Плоды рассеянности

【11】

«Хочешь пройти этот путь вместе, юноша?»

Как же я хочу встретить тебя летом,

Мой солнечный юноша из грёз,

Кто та девушка, что этим летом читает книгу на скамейке в тени деревьев?

Или это я в юности?

Я как раз читала о клятве вечной любви.

И тут, как по волшебству,

Ветер принёс лист, ставший моей закладкой.

Я невольно подняла глаза,

И ты появился передо мной.

Ты указал на свободное место,

Спросил, не занято ли оно.

Я улыбнулась и покачала головой.

Ты сел рядом со мной,

И в тот же миг поселился в моём сердце.

Так незаметно пролетели годы,

В страницах книги всё ещё хранится наша юношеская игра,

На листе — лёгкий аромат твоей юности.

Ты — мой солнечный юноша из грёз,

Когда же ты вернёшься и снова сядешь рядом?

Я всё та же девушка, что сидит летом на скамейке в тени деревьев,

Читает книгу и ждёт тебя.

Если через много лет мы встретимся снова,

Сможем ли мы вернуть нашу юность?

Я всегда хотела пройти с тобой

Самый длинный путь, чтобы любоваться пейзажами.

Так что,

Хочешь пройти этот путь вместе?

Стань моим юношей.

Я снова витала в облаках на уроке литературы. Видимо, подсознательно я считала, что этот предмет не так важен, поэтому, пока учитель Чэнь объясняла материал, меня посетило вдохновение, и я начала писать стихи в черновике.

Ещё в средней школе у меня была привычка писать стихи. Наверное, это сложно назвать поэзией, скорее просто способ развлечься. Иногда я показывала свои творения учителю Чжун, и она всегда хвалила меня. Но сейчас, перечитывая их, я понимаю, насколько они наивны. И, учитывая её возраст, она, должно быть, тоже так считала. Наверное, она просто хотела поддержать меня, чтобы не отбить у меня желание писать.

У меня никогда не было близких отношений с парнями, я ни разу не влюблялась, поэтому все мои стихи были либо о вымышленных персонажах, либо основаны на текстах песен. Одним словом — сплошные жалобы без причины.

Например, в юном возрасте я уже думала, что разочаровалась в жизни:

«Как вода текут года, и вот я старая»

Мы все пройдём сквозь годы,

Сегодня утром я вспомнила вчерашний вечер,

А что будет завтра?

Когда мы состаримся,

Сможешь ли ты вспомнить,

Что в этот миг я загадала желание, связанное с тобой?

Это произойдёт очень нескоро,

Я слишком рано об этом задумалась,

А ты когда-нибудь представлял,

Какими милыми мы были в тот год под деревом?

А сегодня старого дерева больше нет,

Неужели наши воспоминания погребены под его корнями?

Когда-нибудь мы станем стариками,

И наши лица покроются морщинами,

Но давай будем слушать

Наши любимые песни о юности.

Я написала это «стихотворение» ещё в средней школе. «Мы» в нём — это просто местоимение, образ из моих грёз, у него не было конкретного прототипа.

На самом деле я никогда не знала, о ком пишу. Это был просто размытый образ, вымышленный персонаж, в которого я вкладывала свои мечты. Можно сказать, это были просто фантазии девочки-подростка.

С начала старшей школы у меня впервые возникла такая мысль, и я поспешила записать её, пока не забыла.

Странно, я часто пишу о «деревьях». Может быть, у меня плохо с воображением? Или я просто считаю, что под деревом — романтичное место?

К сожалению, пока я была погружена в свои мысли, кто-то выхватил у меня из-под руки черновик…

— Как же я хочу встретить тебя летом, мой солнечный юноша из грёз, — я вздрогнула, не заметив, как учитель Чэнь подошла ко мне. Мне стало так стыдно, что в животе всё перевернулось, но я старалась сохранить спокойное выражение лица. — Кто та девушка, что этим летом читает книгу на скамейке в тени деревьев? Или это я в юности? — одноклассники начали смотреть на меня, и я закрыла лицо руками. — Я как раз читала о клятве вечной любви. И тут, как по волшебству, ветер принёс лист, ставший моей закладкой. Я невольно подняла глаза, и ты появился передо мной.

Надо признать, учитель Чэнь читала с выражением. — Ты указал на свободное место, спросил, не занято ли оно. Я улыбнулась и покачала головой. Ты сел рядом со мной, и в тот же миг поселился в моём сердце.

Сквозь пальцы я увидела, что Чэн Маньси обернулась. Не знаю почему, но я не осмелилась встретиться с ней взглядом. Ведь я писала не о ней, это просто случайное вдохновение…

— Я всегда хотела пройти с тобой самый длинный путь, чтобы любоваться пейзажами. Так что, хочешь пройти этот путь вместе? Стань моим юношей.

Боже мой!

Она наконец закончила!

Я с облегчением вздохнула!

Эти несколько минут я чувствовала себя как на иголках… Я думала, сейчас начнётся нравоучение… Ну что ж… Я готова к выговору.

— Неплохо написано, очень эмоционально. Достойно бывшей старосты по литературе. Лань Сиянь, похоже, влюбилась, — в голосе учителя Чэнь не было раздражения, которое обычно бывает, когда ловят ученика, отвлекающегося на уроке. Она говорила всё тем же лёгким тоном, но потом добавила: — Но в вашем возрасте нужно сосредоточиться на учёбе. А такие вдохновенные произведения лучше писать после уроков.

Я, конечно, не смела ей перечить. Она наклонилась ко мне и тихо сказала: — После уроков зайди ко мне в кабинет. Я попрошу учителя Чжун дать тебе несколько советов.

Мне оставалось только молча кивать, боясь даже дышать.

«Как же плохо, — подумала я. — Снова идти в учительскую, и снова выслушивать нотации. Учитель Чжун, наверное, совсем разочаруется во мне. Но что поделать, придётся идти».

Учитель Чэнь объявила о продолжении урока, и одноклассники повернулись обратно. Чэн Маньси тоже. Я так и не встретилась с ней взглядом, боясь, что она неправильно меня поймёт, а я не смогу объяснить это дурацкое вдохновение…

До конца уроков было ещё несколько занятий, но я уже не могла сосредоточиться.

После урока литературы у меня совсем не было настроения, и я осталась сидеть за партой.

Я видела, как Чэн Маньси вышла из класса, всё такая же холодная и неприступная, как будто моё стихотворение не произвело на неё никакого впечатления.

И это хорошо. Но я по натуре очень чувствительная и всё думала, стоит ли мне объясниться с ней, чтобы она точно знала, что это просто фантазия, и не имеет никакого отношения к нашей встрече «под деревом» во время работы над стенгазетой. Но потом решила, что это будет выглядеть как слишком очевидное оправдание.

Я разрывалась между двумя проблемами: с одной стороны, я боялась выговора от учителя Чэнь и того, что подумает обо мне учитель Чжун, а с другой — переживала, что Чэн Маньси неправильно меня поймёт и решит, что у меня к ней какие-то чувства. У меня никогда не было никаких романтических мыслей о ней, но я боялась, что она мне не поверит. Мне было всё равно, что подумают другие, может быть, они решат, что у меня появился парень, но в моём стихотворении было слишком много совпадений с тем днём, когда мы рисовали стенгазету, поэтому я боялась, что она примет это на свой счёт, и мы отдалимся друг от друга.

Но разве мы когда-нибудь были близки?