Глава 8. В логово тигра

Юэ Эръ крепко зажмурилась, но боли не последовало.

Медленно открыв глаза, она увидела Ян Жумэй, которая упала на землю, зажимая плечо.

Сзади послышался стук копыт. Юэ Эръ обернулась и увидела Е Утяня, который во весь опор мчался к ней на вороном коне, излучая грозную ауру.

Его красивое лицо было мрачным и холодным от напряжения, но в его глазах читалась такая сильная тревога, что сердце Юэ Эръ вдруг неудержимо забилось.

Конь остановился перед ней. Е Утянь спрыгнул на землю рядом с Юэ Эръ, взглянул на её ногу и, не говоря ни слова, оторвал полосу ткани от своей одежды, чтобы перетянуть рану выше и остановить кровь.

— Потерпи немного, будет больно.

Юэ Эръ закусила губу, растерянно глядя на него.

С того момента, как он увидел её ранение, его брови были нахмурены.

Перевязав ей рану, Е Утянь резко поднялся, взял ружьё и подошёл к Ян Жумэй.

— Я никогда не убиваю женщин. Но ты посмела тронуть мою женщину, и даже если ты женщина, ты умрёшь!

От былого высокомерия Ян Жумэй не осталось и следа. Она рыдала и умоляла о пощаде:

— Не убивай меня! Я знаю, что была неправа! Не убивай, умоляю, не убивай!

Е Утянь положил палец на спусковой крючок, но вдруг из кустов неподалёку раздался голос Сун Етина:

— Подожди!

Сун Етин быстро подошёл. Однако выглядел он так, словно пришёл не издалека, а всё это время был там, просто выжидая подходящего момента, чтобы появиться.

Он схватился за ружьё Е Утяня.

— Господин Е, она моя законная жена. Её жизнь ты трогать не можешь.

Е Утянь усмехнулся.

— Какая преданность законной жене! А разве Юэ Эръ не подруга детства великого Главнокомандующего Суна? Почему же ты только что спокойно смотрел, как Ян Жумэй собиралась её убить, и не вмешивался?

— А, я понял. Юэ Эръ всего лишь ничтожная служанка, её смерть ничего не значит. А вот Ян Жумэй — дочь мэра Яна. Если она умрёт, тебе придётся отвечать перед семьёй Ян, да ещё и навлечёшь на себя неприятности. Главнокомандующий Сун, я прав?

Юэ Эръ, стоявшая неподалёку, услышала это и резко подняла глаза на мужчину, которого любила пять лет. Её тело внезапно забила дрожь от холода. Нет, это не может быть правдой! Етин приютил её, когда она умирала от голода, как он мог сейчас оставить её умирать?..

Сун Етин нахмурился и сказал:

— Я не хочу спорить об этом с господином Е. Сейчас и Юэ Эръ, и Жумэй ранены. Спасение жизней — вот что главное!

Е Утянь убрал ружьё. В глазах Сун Етина мелькнул блеск, и он тут же положил руку на кобуру у пояса. Е Утянь усмехнулся, поднёс два пальца к губам и свистнул.

Раздался чистый, громкий свист, и вся местность вокруг пришла в движение. Из кустов, с деревьев, из-за укрытий на земле появились сотни людей, все с оружием, направленным на Сун Етина.

Сун Етин отступил на шаг. Оказывается, незаметно для себя он попал в окружение Е Утяня!

На губах Е Утяня играла едва заметная усмешка.

— Что ж, Главнокомандующий Сун, забирайте свою госпожу и отправляйтесь лечить её раны. А об этой служанке я, так уж и быть, позабочусь вместо вас.

Сун Етин выдавил из себя улыбку.

— Что ж… тогда придётся побеспокоить господина Е.

Юэ Эръ с недоверием смотрела на Сун Етина. Неужели он вот так просто её бросит?

Сун Етин подбежал к Юэ Эръ и, наклонившись, быстро прошептал:

— Юэ Эръ, похоже, ты очень нравишься Е Утяню. Почему бы тебе пока не пойти с ним? Узнай для меня расположение обороны в его крепости. Когда придёт время, ты сбежишь с планом обороны, я одним ударом разобью Е Утяня, и главная заслуга будет твоей!

Слёзы обиды ещё не успели навернуться на глаза, как Юэ Эръ застыла в изумлении. Она знала, что все эти годы Сун Етин страдал от головной боли из-за нескольких бандитских крепостей за городом. Если бы кто-то мог ему помочь, ему стало бы намного легче. Но ценой этой помощи было то, что она должна была отправиться в логово тигра, где её собственная жизнь была бы в опасности.

Жить среди бандитов — для неё это было хуже смерти.

Сун Етин сжал её плечи.

— Юэ Эръ, ты ведь обязательно мне поможешь, правда? Я обещаю тебе, когда всё закончится, я разведусь с Ян Жумэй и женюсь на тебе!

Женюсь на тебе! Эти слова отозвались гулким эхом в её груди.

Она подняла на него глаза.

— Правда?

— Правда! — Сун Етин с предельной искренностью твёрдо кивнул.

— Хорошо, я пойду.