть на Сун Чжаоди, но увидел у забора семью Лю четырех человек.
По их фигурам Чжун Цзяньго сразу понял, что это четверо членов семьи Лю. Как только семья Ма ушла, семья Лю тоже вернулась в дом, и мужчина тотчас уверился, что командир Лю слышал разговор Сун Чжаоди и матери семьи Ма.
Чжун Цзяньго не мог представить, как завтра командир дивизии Лю будет хвалить Сун Чжаоди. Однако самым главным сейчас было не думать об этом, а то, что его сын подрался.
— Дава, Эрва, как вы думаете, вы были правы? — спросил Чжун Цзяньго, как только двое детей поднялись наверх.
Дава подсознательно посмотрел в сторону лестницы.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|